какую по счету историю о модельных буднях.
— У меня самолет завтра в пять. Если я не высплюсь, то все мои попытки соблюдать режим пойдут по пизде. — Я даже не вру — решение лететь в Токио на два дня раньше пришло десять минут назад, и я как раз только что забронировал билет на ближайший рейс. Меня, блядь, давит этот город. Меня на хуй убивает мысль о том, что Лори здесь, так близко — но мне, кажется, до гребаной Луны дотянуться легче, чем до нее.
— Это из-за той блондиночки? — пытается угадать Юля. Хорошо пытается, сразу в «яблочко».
— Это не твое дело, Юль.
— Шутов, если это из-за тех дурацких фоток, то я прямо сейчас к ней поеду и все объясню.
Я даже спрашивать не хочу, как она найдет Лори, чтобы окончательно не увязнуть в этом разговоре. Но сама мысль о том, что такое возможно, действует на меня как красная тряпка на быка.
Как будто я сам не мог этого сделать.
Как будто, блядь, это имело значение.
— Разонравилась тихая и спокойная жизнь, Юль? — Я улыбаюсь ей одной из тех улыбок, после которых даже у здоровых мужиков отпадает желание думать, что со мной можно разговаривать как со своим в доску парнем. — Ты кем себя возомнила? Матерью Терезой?
— Твоим другом, Дим. — Юля вздрагивает и зябко ежится. — Блин, ну ты чего? Я же просто хотела помочь. Мы, девочки, иногда такого себе накрутим…
Меня это ее «мы» режет по голым нервам.
Вот оно — квинтэссенция всех моих проблем.
Есть «мы» — круговорот тёлок разной степени порочности, нравственности, красоты и ума, который просто существует. А есть Лори — мой маяк, который я слышу и чувствую кишками и нервами. Даже когда глаза закрываю — она все равно в голове двадцать четыре на семь.
Можно взять любую вот такую же «Юлю» — раскованную, которая не будет ебать мозги, но будет отлично ебать меня. Или девочку-припевочку, заглядывающую мне в рот, для которой я буду Богом и воздухом. Можно хоть, блядь, гарем завести.
Но как же по хуй.
На всех абсолютно.
— Ладно, прости. — Юля спешно находит свое пальто, накидывает его, не очень аккуратно выправляя волосы из-за воротника. Подходит ближе. Слышу ее глубокий напряженный вздох — и легкий чмок в щеку. — Дай знать, когда будешь счастлив. Я искренне за тебя порадуюсь, Дим. Ты слишком классный, чтобы эта ДНК пропала без вести.
«Примерно никогда», — говорю в своей голове, но все-таки вспоминаю, что я, хоть и ничейный, но типа_нормальный мужик, а Юля успела выпить два бокала шампанского. И ее розовые щеки как бы намекают, что в таком состоянии она вполне может если не влететь по-крупному, то помять парочку дорожных знаков точно. Приходиться поймать ее на улице и геройски затолкать в свою машину.
— Только давай больше ты не будешь совать нос в мою личную жизнь Юль, — предупреждаю на всякий случай.
Она тут же закрывает секунду назад открывшийся рот. И всю дорогу льет мне в уши какую-то дичь из модельного бизнеса. Ее послушать — так все наши бизнес-баталии просто детский лепет по сравнению с тем, на что готовы пойти бабы, ради желания обойти соперницу.
На обратно пути решаю сократить дворами, потому что с таким количеством пробок домой я попаду не раньше десяти. Выспаться нормально вообще не вариант, но хотя бы часа четыре, чтобы моя голова нормально соображала на паспортном контроле.
Мне нужно возвращаться в столицу.
Я приехал сюда только с одной целью — забрать дочь. Но хер бы мне, а не простое человеческое, вот то самое, про что сказала Юля. Да и обратного билета из Токио у меня нет, хотя обычно я всегда бронирую заранее — дурная привычка, все просчитывать наперед, а лучше — в двух экземплярах.
Как раз выруливаю из арки, когда свет фар выхватывает в густом тумане лежащий посреди дороги черный сверток. Или мусорный пакет? Хочу сбросить скорость, соображаю, в какую сторону лучше свернуть, но слева давит какой-то урод на черном «сарае».
Сверток подозрительно дергается.
Да твою ж мать.
Притормаживаю, потому что эта неведомая хуйня вдруг перекатывается влево, как раз под колеса мудаку на черной тачке, который прет как будто вообще дупля не отбивает.
Выкручиваю руль, газую.
«Взасос» влетаю ему в бочину, из-за чего тачка, хоть и большая, отлетает на добрых пару метров, как будто игрушечная. Меня только слегка дергает — даже подушка безопасности не выстрелила, потому что весь удар пришелся на угол.
Выхожу, пытаясь сходу оценить обстановку и понять, где этот долбаный пакет, чтобы убрать его с дороги. Свет фар слепит, но слава богу, это просто транзитная дорога через дворы, так что прямо сейчас на нас никто не несется.
Пакет прямо в паре шагов от меня — снова дергается и на этот раз оттуда раздается какой-то писк. Наклоняюсь, чтобы подобрать и развернуть здоровенный узел (бля, кто-то реально завязал намертво, я так использованные презервативы в годы бурной молодости не завязывал), но нихера не успеваю, потому что кто-то сзади тянет ко мне граблю, чтобы схватить за шиворот. Успеваю отвернуться, рефлекторно отбиваю руку и второй, левой, вкладываю куда-то в здоровую черную бородатую рожу.
— Су-у-ука… — стонет тело, сразу как-то обмякнув в ту же лужу, куда влетело левое колесо его тачки.
Бок у нее, кстати, не так чтобы сильно, но мой «Астон» выглядит почти как новенький, в сравнении с этим «художеством».
— Значит так, — смотрю на него сверху вниз, пока тянусь за бумажником и отваливаю несколько солидных зеленых купюр. Тачка у него здоровая, но реально старое ведро, которому лет двадцать — минимум. Неудивительно, что железо как фольга. — Слюни подобрал, рот закрыл и вали чиниться. Остальное тебе на психолога, лечить ПТСР и мудачизм. И скажи спасибо, что я тебе только раз втащил. Ну, чё развалился? Голос подай.
Кивает и мычит как баба.
— Тогда чего сидим, кого ждем?
Тут два фонаря — один сразу за нами, один чуть впереди. Не заметить пакет на дороге было невозможно, а эта тварь тупо гнал как в жопу укушенный. После моего нагоняя сваливает со скоростью звука.
Разрываю пакет — мусорный, но крепкий, явно не предназначенный для того, чтобы в нем вышвыривали котов.
— Ёптель. Ну привет.
На меня таращится две пары мутных зеленых глаз на тощих головах с непропорционально огромными ушами. Орут, как будто соревнуются, кто кого перекричит. Я в кошаках ни хрена не разбираюсь, но эти выглядят
