Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Что ж, живем мы только раз. Этим все сказано.
У меня новый кавалер. Красивый, богатый, а во фраке так просто неотразим. Не могу сказать, впрочем, что он так уж много для меня значит. Мы замечательно смотримся в паре друг с другом, но на этом, пожалуй, все и заканчивается.
Как поживает Энтони? Если я когда-нибудь соберусь написать роман, это будет история о вас двоих – такая печальная и в то же время волнующе прекрасная. Расскажи мне, что у вас нового, а то я просто умираю от любопытства. Поверь, я буду с жадностью поглощать каждое твое слово.
Твоя Брауни.Я спешно дочитываю последние строки. Брауни. М.У.Б. Сгорая от нетерпения, я спешу наверх и вытаскиваю из сумки свой ноутбук. Что у нас тут с беспроводным Интернетом? Есть один слабый сигнал: «WiFi ресторана “Антонио”». Вряд ли тот парень, с которым я познакомилась сегодня утром, будет возражать, если я воспользуюсь его сетью. Пароля на Интернете нет, и я быстро открываю Гугл. Глядя на письмо, я набираю в поисковой системе «М.У.Б», «Брауни» и «69 Банк-стрит». Результат превосходит все мои ожидания. Судя по всему, тетушка Руби была близкой подругой известной писательницы Маргарет Уайз Браун[6], перу которой принадлежат «Баю-баюшки, луна», «Как зайчонок убегал» и сотни других детских сказок. Руби никогда не упоминала об этой дружбе – но почему? И зачем она вставила в свое письмо цитату из Беатрис Поттер? Чтобы направить меня на верный след?
Я тут же вспоминаю, как тетя Руби каждый год устраивала для нас с Эми поиски пасхальных яиц. Она прятала их под полками и за книгами, и каждое яйцо сопровождалось подсказкой, которая вела нас к новой цели.
Без сомнения, у нее была важная причина оставить мне это письмо. Я спускаюсь вниз и начинаю запихивать на полку «Кролика Питера», как вдруг замечаю внутри что-то необычное. Оказывается, я проглядела второе письмо – на этот раз от Руби к Маргарет.
8 февраля 1946 г.
Дорогая Маргарет,
ты даже представить себе не можешь, каким утешением стало для меня твое письмо. Так радостно сознавать, что я – не единственная в этом мире, кто чувствует себя порой белой вороной. Как и я, ты пытаешься всеми силами приспособиться к окружающей действительности и от этого становишься мне только дороже. Если мы не в состоянии оставаться собой среди друзей, то как вообще мы сможем понять, кто мы такие?
Или взять, к примеру, наших сестер. Оказывается, у нас с тобой даже больше общего, чем мы предполагали. Мои отношения с Люсиль иначе как ледяными и не назовешь. Денег у наших родителей едва-едва хватало на то, чтобы дать образование только одной из нас, и они выбрали меня. Я всегда была книжным червем, тогда как Люсиль часами забавлялась с куклами. И выбор их был очевиден: Руби надо отправить в школу, а Люсиль оставить дома. Разумеется, сестра простила родителей (упокой, Господи, их душу), но так и не смогла простить меня. Я чувствую это всякий раз, когда нам приходится встречаться.
Моя сестра, как и твоя, предпочла жизнь домохозяйки. Она вышла замуж и обзавелась детьми, отдавая все свои силы заботам о семье. Ей нравится такая жизнь, и я за нее искренне рада. Жаль только, что она не в силах порадоваться за меня. Похоже, я всегда буду вызывать у нее одно лишь недовольство. Она заглянула ко мне на прошлой неделе и пришла в неописуемый ужас при виде того, что у меня дома нет ни кофе, ни чая, ни чего-нибудь съестного. Надо сказать, что я обычно покупаю сэндвич по дороге с работы и съедаю его прямо в трамвае. Люсиль заявила, что я веду «примитивный» образ жизни. Подумать только, примитивный!
Да, Люсиль меня порядком раздражает, но я стараюсь не забывать о том, что когда-то мы были с ней по-настоящему близки. А вдруг нам когда-нибудь удастся восстановить эту связь? И почему только отношения с сестрами должны перерастать в такую проблему! Я уверена, что если бы мы с тобой были родственниками, то никогда бы не спорили из-за подобной чепухи. Обязательно напиши, как пройдет твой обед с Робертой, хорошо?
Ты спрашиваешь меня об Энтони, и я с готовностью переключаюсь на эту тему. В самой мысли о нем есть что-то волшебное. Трудно представить, что прошло уже два месяца с тех пор, как мы встретились с ним в книжном магазине, где я сейчас работаю. В прошлом письме я вкратце описала тебе нашу встречу, но сейчас напишу обо всем подробнее – тем более что это доставляет мне такое удовольствие!
По своему обыкновению, я была в детской секции – разбиралась там с подборкой книг, которая могла бы быть и более значительной (но об этом в следующий раз). В этот момент в магазин вошли Энтони и его дочь Мэй. Сначала я заметила ее: девочку в изящном розовом пальтишке и стильных кожаных перчатках. Ее волосы вились темными кудряшками. А потом я подняла голову и увидела Энтони.
Не знаю, Брауни, как бы поточнее описать это тебе, но в тот момент, когда наши взгляды встретились, мир словно бы замер в своем вращении. Потом заговорила его дочь, и все опять стало как раньше.
– А у вас есть «Жалкий маленький щенок»?[7] – спросила Мэй. Даже по тону было заметно, что эта девочка привыкла находиться в центре внимания.
– Да. – Я проводила ее к полке, на которую незадолго до этого выставила несколько новых томиков. – Прошу, – вручила я ей один из них.
– Папа, – обратилась она к мужчине, – я сяду и почитаю, а ты пока займись покупками.
– Хорошо, Мэй, – ответил он, вновь поворачиваясь ко мне.
Так мы и стояли в окружении детских книжек, даже не зная, с чего нам начать.
Когда же мы заговорили, то сделали это одновременно.
– Я – Энтони Магнусон, – представился он.
– А я – Руби Крейн.
Разумеется, я уже слышала это имя. В нашем городе все знают семейство Магнусонов. К их числу принадлежит немало известных политиков, бизнесменов и общественных деятелей. Но Энтони не очень-то вписывался в эту категорию. Мне хватило одного взгляда, чтобы понять, что мы с ним родственные души. Мы все говорили и говорили – главным образом о книгах (Энтони тоже любит читать), пока не вернулась Мэй.
Вот, собственно, и все. Мы расстались, а дальнейшее, я думаю, ясно тебе и без слов. Я порасспрашивала знакомых и выяснила, что Энтони женат на особе из высшего света, Виктории Герхардт Магнусон. Если люди не врут, то денег у нее больше, чем у самого Господа Бога. Собственно говоря, ее состояние и спасло Магнусонов от финансового краха. Думаю, поэтому-то Энтони и женился на ней. Если верить слухам, союз их во многом был тщательно подготовленной сделкой.
Девушка, которая работает в нашем книжном, как-то раз доставляла Виктории покупки. Та отнеслась к ней с ледяным высокомерием и даже спасибо не сказала. На мой взгляд, из Энтони и Виктории такая же пара, как из кошки с собакой. Она – жесткая и холодная, он – добрый и мягкий. Боюсь, он ужасно несчастлив в этом браке, но кто я такая, чтобы вмешиваться? В конце концов, он клялся своей невесте перед алтарем.
И все же, когда Энтони заходит в магазин, я становлюсь сама не своя от счастья. Стыдно сказать, сколько раз за день я с надеждой смотрю в сторону открывающейся двери. Надо отдать ему должное, он старается приходить как можно чаще – и с Мэй, и один. Больше всего мне нравится, когда он заглядывает к нам один прямо посреди рабочего дня (его офис – а он владеет мануфактурной компанией – находится в паре кварталов от магазина). Его дочка явно унаследовала характер матери и общается с ним в приказном тоне: «Папа, мне нужно это» или «Папа, я хочу то». И все же я сочувствую бедняжке. Похоже, она ужасно несчастна, несмотря на все свое богатство. Если бы я могла хоть как-то достучаться до нее, выказать ей интерес и симпатию, на которые так скупа ее мать, может, она бы и изменилась.
Ах, Маргарет, как бы мне хотелось, чтобы все было иначе! Что ни говори, а такого, как Энтони, мне уже не найти. Даже в моменты наших кратких встреч в магазине меня не покидает ощущение, что я знаю этого человека всю свою жизнь.
Но, как ни крути, а все упирается в его брак с Викторией. Во вторник вечером любопытство мое пересилило: надев пальто, я поехала на трамвае к дому, где живет Энтони. Ты даже представить себе не можешь всю роскошь этого места – она буквально бьет через край. И все же нетрудно понять, что дом этот – дело рук Виктории, а не Энтони. Сам бы он ни за что не поселился в таком особняке.
В зале ярко горел свет, и в окно я увидела Викторию. Для меня стал полной неожиданностью тот факт, что женщина эта по-своему очень привлекательна: резкие черты лица, черные как смоль волосы. На фоне ее изысканного наряда моя скромная юбка показалась мне совсем невзрачной.
- Креольская принцесса - Бет Уайт - Зарубежные любовные романы
- Бельканто - Энн Пэтчетт - Зарубежные любовные романы
- Еще одна помолвка - Шома Нараянан - Зарубежные любовные романы
- Притворись моей на одну ночь - Дэни Коллинз - Зарубежные любовные романы
- Еще темнее - Э. Джеймс - Зарубежные любовные романы
- Безрассудная страсть - Лесия Корнуолл - Зарубежные любовные романы
- Дерзкий обольститель - Шэрон Кендрик - Зарубежные любовные романы
- Любовь всегда права - Барбара Картленд - Зарубежные любовные романы
- Соперники - Киланд Ви - Зарубежные любовные романы
- Трудный выбор - Мари Грей - Зарубежные любовные романы