Форма входа
Читем онлайн Из окна посольства - Марта Додд
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
растет, а цены на продукты падают. Когда я через несколько лет приехала сюда во второй раз, хлебных карточек не было и в помине, все магазины были завалены хлебом и другими продуктами и всюду можно было найти любые товары. А в Германии той же зимой ввели продуктовые карточки, потребление мяса, масла, яиц было строго ограничено, цены на одежду и другие предметы широкого потребления,-- кстати, изготовляемые теперь из заменителей,-- подскочили кверху. Таковы простейшие наблюдения работы двух различных экономических систем -- простейшие, но тем не менее говорящие о МНОГОМ. Второй: Я не видела в России ни малейших следов расового разграничения, ни в отношении евреев, ни в отношении других национальных меньшинств. Третий: Хотя посещение церквей в России сильно сократилось, тем не менее церкви открыты для всех желающих. Религия повсюду уступает место науке. В Германии же религия ликвидируется. И немцы, не собираясь заменять религию наукой и повышением жизненного уровня, предлагают вместо бога. -- Тора, вместо неба -- Валгаллу и вместо христианских святых -- варварских героев прошлого. Четвертый: В России создана могучая Красная Армия, но в стране нет и следа милитаризма. Насколько можно судить, русские народные массы не обременяют милитаристской пропагандой, тогда как в Германии ежедневно, в каждом городе, в поселке, в деревне бьет в глаза наглость, с которой держатся отряды рейхсвера, охранников, штурмовиков, геринговского гестапо, регулярной полиции и других бесчисленных формирований, вбивающих в сознание масс империалистическую политику. Пятый: Россия не грозит никакой другой стране ни прямым, ни косвенным путем, не выражает желания захватить чужую территорию, присоединить к себе другие народы. А германское правительство устами самого Гитлера или его присяжных ораторов изо дня в день яростно твердит о своем праве на территории, народонаселение и экономические ресурсы других стран. Они разевали пасть на Австрию, Чехословакию и Украину; они пытались лестью и голубиной кротостью сбить с толку Балканы, Прибалтику и Польшу. Но что гораздо важнее речей и пропаганды, это идеология, лежащая в основе нацистского режима, идеология, которая утверждает священные права Германии на все германское народонаселение во всем мире, включая Южную Африку, Южную Америку и Соединенные Штаты. Уже не говоря об интересной экономической системе, которую я видела в действии, меня захватила необъятность Советского Союза, населенного множеством национальностей, живущих под одной властью; захватила необычность типажа, разница в климатических условиях, обычаях, одеяниях, религиях и языках. Советский Союз включает в себя и Европу, Азию, и Ближний Восток и отдаленную Арктику. Я, словно Марко Поло, открыла новую страну, и это путешествие было очень интересно и поучительно для меня. Миновав унылую, поражающую своей тщетой Польшу, мы остановились на час в Варшаве и, наконец, приехали в Берлин. Я похудела на несколько фунтов, ню вид у меня был здоровый, а таким загаром в Берлине никто не мог похвастаться. Я надела пеструю кавказскую тюбетейку и выпрыгнула из вагона. Мои родители не ораву узнали свою дочь, загоревшую до черноты под русским солнцем, да еще в яркой азиатской шапочке! Им очень хотелось послушать о моих впечатлениях, а я жадно накинулась на них с расспросами о Германии. СНОВА В БЕРЛИНЕ Мой отец, вместе с другими дипломатами, был приглашен на похороны Гинденбурга. В сопровождении, вернее сказать, под конвоем двух молодых эсэсовцев, он отправился дипломатическим поездом в Танненбург. Потом он рассказывал, что эти молодые люди окружили его всяческими заботами, чуть ли не превратились в лакеев, и ни на одну минуту не оставляли его одного. Не испытывая никакого удовольствия от такого внимания, отец попросил их оставить его в покое. Они удалились, весьма разочарованные, не получив никакого ответа на свои осторожные и, якобы, невинные вопросы. Такие люди вертелись возле всех дипломатов, пытаясь -- весьма неуклюже -- выпытать, как те на самом деле относятся к недавним событиям в самой Германии и за ее пределами. Похороны в Танненбурге были одним из самых пышных нацистских "цирковых представлений". По словам отца, эта помпезность и воинственность походили больше на милитаристскую демонстрацию, чем на похороны. Упор был сделан на мировую войну и на ту роль, которую играл в ней Гинденбург, а также на восхваление древней и современной нацистской Германии. Моего отца всегда раздражали и возмущали эти варварски пышные шовинистические церемонии, и он, если уж присутствовал на них, то с величайшей неохотой. Сплошь и рядом он отказывался присутствовать на подоблых торжествах, ссылаясь на здоровье, и эта отговорка была вполне основательной, так как сидеть часами, в любую погоду, выслушивая нацистские агрессорские разглагольствования -- такое физическое напряжение способно измотать кого угодно. Мою мать очень утомили и взволновали общественные и политические события этого лета, и мы втроем -- она, мой брат и я -- решили съездить на месяц в Южную Германию. Мы остановились ненадолго у красивого озера недалеко от Мюнхена, а оттуда поехали в Обераммергау на празднество "Страстей господних". Через несколько дней к нам присоединился отец, и мы все часами смотрели на бесконечные процессии знаменитой мистерии. На мой вкус это зрелище было чересчур "туристским", а отцу претила нацистская пропаганда, которой они ухитрились пропитать все сцены между Христом и Иудой, намекая на конфликт Гитлера и Рема! Директор нашего отеля, человек вполне интеллигентный, однажды очень удивил меня, заговорив о "предательстве" Рема и о его безнравственности. Я ответила ему, что считаю все эти легенды нелепыми. Он с хитрым видом осмотрелся по сторонам -- не слышал ли кто-нибудь моих слов -- потом пожал мне руку и утвердительно закивал головой, ласково глядя на меня. Отцу надо было возвращаться в Берлин, а мы поехали в Вену, Зальцбург и Будапешт. В Будапеште мы встретили одного нашего старого знакомого, венгерца, который взялся показать нам город. Мы вернулись в Берлин отдохнувшие, готовые встретить еще один полный событий год. Значение Берлина, как политического центра, все росло и росло. Гитлер был всесилен. Он фактически уничтожил влияние штурмовых отрядов, он подавил всякую оппозицию и справа и слева и из центра, занял президентское место Гинденбурга, продолжая оставаться рейхсканцлером. Ходили слухи, что Гинденбург оставил завещание, где в качестве своего преемника указывал на фон-Папена или на кого-нибудь из Гогенцоллернов, к которым он всегда питал слабость. Гинденбург -- посредственный вояка, далеко не безукоризненный, но тем не менее почтенный "кумир Германии", который, вместе с фон-Папеном, отдал Германию Адольфу Гитлеру,-- умер, и умер в самый подходящий для этого момент. Гитлер может не беспокоиться, может не бояться разоблачений. "Легендарное имя" можно
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Из окна посольства - Марта Додд бесплатно.
Похожие на Из окна посольства - Марта Додд книги
- Дипломатия Второй мировой войны глазами американского посла в СССР Джорджа Кеннана - Джордж Кеннан - Биографии и Мемуары
- Записки «вредителя». Побег из ГУЛАГа. - Владимир Чернавин - Биографии и Мемуары
- Мой университет: Для всех – он наш, а для каждого – свой - Константин Левыкин - Биографии и Мемуары
- Кто мы? Вызовы американской национальной идентичности - Самюэль Хантингтон - Обществознание / Политика / Публицистика
- Прощайте, мама и папа. Воспоминания - Кристофер Бакли - Биографии и Мемуары
- Круглый год с литературой. Квартал первый - Геннадий Красухин - Биографии и Мемуары
- Против Сталина и Гитлера. Генерал Власов и Русское Освободительное Движение - Вильфрид Штрик-Штрикфельдт - Биографии и Мемуары
- Генрих V - Кристофер Оллманд - Биографии и Мемуары / История
- Мысли и воспоминания. Том II - Отто фон Бисмарк - Биографии и Мемуары
- Джон Рид - Теодор Гладков - Биографии и Мемуары
