Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он поставил себе целью добиться перевода в районный штаб ММ в Ганновере и для этого в свободное время изучал машинопись и стенографию. У него был замечательный план: пойти к старому другу семьи уполномоченному Фрэнсису Тэзброу сказать ему, что он хочет своими благородными качествами возместить государству неверность отца и получить место секретаря Тэзброу! Если бы только ему удалось заглянуть в личные бумаги Тэзброу! Вот был бы лакомый кусочек для Монреаля!
Во время свиданий с Сисси они не раз обсуждали этот замечательный план. Она на целые полчаса забывала тогда об аресте отца и Бака и о возрастающей душевной тревоге Мэри, за которой ей виделось безумие В самом конце сентября ей пришлось быть свидетельницей внезапного ареста Джулиэна.
Она наблюдала смотр войск ММ. Пусть она теоретически презирала синие мундиры ММ, о которых Уолт Троубридж не раз говорил: «Старинная эмблема героизма и борьбы за свободу кощунственно превращена Уиндрипом и его шайкой в символ жестокости, тирании и лжи», – это нисколько не мешало ей гордиться своим подтянутым, блистательным Джулиэном, официально возвышенным над его маленькой армией из десяти человек.
В тот момент, когда рота стояла вольно, окружной уполномоченный Шэд Ледью подкатил в большом автомобиле, выскочил, быстро подошел к Джулиэну, заорал: «Этот парень – изменник», – сорвал с воротника Джулиэна рулевое колесо ММ, ударил его по лицу и передал своим телохранителям, меж тем как сподвижники Джулиэна свистели, визжали и хохотали ему вслед.
Ей не разрешали навестить Джулиэна в Трианоне. Она ничего не знала о нем, кроме того, что он еще не казнен.
После гибели Мэри, которую похоронили с воинскими почестями, к ним заехал Филипп, совершавший судейский объезд штата Массачусетс. Он все только качал головой и поджимал губы.
– Честное слово, – сказал он Эмме и Сисси, – мне иногда невольно приходит в голову, что и отец и Мэри не в здравом рассудке, то есть я хочу сказать, были не в здравом рассудке. Мне очень неприятно это говорить, но в наше нелегкое время нужно смотреть правде в лицо, – я, право, иной раз готов предположить, что у нас в семье, видимо, есть какая-то склонность к безумию. Слава богу, я избежал этого несчастья – если у меня нет других достоинств, то, по крайней мере, я совершенно в своем уме! Хотя отец поэтому считает меня посредственностью. Вот у тебя этого совершенно нет, Mater. А тебе, Сесилия, нужно быть начеку (Сисси даже подскочила, не потому, что Филипп назвал ее сумасшедшей, – это она расценила бы как комплимент, – а оттого, что он назвал ее «Сесилия». Хотя в конце концов это действительно ее имя). – Мне очень неприятно говорить это тебе, Сесилия, но мне часто казалось, что у тебя есть опасная склонность к легкомыслию и эгоизму. Теперь выслушайте меня: как вы знаете, я очень занятой человек и просто не могу терять время на всякие споры и обсуждения; мне кажется, что теперь, когда Мэри уже нет, самое лучшее – я могу почти с полной уверенностью сказать, что Мерилла тоже так думает – это запереть ваш дом или, еще лучше, попытаться его сдать на то время, пока pater э-э… на то время, пока он будет отсутствовать. У меня, конечно, не такой большой дом, но в нем современные удобства, газовая плита, ванны паровое отопление и прочее, и у меня один из лучших телевизоров в Роз-лейн. Я не хочу вас обидеть, и бы там обо мне ни говорили, я всецело стою за сохранение традиций – так же как покойный бедняга Суон вам это известно, но в то же время мне кажется, что этот старый дом слишком мрачен и старомоден… я пытался убедить отца немного его модернизировать, да куда там… Как бы то ни было, я считаю, что тебе с Дэви надо немедленно переехать к нам в Вустер. Что касается тебя, Сисси, мы тебе, конечно, всегда рады но, может быть, ты предпочтешь что-нибудь более интересное, захочешь, например, вступить в Женскую бригаду помощи корпо…
– Дьявол бы его побрал с его добротой! – негодовала Сисси. Она даже не могла настроиться должным образом, чтобы как следует оскорбить его, а ей очень захотелось это сделать, когда она увидела, что он привез Дэвиду форму ММ и тот немедленно надел ее и расхаживал в ней с прегордым видом, выкрикивая по примеру мальчиков, с которыми он теперь играл: «Да здравствует Уиндрип!»
Она позвонила по телефону Лоринде Пайк и сообщила Филиппу, что поедет к Лоринде и будет помогать ей в кафе. Эмма и Дэвид уехали в Вустер; в последнюю минуту на вокзале Эмма решила прослезиться, хотя Дэвид напоминал ей о заверениях дяди Филиппа, что Вустер – это все равно что Бостон, Лондон, Голливуд и ранчо на диком Западе, вместе взятые. Сисси пока осталась в доме и стала подыскивать съемщика. Миссис Кэнди, намеревавшаяся открыть маленькую кондитерскую и не считавшая нужным посвящать Сисси в то, уплачено ли ей жалованье за последние недели, готовила ей теперь разные заморские блюда, которые во всем доме любили только Сисси и Дормэс, и они не без удовольствия обедали вместе на кухне.
Шэд решил, что пришла пора действовать.
Однажды ноябрьским вечером он бесцеремонно ввалился к ним в дом. Никогда Сисси так его не ненавидела, но никогда так и не боялась, зная, что он может отыграться на ее отце, Джулиэне, Баке и других заключенных в концлагере.
– Ну вот, твой дружок, Джулиэи, который думал, как ловко нас обошел, попался, бедняга, сам! – проворчал Шэд. – Больше он уж не будет тебе надоедать.
– Не так уж он был плох. Не будем говорить о нем… Может быть, сыграть тебе что-нибудь?
Ладно. Валяй. Я всегда любил настоящую музыку, – сказал вельможный уполномоченный, развалившись на кушетке и положив ноги в сапогах на штофное кресло. Он чувствовал себя хозяином в комнате, где когда-то выгребал золу из камина. Если он этим преследовал цель отвратить Сисси от такого противного духу корпо явления, как диктатура пролетариата, то он мог это сделать с гораздо большим успехом, чем судья Филипп Джессэп. Шэд ведь был заурядным темным представителем про-ле-та-ри-ата.
Послушав Сисси минут пять, Шэд забыл о своем намерении быть утонченным.
– Брось ты эти интеллигентские штучки! – рявкнул он. – Поди сюда и посиди со мной.
Сисси осталась сидеть у рояля. Что делать, если он попытается взять ее силой? Джулиэн уже не появится в решающий момент, чтобы спасти ее. Но она вспомнила про миссис Кэнди в кухне и улыбнулась.
– Чему это ты радуешься?
– Да… я как раз вспомнила про мистера Фока, как он блеял, когда вы его арестовали.
– Да, вот смех был. Старый хрыч мекал, как козел. (Интересно, хватит у нее сил убить его? И нужно ли его убивать? Намеревалась ли Мэри убить Суона или нет? Очень она повредит отцу и Джулиэну, если убьет Шэда? И, кстати, очень это больно, когда вешают?) Шэд зевнул.
– Слушай, Сис, как ты смотришь, чтоб нам с тобой махнуть недельки через две в Нью-Йорк? Поживем в свое удовольствие. Я сниму самый лучший номер в самом лучшем отеле, походим по театрам. Там сейчас идет «Вызываем Сталина» – говорят, штучка что надо – настоящее корповское искусство… будем пить самое настоящее шампанское. Ну а потом, если у нас все на лад, можно будет, если ты не возражаешь и пожениться.
– Шэд! Но нам же ни за что не прожить на твое жалованье. Я хочу сказать, корпо тебе мало платят, то есть не то чтобы мало, но надо бы побольше.
– Послушай, детка. Я вовсе не собираюсь всю жизнь перебиваться на несчастное жалованье окружного уполномоченного. Можешь мне поверить, скоро я стану миллионером.
И тут он ей все рассказал: рассказал всю подноготную о своих аферах, которую она так долго и тщетно пыталась выведать. Может быть, он разоткровенничался потому, что был трезв. В пьяном виде Шэд, вопреки всем правилам, становился сугубо осторожен и скрытен.
У него был план. Как и все, что придумывал Шэд Ледью, чтобы быстро разбогатеть, этот план был нелеп и трудно выполним. Сущность его планов всегда заключалась в том, чтобы самому избежать каких бы то ни было усилий и обездолить как можно больше людей. Так, еще в бытность свою работником он задумал заняться разведением собак, причем для начала В качестве окружного уполномоченного он не только, подобно всем корпо, брал взятки у лавочников, обещая им заступничество перед ММ, но и входил к ним в долю, обещая крупные заказы от ММ. Он похвастался Сисси, что у него в сейфе лежат тайные договоры с торговцами, написанные по всем правилам и скрепленные подписями.
Сисси с трудом выпроводила его в этот вечер, причем он ушел под впечатлением, что окончательная победа над ней займет не больше трех-четырех дней. После его ухода она долго рыдала от обиды и злости на плече миссис Кэнди. Та, прежде чем начать ее утешать, отложила в сторону большой мясной нож, с которым она, по-видимому, весь вечер простояла за дверью.
На следующее утро Сисси поехала в Ганновер и, глазом не моргнув, выболтала Фрэнсису Тэзброу все, что знала об интересных документах, хранившихся у Шэда в сейфе. Она никогда больше не видела Шэда Ледью. Сисси была потрясена, узнав о его убийстве.
- Тайная история сталинских преступлений - Александр Орлов - Альтернативная история
- Мы вчера убили послезавтра - Платон Планктон - Альтернативная история
- Красная звезда - Александр Богданов - Альтернативная история
- История не для слабонервных - Хамант Льюис - Альтернативная история
- Тёмный Эдем. Начало - Патрик Карман - Альтернативная история
- Опасное путешествие в глубь тысячелетий - Хамант Льюис - Альтернативная история
- Переход Суворова через Гималаи. Чудо-богатыри попаданца - Герман Романов - Альтернативная история
- Страна городов - Дмитрий Щёкин - Альтернативная история
- Корниловъ. Книга первая: 1917 - Геннадий Борчанинов - Альтернативная история / Попаданцы / Периодические издания
- Убить фюрера - Олег Курылев - Альтернативная история