Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Вы, Джозефина, спасли мне жизнь — в буквальном смысле слова. Лидия вряд ли убедила бы меня поверить в свое будущее: она просто не нашла бы правильных слов. А я вас за это даже не поблагодарила. Страница за страницей признаний, а об этом ни единого слова. Я, наверное, кажусь вам неблагодарной, но у меня было такое чувство, что я должна сказать вам об этом, когда мы встретимся, если, конечно, подобная встреча состоялась бы. Спасибо.
Они сидели молча у огня, прислушиваясь к легкому потрескиванию в очаге.
— Иногда я думаю, что было бы великодушнее не мешать вашим намерениям, — наконец произнесла Джозефина. — То, что вам потом пришлось перенести, настолько тяжко. Вчера я была в «Холлоуэе».
— Боже мой, зачем?
— Началось это с поиска материала для моей книги, но на самом деле я пошла туда из-за вас.
Марта зажгла сигарету.
— Для чего вы это сделали?
— Я хотела понять. Я так мало о вас знаю, Марта. Мы познакомились, когда вы были любовницей Лидии, и потом мы едва виделись, а теперь сидим тут, говорим о любви и решаем: ложиться нам в постель или нет.
— Что же вы хотите узнать обо мне, прежде чем уложить в койку?
Джозефина вынула у Марты изо рта сигарету, и той пришлось зажечь новую.
— Не валяйте дурака, — с раздражением сказала она. — Вы знаете, что я имею в виду.
— Нет, не знаю. Я поражена и тронута, что вы решились посетить тюрьму исключительно для того, чтобы понять, через что я прошла. Но какое значение для наших отношений имеет все остальное?
— Значит, если бы вы могли задать мне любой вопрос, то даже не стали бы этого делать?
Марта покачала головой:
— Нет, если бы речь шла о прошлом, не стала бы. У меня в этом нет нужды. Мое отношение к вам не изменится оттого, что я узнаю, в какую школу вы ходили.
Джозефина залилась краской, вдруг почувствовав себя наивным ребенком, не понимающим самых простых истин. Того контроля над положением вещей, который еще недавно ее так радовал, уже как не бывало, и главенствовала здесь сейчас вовсе не она. В начале вечера собеседница обнажила ей душу и высказала все, что хотела, теперь же, когда Джозефина попыталась сделать то же самое, Марта ее попросту осадила.
— Что и говорить, вы умеете вести разговор в нужном вам русле, — в сердцах произнесла Джозефина.
— Простите меня. — Марта в раскаянии воздела руки. — Но неужели вас действительно удивляет, что я не хочу застревать в прошлом, с которым уже покончено? Джозефина, мое прошлое мертво. В живых не осталось никого из тех, что были свидетелями большей части моей жизни, — ни родителей, ни любовников, ни детей. Дольше всех меня знает Лидия, да и то всего лишь два года.
— Что ж, это означает, вы совершенно свободны и можете вести себя, как вам заблагорассудится.
— Я не чувствую свободы. Я ощущаю ужас. Мне кажется, будто я вообще не существовала. Мне кажется, что жизнь моя закончилась вместе со смертью тех, кого я любила. Раньше я думала, что через этот ад проходят только очень старые люди — те, что намного переживают всех своих сверстников, — но теперь я знаю, как это происходит. И сейчас я хочу, чтобы у меня в жизни появился свидетель моего будущего, а не прошлого. Неужели мое желание бессмысленно?
— Конечно, нет, но если ваши отношения с Лидией самые продолжительные, почему не попробовать их продлить?
— Потому что, Джозефина, все, за что бы я ни взялась, рассыпается в прах. Как я могу подвергнуть Лидию такому испытанию?
Джозефина изумленно подняла брови:
— А меня вы ему готовы подвергнуть, и даже с удовольствием?
— Вы — совсем другое дело. Лидия не такой сильный человек, как мы с вами, и на все смотрит сквозь розовые очки. Весьма полезное свойство, и я ее даже за это люблю, но в конечном счете оно ни черта не стоит. Когда я истекаю кровью, она протягивает мне пластырь и напевает песенки, в то время как вы ампутируете мне руку и дарите жизнь.
Это было продуманное замечание, напомнившее Джозефине, почему ей нравилось то, что писала Марта.
— Значит, вы все еще любите Лидию?
— Да. Но не так, как вас. Я лишь беспокоюсь о ней: меня волнует ее жизнь.
Джозефина вспомнила слова Мэри Сайз о том, что Марте необходима опора, и в глубине души она понимала, что этой женщине не нужны взрывчатые эмоции Лидии.
— Тогда попробуйте вернуть свою жизнь в прежнее русло, — тихо промолвила Джозефина. — Ваши чувства ко мне тут не помогут. Нельзя всю жизнь проходить через ампутации.
Марта вздохнула.
— В ваших устах это звучит так легко и просто. Не говоря уже обо всем остальном, с чего вы решили, что Лидия после всего неожиданно захочет ко мне вернуться?
В этих словах впервые промелькнул намек на то, что Марта на возвращение к Лидии согласна, и Джозефина почувствовала что угодно, но только не облегчение.
— Жеманность вам вовсе не лицу, — мрачно произнесла она. — Конечно, Лидия вас примет. Вы ведь наверняка читали ее письма? — Джозефина, никак не ожидавшая от себя такого взрыва ревности, вдруг осознала, что немалую роль в том, что она пыталась снова свести бывших любовниц, играл ее эгоизм: пока эти двое вместе, у нее остается надежда, что она не потеряет Марту навсегда. — Так или иначе, не мне, а вам решать — возобновить с ней отношения или нет. Я только хочу, чтобы вы не считали, будто я в этом деле — препятствие.
— Но ведь, черт подери, Джозефина, так оно и есть! Разум велит мне вернуться к Лидии, а я все равно хватаюсь за нелепую мечту, что когда-нибудь буду с вами. Я начала писать этот чертов дневник в феврале, никак не ожидая, что наступит ноябрь, а я из-за вас ни на кого больше и смотреть не захочу. — Марта осушила стакан вина и провела рукой по лицу. — Вы помогли мне пережить тюрьму, но если бы я тогда знала то, что знаю сейчас — то, что выявил для меня сегодняшний ваш приход, — я бы, наверное, повернулась лицом к стене и сдалась.
— Что же он выявил?
— Он выявил, что у меня не осталось ни капли гордости. Я раньше думала, что если у меня хватит духу вам открыться, то хватит сил и уйти. Я поклялась: если вы мне ответите «нет», я никогда больше вас не потревожу.
— А сейчас?
— Сейчас? — Марта взяла Джозефину за руки. — Сейчас я думаю, что находиться в одной комнате с вами подобно необыкновенному приключению и что ваша дружба принесет мне больше радости и волнения, чем любовь кого бы то ни было. Стоило мне увидеть вас сегодня, как все мои благие намерения рассыпались в прах, и я знаю, что даже если я сейчас отпущу вас, рано или поздно я приползу к вам как собачка, вымаливая любые крохи. Я знаю, что из-за своей любви пойду на любую ложь, чтобы добиться вашей дружбы. Я знаю, что буду изо всех сил отрицать эту любовь, только бы заполучить радость видеться с вами. — Она вдруг смутилась. — Ну не смешно ли? Я не хочу, чтобы вы менялись, а сама готова превратиться в кого угодно, лишь бы быть рядом с вами, — готова даже стать вашим другом.
— А вы не думаете, что в этом больше постоянства? Стань мы любовницами, я бы вам вскоре наскучила.
Марта презрительно рассмеялась:
— Вы считаете, что я хочу вас только потому, что не могу получить? Это, Джозефина, на вас не похоже. Мне сейчас сорок четыре, но даже когда мне было шестнадцать, я разбиралась в таких вопросах. За всю свою жизнь я лишь троим сказала, что люблю их, и каждый раз знала: что бы ни случилось, это навсегда. Я искренне говорила это Лидии, и я искренне говорю это вам.
— Марта, вы что, собираетесь коллекционировать любовниц? Это вас недостойно, — невольно отпрянула от нее Джозефина. — Если вы всю жизнь будете любить Лидию, откуда у вас найдется место для меня?
— Я вовсе не то хотела сказать. Я просто пыталась вас убедить, что речь идет не о дешевом завоевании. И если уж вы упомянули про место, у меня нет никаких иллюзий насчет того, что места придется добиваться не вам, а мне. Я знаю, что вы живете насыщенной жизнью. Я знаю, что у вас есть обязанности. Я смотрю на вас и думаю: произойдет что-то между нами или нет, — но рано или поздно вы уйдете. Если вы останетесь на ночь, утром вас призовет Кавендиш-сквер; если вы задержитесь на неделю, все равно потом вам придется уйти. А я останусь здесь одна и буду мучительно ждать вашего возвращения.
— И вам действительно хочется такой жизни?
— Я хочу вас. И ради этого согласна на любые жертвы. — Марта села рядом с ней, но не касаясь ее, и у Джозефины не было никаких сомнений, что она сознает всю силу этой сдержанности. — Если вы отстраняетесь от меня, потому что я вам не нужна, уходите — я вас больше не буду удерживать. Но не делайте этого ради меня. То, что сейчас происходит, Джозефина, случается очень редко и с очень немногими. Если мы это отвергнем, то потеряем нечто поразительное, а мне кажется, что вы хотите этого не меньше меня.
— Как вы можете знать, чего я хочу, когда я и сама этого не знаю?
- Заводная девушка - Анна Маццола - Исторический детектив / Триллер
- Путешествие пешки, или история одной шахматной партии - Андрей Гирько - Исторический детектив
- Красный дворец - Джун Хёр - Детектив / Исторический детектив
- Убийство Сталина и Берия - Юрий Мухин - Исторический детектив
- След на мокром асфальте - Валерий Георгиевич Шарапов - Исторический детектив / Криминальный детектив
- Черный плащ буйволовой кожи - Антон Чиж - Исторический детектив
- Золото богов - Артур Б. Рив - Детектив / Исторический детектив / Классический детектив
- Дело бога Плутоса - АНОНИМYС - Исторический детектив
- Ужин мертвецов. Гиляровский и Тестов - Андрей Добров - Исторический детектив
- Знаменитые дела судьи Ди - Роберт ван Гулик - Исторический детектив