Я же пыталась понять, что происходит с до этого галантным парнем.
– Ты все еще хочешь попасть на спектакль? – усмехнулся Стас, поворачиваясь ко мне. – Или у тебя плохие ассоциации, и мы можем уйти?
– Я заплатил за ваши места! – воскликнул Арсений возмущенно.
– Не будь мелочным, приятель. Ты очень хреново работаешь с клиентами. Расстраиваешь, оскорбляешь. Если решил попробовать себя в сфере перепродажи билетов – это не самая умная тактика. И пусть грядущие финансовые потери научат тебя…
Он недоговорил.
Отлетел на проходящего мимо мужчину, в то время как Арсений потирал кулак.
Я судорожно вздохнула.
– Ой, зря-я-я, – на удивление довольно произнес Стас и пошел к Арсению, закатывая рукава.
– Я заплачу! Заплачу! – не успев даже подумать, вклинилась я между ними. – Сколько нужно? Я переведу!
– Аня, отойди, – с какой-то странной улыбкой попросил сосед, но я выставила руки вперед, не подпуская к беззащитному Арсению.
Почему-то сейчас, глядя на Стаса, я не сомневалась, что он специально допустил этот удар. Спровоцировал, чтобы не быть зачинщиком…
– Нет. Никаких драк и выяснения отношений!
– Верно, девушка, – произнес вдруг грубый мужской голос. – Прошу на выход.
Я обернулась, чтобы заметить, как вокруг нас столпились люди, с нескрываемым любопытством глядя на происходящее. У парочки девушек в раках даже был телефон.
Сходила в театр…
– Конечно, – понуро кивнула я.
Опять меня с позором выставляют с театра. Опять я не помешала назревающему скандалу. Виновата. Как и в прошлый раз…
Но стоило мне направиться в сторону выхода, как с сзади раздался глухой звук, вскрик, и охранник бросился к Стасу, доставая шокер.
– Быстро отошел от него!
– Все-все! Я закончил, – глупо улыбнулся он, демонстрируя поднятые вверх руки. – Идем, Ань, съедим по мороженому.
Позади него на полу растянулся Арсений, зажимавший нос, из которого не переставая текла кровь.
– Иногда людям нужно напоминать, что с девушкой нужно быть вежливыми, – пожал он плечами, встретившись со мной взглядом. – Теперь запомнит на долго.
И, вновь показав, показав охраннику пустые руки, он приобнял меня и повел на свежий воздух.
Я не сопротивляясь. Ошарашенная увиденным.
Как так? Взять и ударить? Мы же не в садике, не в начальной школе…
А женщин он воспитывает так же? Как… Как Борис?
Я с испугом посмотрела на него и тут же вырвалась, натолкнувшись на другого мужчину.
Меня тут же окутал древесный аромат и обняли теплые, почему-то показавшиеся самыми надежными, руки.
– Воробушек, что случилось? – раздался до боли знакомый голос над ухом, а я…
Я просто вцепилась в полы его плаща и разрыдалась.
Не знаю из-за чего. Из-за неоправданных ожиданий к моему первому свиданию, из-за обрушившейся сказки, где я, такая взрослая и красивая, иду в театр, из-за пугающего, нахального и самоуверенного соседа… И из-за того, что только что поняла: я влюбилась. Но это не может быть взаимно, а значит, моя любовь обречена…
– Что ты с ней сделал? – голос, такой заботливый и добрый, сейчас стал жестким.
Мне даже показалось на миг, что он тоже готов ударить. Но не меня, конечно, а Стаса.
Напасть, чтобы защитить…
И парадоксально, но это почему-то не пугало. Наоборот, хотелось прижаться к нему сильнее, обнять…
Обе его руки прижали меня крепче, будто не я одна хотела объятий. Одна поглаживала по волосам, другая по спине…
– Ее кавалер оказался истеричкой, – недовольно пояснил Стас. – Нас выгнали.
Ярослав Львович что-то процедил сквозь зубы, прикрыв мне уши руками.
– Так сложились обстоятельства, – резко отозвался Стас. – Ты хочешь, чтобы я оправдывался?
– А смысл?.. – мой нежный, чуткий босс сдвинул руку опять на затылок, отчего слышать я стала гораздо лучше. – Воробушек, мы можем пойти на любой спектакль, который захочешь. Хочешь, вернемся на этот. Посмотришь свои сказки.
Его рука ласково прошлась по моей спине, а я последний раз всхлипнула, понимая, что как бы мне ни хотелось, нужно переставать обнимать…
– Хочу домой… – тихо шептала я ему куда-то в подмышку.
– Может, лучше в кафе? Хочешь сладенького?
– Или можно ко мне, посмотрим фильм, забудешь обо всем, – подхватил Стас, изменив интонацию на более мягкую.
– Хочу домой, – упрямо повторила я и машинально поскребла ногтями пальто Ярослава Львовича.
Поднимать заплаканное лицо было страшно. Наверняка макияж потек, нос красный… и вообще, я только что обнимала своего начальника.
Но, его, кажется, это ничуть не волновало.
– Хорошо, домой, так домой. Желание моего воробушка – закон.
И он… Ну, только возможно, коснулся губами моей макушки, нежно проведя рукой по волосам.
Как бы мне хотелось, чтобы это был не просто жест поддержки…
Да, надо признаться себе: Альбина была права.
Я оказалась слишком глупой, чтобы не влюбиться в своего начальника… Не нужно было устраиваться под его начало… К чему вообще может привести моя детская влюбленность?..
