что ты спросишь разрешения?
Он проталкивается со мной в коридор и закрывает дверь.
«Чтобы нас никто не увидел!» – насмехается мой внутренний голос, но в данный момент мне это неважно.
Адриану неудобно меня целовать, и я поднимаю лицо от его куртки.
– Я люблю тебя, – тихо говорит он.
И прежде чем я успеваю ответить, касается губами моих губ.
Голова у меня раскалывается надвое – она одновременно болит и взрывается конфетти от счастья.
Позади раздается свист, и мы вздрагиваем. Когда я оборачиваюсь, парень, который свистел, уже вновь скрылся в ванной. Похоже, на самом деле ему было все равно, кто мы.
– Мне бы хотелось поговорить или… заняться чем-то еще, но, к сожалению, из-за мигрени я вообще ничего не могу, и на самом деле я уже была в постели.
Адриан гладит меня по щеке:
– Ты не возражаешь, если я все равно останусь? Я принес ноутбук и просто буду работать над книгой, пока ты спишь.
Я лишь киваю в знак согласия. Это настолько замечательно, что мне не верится.
Он снимает куртку и вешает ее на вешалку, где еще осталось место.
– У тебя случайно нет запасной зубной щетки? – Он с усмешкой обводит меня взглядом. – А если твои пижамы все такого размера, может, я смогу что-нибудь себе подобрать?
– Зубная щетка должна быть. Но если ты собираешься здесь спать, я настаиваю, чтобы ты был в нижнем белье. Или голый, тут я тоже ничего не имею против.
– Отлично. Тогда для начала я принесу ноутбук из машины.
Тем временем я нахожу новую зубную щетку.
Чуть позже мы лежим на моей кровати, которая достаточно большая, чтобы я могла спать, а Адриан рядом печатать, положив на колени подушку с ноутбуком. Я сворачиваюсь калачиком, прижимаюсь к его ноге головой, как кошка, и закрываю глаза.
– Ты действительно не хотел никому обо мне рассказывать?
На самом деле я уже не особенно способна что-то воспринимать, но этот вопрос мучил меня слишком долго, чтобы его не задать.
Адриан вздыхает:
– Разумеется, хотел. И я все это сделаю. Я познакомлюсь с твоими поклонниками и представлю тебе моих. К сожалению, тех, кто меня поддерживает, осталось немного, но самого главного из них ты уже знаешь.
Он ласково гладит меня по голове.
– Ну, не преувеличивай, – шепчу я.
– А я не преувеличиваю, Клио.
В груди у меня разливается такое теплое чувство, которое бывает в жизни очень, очень редко. Даже если к нему примешивается некоторое беспокойство, прогнать которое у меня не получается.
– Если это правда, то никогда больше так от меня не отгораживайся.
Я слышу, как он сглатывает.
– Не могу тебе этого обещать. Я работаю над собой, но… Мне трудно быть открытым. Даже с тобой.
– Я и прошу тебя просто с этим бороться. И пожалуйста, подумай о свадьбе. Ардингтон-хаус, суббота, через четыре недели.
– Хорошо, я подумаю.
Адриан снова вздыхает – похоже, слишком часто он это делает:
– Знаешь, у каждого есть шанс стать тем, кем хочешь, – и я чувствую, что выбрал не ту личность. Просто мне кажется несправедливым, что сейчас ты должна из-за этого страдать.
Я слегка сползаю к изголовью кровати, потому что, свернувшись клубочком, наверняка заснуть не смогу. И из последних сил пытаюсь сконцентрироваться – сейчас мне очень нужно найти правильные слова.
– А я и не страдаю. Я люблю тебя. И именно как того мужчину, которым ты сейчас являешься. Как Адриана и как Брина.
Отлично, у меня получилось выразить то, что я хотела.
Он кладет руку мне на плечо, и сквозь тонкую ткань с пандами я кожей ощущаю ее тепло. И по его молчанию я понимаю, что он немного ошеломлен.
Я поворачиваю голову и целую тыльную сторону его ладони:
– Боюсь, я все-таки должна сначала поспать.
– Ладно.
Даже в этом коротком слове можно услышать, как сильно его тронули мои недавние слова.
Он слегка поглаживает меня по кончику носа:
– Спокойной ночи, моя милая любительница книг.
– Э, не уверена, что это точное определение, попробуй еще.
– И несмотря на ужасную головную боль, она требовательна, как всегда. Ну ладно, а если… книжная фея? Повелительница рукописей? Мышь-библиофил? Муза пикантных сцен? Неотразимая любительница чтения?
Меня тянет все это комментировать, но веки становятся все более тяжелыми, пульсация в голове мешает мыслям, и…
* * *
– Просыпайся, работа зовет!
Вряд ли что-то могло бы вывести меня из сна успешнее, чем дыхание Адриана у моего уха. Пульс сразу учащается, и тело начинает вырабатывать эндорфины.
– Но будильник еще не звонил.
– Звонил. Даже трижды. Я его выключил, чтобы не раздражал.
– Ой.
Он гладит меня по волосам:
– Тебе лучше?
– Да, – бормочу я. – Особенно потому, что здесь ты.
Адриан целует меня в шею, и я закрываю глаза. Может, нам просто остаться здесь навсегда?
– Тогда у меня второй по важности вопрос… Ты можешь сегодня поработать из дома?
– Ты имеешь в виду перейти на постельный режим?
От звука его смеха у меня по рукам бегут мурашки.
– Это тоже отличная идея, но… книга, Клио. Ее надо закончить. Несколько минут назад у меня в голове возник диалог Ноя и Дэймона, который мог идеально подойти, – но сейчас я уже половину забыл. Ах да, и как из ниоткуда у меня возникла идея нового романа.
– Круто! Это работают способности музы. При этом Клио на самом деле отвечает за историю, если я правильно помню. В любом случае расскажи, что за идея.
– Ни в коем случае, она еще на стадии родов.
– В идеях, как спасти мир, я тоже неплохо разбираюсь.
– Верю тебе. Но нет – пока нет.
Я надуваю губы и достаю телефон из прикроватной тумбочки:
– А третий по важности вопрос у тебя тоже есть?
– Да, точно. В этой квартире имеется кофеварка?
– А как же.
Я пишу Мелли, и он заглядывает мне через плечо.
Привет Простишь ли ты, если я пропущу журфикс? Мы спонтанно решили поработать над новым Сперлингом у меня дома… со Сперлингом (клянусь, мы занимаемся только рукописью!).
– Ты не должна из-за меня пропускать встречу.
Угрызения совести Адриана выглядели бы более искренними, если бы он в данный момент не касался губами моей шеи.
– Я и не знал, что у вас бывают такие собрания.
Я отмахиваюсь:
– В моем списке
