Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Генри, сколько ты выпил?
— Я больше не могу… не могу этим заниматься… больше… надо было остаться в Шетлэнде. Эш, почему… почему ты заставил меня приехать? — Всхлипнул. — Она мертва… это не… я не могу.
— Черт тебя возьми, Генри… — Я крепче схватился за руль. — Ты не один, у кого хреновый день, о’кей? Пора тебе вырасти.
Что-то проревело мимо меня по внешней линии, от чего маленький «рено» качнуло.
— Мне нужно было… нужно было поймать его… давным-давно. Это моя вина. Это… нет. — Хлюпанье, шмыганье носом, потом сиплый вздох. — Я не думал, что так… Прости меня, Эш, прости меня. Это моя вина…
— Убери бутылку, бесполезный старый пьяница, мне нужна твоя помощь! Кети все еще у него! Еще есть время. Мы должны найти его.
— Глупый, бесссполезный старик… Должен был… давным-давно должен был подохнуть.
— Генри!
— Все, кого я знал… все мертвы.
Приглушенный стук, рыдания.
Спасибо, Генри, огромное тебе вот такое спасибо, твою мать.
Понедельник, 21 ноября
45
Холодно…
Я закашлялся, вздрогнул. Открыл глаза. Все еще темно. Болело все тело, от затылка и до кончиков пальцев на ногах. Я лежал на пассажирском кресле, откинутом назад на полную, накрытый своим пальто, служившим мне импровизированным одеялом. Пар от дыхания стоял надо мной, словно туман во мраке.
Окна «рено» запотели. Провел рукой по оконному стеклу, и оно заплакало холодными конденсатными слезами.
Небо снаружи было сине-черного цвета, звезд не видно. Через место от меня виднелась громадная туша седельного тягача, стоявшего кабиной к огороженным зданиям ремонтной мастерской. На небольшом временном заборчике висел плакат с надписью: «ЗАКРЫТО НА РЕКОНСТРУКЦИЮ. НЕ БЕСПОКОЙТЕСЬ, МЫ СКОРО СНОВА ОТКРОЕМСЯ!!!»
От неосторожного движения раскаленные иглы пронзили правую ногу. Заскрипел зубами. Попытался прогнать боль. Не сработало.
Господи!..
Затем по правой ступне начали стучать молотком: бам, бам, бам, в унисон с толчками крови у меня в ушах.
Трамадол и диклофенак — выдавил из блистеров но три таблетки каждого, проглотил, не запивая.
Ну давай же, давай, давай начинай действовать.
Изо рта, в брызгах слюны, со свистом вырывается дыхание.
Черт…
Ударил в ногу кулаком:
— ДЕЙСТВУЙ!
Ударил головой о кресло.
Не проходит…
Господи!..
С шумом всосал в себя воздух.
Таблетки не работают…
Вытащил из кармана футляр, который мне сунул туда Юджин, раскрыл трясущимися пальцами блестящую пластиковую коробочку. Такие выдавали бесплатно в аптеках, чтобы наркоманы, делающие уколы в вену, не занесли инфекцию себе или кому-нибудь еще. Только содержимое этой коробочки не было похоже на то, что можно было бесплатно получить в аптеке: три маленьких пакетика из хозяйственной фольги, дешевая пластиковая зажигалка и инструкция. Этакое пошаговое объяснение того, что нужно сделать, чтобы как можно быстрее просрать свою жизнь.
Я последовал инструкции.
На этот раз только половина дозы. Ведь ничего от этого не будет, правда? Это всего лишь снимет боль, и я не стану дрожащей слюнявой развалиной.
Ничего. Ничего… И вот оно — такое же точно стремительно распространяющееся тепло, как и вчера вечером, оно постепенно успокаивает пульсирующую боль в ноге. Я распластался на сиденье, как будто мои кости были сделаны из желе. Мозги затуманились. Где-то вдали зазвучал церковный колокол…
А может быть, мать Доусона говорила правду? Может быть, это не крысиный яд с каустической содой растекались по моим венам, убивая меня изнутри.
Подымайся, ленивый ублюдок. Мальчик-день-рождения похитил Кети.
Прищурившись, взглянул на наручные часы — старался, чтобы они попали в фокус. Почти половина седьмого утра.
Вставай…
Закинул в себя пару маленьких белых таблеток от Доусона, потом снова лег и начал прислушиваться к тому, как они оказывают на меня свое долбаное действие. Наркотик с амфетаминами на завтрак. Самая главная еда дня.
В машине слегка подпахивало, как будто в холодильнике что-то протухло. Запах еще не тошнотворный, но уже вполне.
О, господи… Желудок скрутило, к горлу подступила тошнота.
Выбрался в холодное утро, упал на колени, и меня вырвало.
Над лужей блевотины поднялся завиток кислого пара. Я сплюнул, вытер рукавом нитку слюны, свисавшую с подбородка.
С ногой сейчас было получше. Никакой пульсирующей боли.
Похромал через парковку мимо темных затихших грузовиков к гаражу в дальнем ее конце. Рабочая площадка автозаправочной станции и насосы были залиты огнями, словно Лас-Вегас. Там был даже маленький магазинчик рядом с тем местом, где нужно платить за бензин.
Я ввалился внутрь, купил шесть бутылок воды, пару пирожков и пачку жевательной резинки с мятным вкусом. Парень за прилавком смотрел на меня так, как будто я пытался его укусить.
Заплатил наличными. Обернулся. Остановился и нахмурился. На сером бетонно-мозаичном полу виднелись темно-красные полосы, как будто кто-то протащил по нему сбитую на дороге собаку. Когда входил в магазин, их вроде не было. Слишком был зациклен на том, чтобы побыстрее купить что-нибудь попить.
Вот нахальный ублюдок — смотрит на меня, как будто я какой-нибудь фрик, а у самого весь пол в крови вымазан.
Снаружи на асфальте те же самые кроваво-красные полосы.
Просто свинарник какой-то.
Похромал к своей машине.
Вода была холодная, как лед. Я одним махом опорожнил бутылку и выбросил ее в мусорный бак. Разорвал упаковку на пирожке с ветчиной и сыром. Есть не хотелось, но вся эта хрень, которую я принял, наверное, не самая подходящая вещь на пустой желудок. Выпил вторую бутылку и принялся за пирог с сырно-луковой начинкой, покрывая бледно-золотистыми крошками рубашку. Стряхнул их. Рубашка в каких-то красновато-бурых пятнах. Отчего бы это… А… черт возьми, это Большой Эд кулаком врезал мне в лицо. Языком нащупал промежуток в нижней челюсти слева, где когда-то были два шатавшихся зуба, а теперь из десны торчали только осколки.
Думал, что будет больше болеть.
— Эш?
Наверное, наркотик действует.
— О господи, Эш, что с вами случилось?
Поднять голову было все равно что вытащить якорь из ила. Сфокусировать взгляд еще труднее.
— Доктор Макдональд?
Так и есть, она. Стоит возле «рено» в толстой черной парке, обнимая себя обеими руками. Без очков, на глазах много черной туши и теней, почти черного цвета помада, прямые черные волосы, прямо как у Кети… Выглядит прекрасно.
Бросилась вперед, обняла и спрятала голову у меня на груди.
Я бросил мешок с покупками и тоже обнял ее.
Моя маленькая девочка.
— Эш? Эш, еще один указатель к больнице…
Утро было темным и похоронным. Трехполосную магистраль накрыло тяжелой серой крышкой, крохотные белые хлопья самоотверженно бросались на ветровое стекло «рено», мгновение держались на нем перед тем, как растаять или быть смытыми дворниками.
— Эш?
Я моргнул, глянул в окно. Дорожные знаки, висевшие на верхушках бетонных балок, стоявших вдоль дороги, светились оранжевыми буквами, напоминая доктору Макдональд вполне прописные истины: «БУДЬТЕ ВЕЖЛИВЫМ ВОДИТЕЛЕМ», «ПОЛЬЗУЙТЕСЬ АВТОМОБИЛЬНЫМИ ЗЕРКАЛАМИ» — и весьма полезное предупреждение о том, что «СКОРОСТЬ УБИВАЕТ».
Особенно ты под наркотой.
— Эш, я сказала, что мы проехали еще один…
— Никаких больниц.
Она прикусила нижнюю губу, и ее лоб разделила маленькая морщинка, как раз между бровей.
— Нужно, чтобы вас посмотрел врач, тогда…
— Это огнестрельное ранение, по закону они должны сообщить о нем. Как только это сделают, приедет полиция, и все, сбежать я не смогу, и Кети мертва. — Прислонился головой к холодному окну. — К тому же вы тоже доктор.
— Нет, я не доктор. Точнее сказать, я доктор, но только не в этой области, и я ничего не понимаю в огнестрельных ранениях. Я их видела только на трупах… — Она наклонилась и положила руку мне на колено. — Пожалуйста, не нужно…
— Олдкасл. Нам нужно ехать в Олдкасл. — Я еще отхлебнул воды из бутылки.
— Пить… — Провел рукой по слипшимся глазам. Прищурившись, посмотрел на снег.
Сейчас он шел еще сильнее, правда, недостаточно сильно, чтобы покрыть чернильно-черную дорогу, но он активно над этим работал. Перед нами сгрудились машины, согнанные на одну линию вереницей оранжевых дорожных конусов, над которыми мигали желтые огни.
— Вы проснулись. — Доктор Макдональд сунула руку за кресло и вытащила бутылку минеральной воды. — Как вы себя чувствуете?
Я открутил крышку и припал к бутылке. Опорожнив ее наполовину, со вздохом отнял от губ:
- Возвратившийся Каин - Стивен Кинг - Маньяки
- Ярость - Карин Слотер - Маньяки
- Человеческое - Артур Ли Аллен - Маньяки
- Красные части. Автобиография одного суда - Мэгги Нельсон - Биографии и Мемуары / Маньяки / Юриспруденция
- Мессия - Борис Старлинг - Маньяки
- Одержимый - Рид Рик Р. - Маньяки
- Фиалки синие - Паттерсон Джеймс - Маньяки
- Ротвейлер - Рут Ренделл - Маньяки
- Целовать девушек - Паттерсон Джеймс - Маньяки
- Печать Длани Господней - Питер Краузер - Маньяки