полугода, продолжается независимо от времени года, ее голос, до этого почти не слышный в Москве, становится громче день ото дня. На улицах, в газетах и по телевидению заметно увеличивается количество объявлений, призывающих российскую молодежь идти в армию. Рекламные щиты увешаны плакатами с надписями «Да здравствуют герои России!». На них изображены фотографии и имена солдат, участвующих в войне. По телевидению крутят видеоролики, в которых охранников, тренеров из спортзалов и шоферов пытаются убедить, как престижна профессия военного. На выходах из метро установлены мобильные офисы для тех, кто добровольно желает записаться в ряды вооруженных сил.
Появляются все новые и новые слухи… В коридорах дипломатических ведомств, в журналистских колонках и шепотом на улице распространяются слухи о том, что украинская сторона с началом весны перейдет в контрнаступление, что в России во второй раз будет объявлена частичная мобилизация, что китайцы вступят в войну на стороне Москвы, что приближается экономический кризис (на это указывает очередной рост курса доллара), что ЧВК «Вагнер» взял под контроль Бахмут и готовится наступать на Одессу, что Кремль проведет чистку либералов в среде бюрократии, что киевский режим ослаблен, а Зеленский скоро лишится власти.
Среди всех этих слухов есть только один правдивый. О том, что у дверей Кремля председатель КНР Си Цзиньпин прошептал на ухо Путину:
– Сейчас происходят изменения, которых не было в течение ста лет. И мы проводим эти изменения вместе.
Из-за этого в России появились прокитайские настроения. После визита Си Цзиньпина российские официальные лица стали делать еще больше заявлений, восхваляющих Китай. Также были предприняты шаги, направленные на облегчение входа китайских инвесторов на российский рынок, введено расширенное преподавание китайского языка и сделан акцент на привлечении большего числа студентов из Китая.
На улицах говорят о Китае, а также о его существующих и несуществующих достоинствах. Повышается спрос на китайскую продукцию, которая до недавнего времени не одобрялась. Растет очередь желающих сфотографироваться с ростовой фигурой Си Цзиньпина на Арбате.
Еще один вопрос, волнующий в эти дни всю страну, – будущее ЧВК «Вагнер», состоящей из профессиональных наемных солдат, заключенных и добровольцев. Евгений Пригожин, их руководитель, отправляющий фотографии с передовой из Бахмута, где надолго завязла война, делает выпады против некоторых лиц в среде российской бюрократии. Это заставляет задуматься: не возникнет ли в России нового политического формирования?
В последние дни этого солнечного и прекрасного, но политически нестабильного апреля я постучал в двери Сергея Миронова, опытного политического деятеля России.
Миронов, являющийся председателем партии «Справедливая Россия», занимал важные государственные должности, в том числе пост председателя Совета Федерации, который по значимости идет сразу за президентом и премьер-министром.
Наша встреча состоится в Государственном геологическом музее имени Вернадского, расположенном в пяти минутах ходьбы от Думы и Кремля. Когда я спросил пресс-секретаря Миронова, почему мы встретимся в музее, мне ответили, что Миронов, геолог по образованию, является важным спонсором музея и что в музее находится его второй кабинет.
Перед дверью музея, выкрашенного в песочный цвет, мы, как и договаривались, встречаемся с Эдвардом Чесноковым, парламентским корреспондентом от «Комсомольской правды». Эдвард, который будет помогать мне брать интервью, не только хороший журналист, но и человек, чье этническое происхождение отражает все противоречия и богатство России. Достоевский говорил: «У нас – русских – две родины: наша Русь и Европа». Мой друг Эдвард, получивший такое имя, потому что его год рождения, 1987-й, пришелся на начало безумной вестернизации СССР, является ярым противником Запада. Он – хороший пример противоречия, возникающего из-за «двух родин», о которых так точно сказал Достоевский.
Во всем мире известно изречение другого русского гения Александра Пушкина: «Поскреби русского – найдешь татарина». И Пушкин, как всегда, прав. Если внимательно присмотреться к голубым глазам и светлым волосам Эдварда, то можно найти татарские черты. Сам Эдвард с гордостью говорит о своих татарских корнях.
Но оставим в стороне противоречия и богатства России. Мы недолго обсуждаем последние события перед дверью, где стоит охрана и машины с красными номерными знаками, и заходим внутрь.
Когда старик, стоящий на охране, слышит имя Миронова, он почтительно приглашает нас войти. На первом этаже музея мы встречаем толпу молодых людей в желто-красных футболках с надписью «Справедливая Россия». Когда кто-то из дежурных молодых людей спрашивает, пришли ли мы на конференцию, в углу появляется пресс-секретарь Миронова – Эмилия. На ней красный костюм-двойка. Мы пробираемся сквозь толпу и поднимаемся на второй этаж. Эмилия говорит, что Миронов скоро освободится, и приглашает нас пройти в переговорную, в центре которой стоит большой деревянный стол.
На стене висит великолепный портрет Вернадского, в честь которого назван музей. На портрете отец русской геологии Вернадский стоит рядом со стулом, поглаживает свою белую бороду и наблюдает за происходящим.
Вскоре зал заполняет толпа людей среднего возраста. Мы оказываемся на музейном совещании по поводу предстоящего летнего сезона. Мы уступаем пришедшим место за столом и отходим в угол.
Эмилия, наша спасительница, как раз вовремя появляется в дверях и сообщает, что Миронов готов. Открыв дверь, чтобы войти в кабинет Миронова, мы сначала натыкаемся на другого мужчину. После секундного колебания мы видим, что мужчину приглашают пройти в другую дверь в углу комнаты, и понимаем, что мы идем в верном направлении.
Русская архитектура, как и менталитет россиян, напоминает многослойную матрешку. Вы каждый раз думаете, что вот тут-то и конец вашего пути, но потом понимаете, что вы пока не пришли и нужно пройти еще. Как видите, чтобы добраться до желаемого места, требуется сноровка.
Миронов приветствует нас стоя. Прямо перед офисным столом находится другой стол. Мы садимся на стоящие рядом с ним стулья и оказываемся прямо напротив Миронова. Эмилия с блокнотом и диктофоном в руках устраивается на стуле в другом углу комнаты. На полках аккуратно расставлены книги, безделушки русской работы, красиво оформленные дипломы, почетные грамоты и прочие награды.
Мы раскладываем на столе ручки, блокноты и записывающие устройства. Миронов подтягивает свой красный галстук и закатывает рукава рубашки. Седой и белобородый, он некоторое время изучает нас своими голубыми глазами, которые слегка прикрывают белые веки, а затем говорит низким голосом:
– Мы можем начинать.
Когда встречаются русский и турок, они, естественно, начинают разговор с русско-турецких отношений. В интервью, которое я прочитал, прежде чем прийти на встречу, Миронов сообщает, что в 1973 году он служил в воздушно-десантных войсках СССР в воинской части, расположенной недалеко от турецкой границы. При этом он использует следующие выражения:
– В дивизии, где я служил, мы прошли специальную военную подготовку для того, чтобы защищать южные границы нашей родины от нашего потенциального противника – Турции, которая является членом
