Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Архитектор исполнил приказ: он построил крепостную стену в пятнадцать тысяч шагов, придав ей форму плаща Александра Македонского, и разделил город двумя пересекающимися главными улицами, чтобы пассаты с севера несли сюда прохладу. Одна из этих улиц шла от моря до Мареотидского озера и имела в длину десять стадий, или тысячу сто шагов; другая тянулась через весь город и имела из конца в конец сорок стадий, или пять тысяч шагов. Обе улицы были шириной сто футов.
Но этот новый город поднимался не постепенно, как другие, а вырос сразу - словно из-под земли. Александр заложил здесь фундаменты и отправился в храм Аммона, где был признан "сыном Юпитера", а когда вернулся, "новый Тир" был уже построен и заселен. Тогда его основатель продолжал свое триумфальное шествие к Евфрату и Тигру. Эхо его шагов докатывалось до Александрии, порыв восточного ветра донес сюда гром сражения при Арбелах, отзвуки падения Вавилона и Суз, горизонт обагрился пожаром Персеполя, и, наконец, глухой шум стих за Экбатапами, в пустынях Мидии, на другом берегу реки Ария.
Через восемь лет Александрия увидела похоронную процессию - двухосную колесницу - с четырьмя колесами на персидский манер, с золотыми спицами и ободами. Спицы были украшены львиными головами из массивного золота, держащими в пасти копье. Колесница имела четыре дышла, и от каждого отходили две пары поводьев. К каждому поводу был привязан мул с золотой короной на голове и с золотыми колокольцами, крепившимися на защечных ремнях по обе стороны головы, а па шее висело ожерелье из драгоценных камней. На колеснице стояло отлитое из золота сооружение, напоминающее паланкин со сводчатым потолком, шириной в восемь локтей, длиной - в двенадцать; купол был украшен рубинами, карбункулами и изумрудами. Перед паланкином находился золотой перистиль с колоннами ионического ордера, внутри паланкина висели четыре картины. Первая изображала богатую колесницу искусной работы, в которой восседал воин, держа в руках великолепный скипетр, колесницу окружали гвардия в полном вооружении и отряд персов, впереди шли гоплиты8. На второй картине была нарисована вереница слонов в боевом облачении, на шее у них сидели индийцы, а на крупе - воины армии Александра Македонского. На третьей - отряд кавалерии совершает маневр во время сражения. Наконец, на четвертой - корабли в боевом построении, готовые атаковать вражеский флот, виднеющийся на горизонте.
Над этим паланкином, то есть между потолком и куполом, все пространство занимал украшенный рельефными фигурами квадратный золотой трон, в свисавшие с него золотые кольца были продеты гирлянды живых цветов - их меняли каждый день. Золотой купол был такой величины, что даже человек высокого роста мог свободно стоять внутри него; когда туда падало солнце, купол отражал во все стороны ослепительные лучи. А еще внутри паланкина стоял тяжелый золотой гроб, где, окруженное благовониями, покоилось тело Александра.
Траурной церемонией распоряжался один из тех двенадцати полководцев, кого смерть их генерала сделала царями; в результате дележа мира, свершившегося над гробом, Птолемей, сын Лага, взял себе Египет, Киренанку, Палестину, Финикию и Африку. Сей избранник (его потомкам удалось сохранить империю в течение трех с половиной столетий) изменил путь следования колесницы с телом Александра, дабы тот обрел покой в городе, у колыбели которого стоял.
С этого дня Александрия стала царицей мира, как некогда властвовали над миром Тир, Афины, как это еще предстояло Риму; каждый из ее шестнадцати царей и трех цариц добавлял по драгоценному камню в оправу короны. Птолемей, названный жителями Родоса Сотер, или Спаситель, построил здесь маяк, насыпал мол и соединил остров с материком, перенес в Александрию изображение бога Сераписа и основал знаменитую библиотеку, которую затем сжег Цезарь. Птолемей II, иронически прозванный Филадельфом за то, что преследовал наследных принцев, собрал и велел перевести на греческий язык иудейские книги, и семьдесят толковников оставили нам перевод Ветхого завета; Птолемей III Благодетель отправился в глубины Бактрии и доставил в устье Нила богов Древнего Египта, похищенных Камбизом. Потомки Птолемеев воздвигли театр, мусейон, гимнасию, стадион, храм Посейдона, бани. На обширных территориях были прорыты каналы: четыре - от Нила к Мареотидскому озеру, пятый - от Александрии к Канону и, наконец, шестой начинался у порта Кибот, пересекал весь перешеек, проходил через район Ракотис и впадал в озеро рядом с воротами Солнца. Сегодня от древнего города уцелел только мол, расширенный и укрепленный насыпями, на нем и построен новый город. Среди руин, зачастую бесформенных, с трудом, но все же можно узнать бани, библиотеку и театры, возвышается лишь колонна Помпея и одна из игл Клеопатры, вторая же лежит на земле, наполовину занесенная песком. От той части города, что некогда была островом, в центре которого поднималась крепость, а на восточном побережье - знаменитый маяк, видимый с расстояния в тридцать тысяч шагов, остался безжизненный серповидный берег, полумесяцем огибающий новый город.
Колонна Помпея вытесана из цельного куска мрамора и увенчана коринфской капителью; она стоит на основании, сложенном из обломков античных построек. Такое имя ей дали современные путешественники, и ее название никак не связано с историей создания колонны; если верить сделанной на ней греческой надписи, то этот памятник относится к эпохе Диоклетиана (сейчас колонна наклонена в южную сторону на семь дюймов); ни капитель, ни основание так и не были завершены. Что касается высоты колонны, то мне не довелось ее измерить, но она значительно выше окружающих пальм.
Иглы Клеопатры, одна из которых, как я уже сказал, еще стоит, а вторая лежит на земле, вытесаны из красного гранита, и с каждой стороны на них начертано по три столбца надписей; за тысячу лет до рождества Христова фараон Тутмос9 извлек их из каменоломен Ливийских гор, словно из ларца с сокровищами, и водрузил перед храмом Солнца. Александрия, говорят, позавидовала Мемфису, и Клеопатра, не обращая внимания на ропот старой прабабки, забрала у нее обелиски, словно драгоценности, для которых та стала уже недостаточно красивой. Древние каменные кубы, служившие постаментом обелискам, еще целы и покоятся па трехступенчатом цоколе; эти постаменты греко-романской постройки, и их второе рождение, согласно народному преданию, подтвержденному и научными данными, относится к 30-м или 40-м годам до рождества Христова.
Около двух часов бродили мы среди этих развалин с томиками Страбона и Плутарха в руках; случайно я взглянул на белые брюки Мейера: они стали черными до колен и серыми от колен до бедер. Сначала я подумал, что, торопясь осматривать развалины, он остался в тех же брюках, в которых ходил по грязным улицам Александрии, но вскоре, приглядевшись внимательнее, заметил, что темный цвет брюк, интенсивность которого уменьшалась по мере удаления от земли, состоял из движущихся точек, наверняка этот феномен имел какое-то объяснение. Я сразу же инстинктивно посмотрел на свои брюки, и мне достаточно было одного взгляда, чтобы сделать страшное открытие: на нас кишмя кишели блохи.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Соколы Троцкого - Александр Бармин - Биографии и Мемуары
- На Западном фронте. Бес перемен - Дмитрий Олегович Рогозин - Биографии и Мемуары / Политика / Публицистика
- Вице-канцлер Третьего рейха. Воспоминания политического деятеля гитлеровской Германии. 1933-1947 - Франц фон Папен - Биографии и Мемуары
- Записки цирюльника - Джованни Джерманетто - Биографии и Мемуары
- Россия в 1839 году - Астольф Кюстин - Биографии и Мемуары
- Мемуары «Красного герцога» - Арман Жан дю Плесси Ришелье - Биографии и Мемуары
- Письма последних лет - Лев Успенский - Биографии и Мемуары
- Королева Виктория - Филипп Александр - Биографии и Мемуары
- На островах - Михаил Павловский - Биографии и Мемуары
- Дипломатия Второй мировой войны глазами американского посла в СССР Джорджа Кеннана - Джордж Кеннан - Биографии и Мемуары