Вот позвонить надо жене: «Что значит — не звоню? Вот звоню! Как — где? В фонде!.. А зачем тебе было туда звонить? Я и не говорю, что я в своем фонде. Я — в „Публичке“. Кое-что здесь… Да правда, правда!.. Нет, картошки не смогу, поздно буду возвращаться. Да работа у меня, р-работа!»

Он не слишком-то и лукавил, но жене-Даше и не требуется лишку, дабы уловить лукавство. Можешь вообще не возвращаться! Это такая… фигура речи: да иди ты куда хочешь, но сам-то знаешь, что — на веревочке, и только верни-ись!..

Лозовских был на двух веревочках — жена-Даша и гостья-Инна. Ладно бы еще действительно прогулки под луной, дегустация, робкие воспоминания о будущем! А то — тьма, пыль, тягомотина и внутренние толчки нерва: убывает, убывает время! и на что!..

Картошки в дом не смог, но шаверму и «Швепс» в подвал — смог. Не голодать же энтузиастке раскопок.

Потом еще выскочил просто так — в каталогах покопался, в отдел эстампов заглянул. Путь из подвала не во двор выходит, а внутрь, в «Публичку». Просто так копался, просто так заглянул — чтоб время избыть. И уже подгонял стрелки часов — ясно уже, никуда сегодня они (они! Инна и он!) не успеют, а тогда скорей бы кончился рабочий день библиотеки. С полным основанием тогда можно Инне сообщить: «Всё. На сегодня — всё».

А завтра? С утра?

Видишь ли… завтра с утра у Лозовских… м-м… Короче., не получится завтра с утра. Дела, дела.

Да нет, Слав, занимайся своими делами, только Инну запусти в подвал. Она, впрочем, и сама может. Читательский билет у нее есть. А в «Публичке» она теперь ориентируется не хуже Лозовских в том, что касается подвалов.

Не-ет, он не может так рисковать… ею. Если неожиданно кто-либо непоседливый спустится? И обнаружит, что дверь вскрыта, что пусть пластилиновая, но печать нарушена? Как Инна потом будет оправдываться? Другое дело — Лозовских! Пока он вместе с Инной рыскает в подвалах, вскрытая дверь не имеет криминального значения — он всегда объяснит бдительному случайно забредшему: он, Лозовских, СВОЙ, а с ним, со СВОИМ, коллега. Оставляя же Инну одну в подвале, даже выскакивая на минуточку (перекурить!) или на четверть часа (съестным запастись…), опечатывал дверь хотя бы монеткой (а! вот — жетон метро!), предварительно запирая — от греха подальше. Там система не замка, не засова, но вроде вентилей на корабельных дверях. С тем лишь различием: изнутри не отпереть, ежели снаружи вентиль повернули. Ну да он ведь ненадолго, на минуточку, на четверть часа!

— Учти, я тебя запираю, Ин!

— Да-да, Слав, конечно! Но ты, надеюсь, вернешься?

— И-и-инн!

— Иди, иди. Погоди! Вот это еще не сдвинешь? Здесь мужская сила требуется.

Лестно, разумеется, когда тебя за мужскую силу держат. Но он бы как-то иначе проявился…

Иди, Слав, иди…

Он и пошел. Запер, опечатал и пошел. В «Апрашку». Это же рядом! Пять минут ходьбы. Плюс четверть часа поисков, где подешевле. Видите ли, «Вайсрой» — самые дешевые из натурально-американских… А в «Апрашке» — еще дешевле. Сигареты кончились, покупать — так блоком. Он и для Инны хотел что-нибудь… Тот же «Фазер» с орешками, большая плитка, на три-четыре тысячи дешевле, нежели в других коммерческих ларьках…

«Апрашка», Апраксин двор. Действительно, двор, заполоненный сборными палатками торговцев, со своими рядами — ряд турецких кожаных курток, китайских одно-и двухкассетников, ряд ликеро-водочный, сигаретно-жвачный, кондитерско-чайный, ряд инвайт-зуко-юпи, икра, халварин, корнишоны, шпроты, спагетти. Видимость упорядоченности — двор, куда можно проникнуть хоть с Садовой, хоть с переулка, хоть с «ватрушки»… но каждый эдакий вход перегораживают молодцы в камуфляже: билет — пятьсот. За право только попасть на барахолку — пятьсот, а? Ну да не о том речь! Лозовских давным-давно проходит беспрепятственно — внушительно минует заградотряд, мельком объясняя: «В лабораторию!» Попадется особо въедливый: «В какую-такую лабораторию?» — уточняешь: «В лабораторию вторичного давления». Пока действует безотказно. Самое смешное, и впрямь таковая существует, и впрямь на территории «Апрашки».

Он, Лозовских, и на сей раз благополучно прошел сквозь кордон, прочапал по булыжному покрытию, загаженному размокшим в кашу картоном порожней тары, вышел на кондитерский ряд. Даже успел «Фазер» прикупить — вы представляете, за сколько? вы предположить не можете, за сколько…

О чем это он? Ах, да! Сигареты. Он бы взял блок «Вайсроя» и вернулся в «Публичку».

Но тут-то вспыхнул ма-аленький конфликтик — кто-то кого-то нагрел при расчетах, и парочка брюнетов справедливости возжаждала, завопила: «Отдай человеку деньги! Не понял, нет?! Человеку деньги верни!» Декабрь, свежо… Возможно, поразмяться-согреться решили — похватали банки с «Крашем», «Оранжем», «Джином-с-тоником», пошвыряли, целясь в продавца. Прямо со столика похватали и в хозяина же палатки пошвыряли.

Мгновенно столпотворение получилось. Там и так-то не разминуться меж палатками, а тут — затор, сзади напирают, спереди наезжают, «Па-аберегись!» — предупреждают с груженой тележкой. Не выбраться никак.

А только-только конфликтик сам собой уладился (банки кончились, брюнеты поостыли… то есть пообогрелись, продавец сдался: да пусть возьмет и подавится!), рассасываться стало, — подоспели стражи порядка. Нет, не в камуфляже — те лишь по периметру границу охраняют. Настоящие стражи порядка — как водится, в шапочках-масках, со штатным оружием (ладно что не наперевес, автоматы — за спину).

В общем, угораздило Лозовских — сгрибчили. Они, стражи, нацеливали внимание на лиц кавказской национальности преимущественно: цап! паспорт?! почему разрешение на пребывание просрочено?! пошли! пошли с нами, ну?!

Кто успел, тот заскочил в стационарные магазинчики, в гриль-бар, в сортир. Залог успеха — в независимости походки, в быстроте реакции.

Лозовских не успел — и реакция подвела (страж очутился в двух шагах, когда Лозовских дозрел: пора сматываться, пока не перепутали), и походка вдруг стала прыгающей, почти бег…

Его перепутали! Его просто перепутали! Ну какое он лицо кавказской национальности?! Он старший научный сотрудник! Он — в библиотеку! Куда вы меня?! Меня не надо! Я же ничего… Документ?! Да нет у него никакого документа! Зачем уроженцу Петербурга на улицах Петербурга документ?! Русский он, русский! То есть… не лицо он кавказской национальности!

Русский? Давно на себя в зеркало не смотрел, чурка?! Пошли, пошли. Ах, еще и упираться? Вырываться? Н-на!

Получи демократизатором по почкам! А теперь иди куда ведут! На цырлах, понял! Вздумай только дернуться!

(В очках был Лозовских? Без очков?

Без. Снег пошел, стекла заляпались. А столпотворение началось, и он их в куртку спрятал, чтоб не сбили в толпе, не раздавили. Без очков…

A-а… Тогда да. Тогда понятно. Чурка…)

Его привели в отдел милиции, его заключили в «аквариум», часть помещения, забранную толстенной решеткой, — вместе со всем уловом, вместе с прежней дюжиной сидельцев (верней — стояльцев, сесть там не на что) и полудюжиной свеженьких.

Он пытался объясниться сквозь решетку с моложавым смуглым капитаном, затеявшим идентификацию личностей последовательно и неторопливо (перед капитаном на столе топорщилась пачка отобранных паспортов, странным образом совпавшая по ассоциации с рыхлыми стопками в подвале — в подвале, черт, в подвале! Инна!):

— Товарищ капитан! Можно вас?! Товарищ капитан!

Тот глянул искоса, промолчал. Еще глянул на неунимавшегося клиента. Еще глянул. Нет, не понимает живчик челове… милиционерских взглядов! И благожелательно отвлекся:

— Будешь буянить, вообще никогда отсюда не выйдешь! — не отвлекай, мол, и до тебя очередь дойдет.

Лозовских бессильно разъярился (у старших научных сотрудников это выражается в экспрессивном бормотании «Да что же это такое, а?! Что же это за… Это же, это… ну просто, ну, не знаю!») — как-так: и до тебя очередь дойдет?! Он — не из очереди! Он — по ошибке! Он… очки! Где очки?! Ага! Очки! Как? Теперь-то навскидку видать — он не торговец мелким-крупным оптом, он научный работник, он из библиотеки!

Но капитан не вскинул на него взгляд, продолжал окликать задержанных, сверяясь с паспортом. Если очередной выкликнутый впадал в русскоязычную немоту, капитан переключался на то наречие, коим задержанный владел, и тут же толмачил ответы лейтенанту, сидевшему тут же за столом, записывающему. Полиглот! Владеет азербайджанским, грузинским, армянским, чеченским…

Русским языком вам говорят, капитан! Святослав Михайлович Лозовских попал за… тьфу… за решетку по недоразумению! Святославу Михайловичу Лозовских срочно требуется на волю! Куда-куда?.. В… библиотеку!.. Что, «очкарик», не получишь в означенный срок свою порцию чтива — загнешься?! Стой! И жди своей очереди! Видишь, остальные терпеливо ждут!

1 ... 71 72 73 74 75 76 77 78 79 ... 110

На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Белый ферзь - Андрей Измайлов бесплатно.

Похожие на Белый ферзь - Андрей Измайлов книги

Мерцание во тьме - Стейси Уиллингхэм - Детектив
Истребление зла - Airwind - Героическая фантастика / Детектив / Фанфик
Пуля уже в пути (СИ) - Игорь Рябов - Детектив
Служащий криминальной полиции - Матти Йоенсуу - Детектив
Серебряная пуля - Виталий Гдадкий - Детектив
Сладкие разборки - Светлана Алешина - Детектив
Нечем дышать - Эми Маккаллох - Детектив / Триллер
Когда звезды чернеют - Пола Маклейн - Детектив / Триллер
Ангел ходит голым - Измайлов Андрей - Детектив
Последний клиент - Константин Измайлов - Детектив

Оставить комментарий