Форма входа
Читем онлайн Двадцать четыре Насреддина - Автор Неизвестен
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
830). «Однажды ходжа Насреддин предстал перед Тимурленгом и от имени жителей Акшехира смело предъявил к нему требования. Тимурленг вспыхнул от гнева и закричал:
— Да как ты смеешь обращаться ко мне, великому государю, перед которым склоняется весь мир, с такими требованиями!
— Ты велик, а мы ничтожны, — отвечал ходжа».
Для такого остроумца, как Насреддин, ответ выглядит каким-то вялым, попросту не очень попятным. Не случайно в азербайджанском варианте он несколько «заострен»: «Ты велик, а мы малы, но не забывай, что хотя ёж и покрыт иглами, ему может как следует насолить маленький муравей» [6, 52]. И все же чувствуется: здесь чего-то не хватает, что-то выпало при передаче. Что именно — позволило понять почти дословное совпадение, встретившееся в «Житии протопопа Аввакума». Когда гонители обрушиваются на Аввакума с руганью и побоями, он принимает «дурацкую» позу (валится на бок) и в ответ на насмешки заявляет: «Мы уроды Христа ради; вы славны, мы же бесчестны; вы сильны, мы же немощны»[27]. В контексте нельзя не ощутить откровенной издевки, подкрепляемой «юродским» жестом. Вне этого контекста утрачивается или искажается истинный смысл ситуации; именно эти акценты нередко исчезают при передаче, записи или переводе анекдотов.
Попять глубинный, во многом утраченный смысл многих сюжетов помогают как типологические, так и генетические сопоставления. Изучение генезиса сказок о глупцах, например, подтверждает мысль о том, что глупость героев в ряде случаев первоначально расценивалась как умышленная, притворная. Интересные наблюдения на эту тему содержит работа Е. Д. Турсунова «Генезис казахской бытовой сказки» [31]. Автор отмечает сходство между фольклорным глупцом и глупым чертом. «Поведение глупца, все делающего невпопад, совпадает с представлениями предков тюрко-монгольских народов о поведении обитателей мира мертвых» [34, с. 148]. Эти персонажи потустороннего мира не просто безобразны и несуразны, но и глупы, им свойственно делать все «навыворот». «Именно с этими представлениями следует связывать происхождение многочисленных сказок и анекдотов о хитреце, одурачивающем чертей... Черти... в сказках о встречах их с человеком всегда выступают дурачками» [31, с. 100—101][28]. Однако во многих столкновениях со злыми силами человек считает необходимым «подладиться» под их поведение, чтобы не выдать себя, усыпить бдительность чертей, лучше обмануть их и спастись от беды.
Е. Д. Турсунов обращает внимание на то, что во многих (в частности, в тюркских) сказках именно глупец, делающий все невпопад, спасает братьев от страшных духов тьмы. «Таким образом, — пишет он, — глупость „глупца“ на деле оказывается маской, под которой скрывается могучий богатырь, обнаруживающий свою истинную сущность только в критическую минуту, когда ему приходится лицом к лицу столкнуться с могучим представителем мира тьмы. Он перенимает нелепое, несуразное поведение обитателей мира мертвых, чтобы те не заметили в нем „чужака“» [31, с. 152]. Со временем эти сюжеты претерпевали разнообразные изменения. С одной стороны, глупые черти все чаще заменялись вполне реальными, бытовыми персонажами, глупцами-людьми. С другой стороны, отсекалась та часть сюжета, где повествовалось о победе «глупца» над злыми силами, оставались лишь истории о его нелепых, несуразных выходках, глупость превращалась в его подлинное свойство. Сказка все больше превращалась в анекдот; в качестве особенно наглядного примера Е. Д. Турсунов упоминает именно анекдоты о Насреддине [31, с. 155][29].
Стоит упомянуть еще один, классический пример того, как истинно умный герой ради достижения своей цели прикинулся сумасшедшим, — историю принца Гамлета, и не столько шекспировского Гамлета, сколько полулегендарного, полуфольклорного героя, каким его описывает Саксон Грамматик в «Деяниях датчан». Поведение его тоже во многом восходит к известным мифологическим схемам. Чтобы отомстить своим врагам, принц, «облекшись в притворное слабоумие, изобразил великое повреждение рассудка; такого рода хитростью он не только ум прикрыл, но и безопасность свою обеспечил... Его оскверненный лик и опачканная наружность являли безумие в виде потешного шутовства. Что бы он ни говорил, соответствовало такому роду безумия, что бы ни делал — дышало безмерной тупостью»[30]. Так, песок он называет мукой, руль корабля — ножом: «Им можно резать громадный окорок». Рассказчик тут же поясняет, что под окороком принц разумел море, «бескрайности которого под стать огромный руль»; он все время подчеркивает, что слова Гамлета не так бессмысленны, как кажется его поверхностным слушателям. Не исключено, что и некоторые высказывания Насреддина, которые представляются нам сейчас просто потешными или глупыми, в каком-то контексте имели иной смысл[31].
Если с этой точки зрения рассмотреть анекдоты о глупости Насреддина, окажется, что большинство их можно интерпретировать как исполненные скрытого смысла проделки или шутки юродствующего мудреца. То, что этот смысл в ходе многовекового бытования сюжетов оказывался чаще всего утраченным или искаженным, нередко побуждало позднейших рассказчиков или обработчиков привносить свои объяснения, добавлять «реалистические», «психологические» подробности, чтобы как-то обосновать странные действия любимого героя, а то и «оправдать» его. Такие обоснования и вставки почти всегда можно считать привнесенными. В турецком анекдоте «Слишком жарко» (№ 249) Насреддин укрывает гостя лестницей, потом обливает его водой. Типично шутовская (или дурацкая) выходка! Однако рассказчик считает необходимым психологически «оправдать» Насреддина: гость приходит к ходже незваный, «не зная, что из его дома даже мыши давно сбежали от голода».
Составив некоторое представление о сути этого героя, мы можем, иногда довольно уверенно, распознавать такие посторонние наслоения, равно как и сюжеты, приписанные Насреддину произвольно, механически.
Наконец мы вправе теперь внести существенную поправку в сказанное выше об амбивалентности этого образа: какие бы дурацкие, нелепые, странные поступки и высказывания ни приписывала Насреддину фольклорная традиция, в их первоначальной основе лежала все-таки парадоксальная, шутовская или юродская, мудрость, требующая своей разгадки.
9В сложившемся образе Насреддина можно найти известные точки соприкосновения с поздним суфизмом — неортодоксальным направлением в исламе. Суфии отвергали сложную обрядность, обходились без духовенства, проповедовали аскетизм, отказ от мирских желаний и пренебрежение посюсторонней жизнью. (Само слово «суфий» восходит, вероятно, к арабскому «суф», «шерсть» — материал, из которого делалась одежда аскетов, власяница.) «Суфизм как идейно-религиозное течение отражал интересы городской бедноты и средних слоев городского населения халифата, недовольных своим положением и выражавших это недовольство в неприятии официальной религии», — пишет В. В. Наумкин[32]. На протяжении веков в суфизме возникло много школ и течений; мы выделяем сейчас лишь тс элементы, которые могут интересовать нас в связи с «насреддиновской» темой. Так, одна из ранних школ суфизма (маламатийа) создала учение о сочетании внутреннего благочестия с умышленным, показным неблагочестием (например, потреблением вина), вызывающим упреки посторонних; предполагалось, что таким путем можно смирить свою гордыню. Американский исследователь Р. Орнстайн пишет в работе «Современный суфизм»[33], что суть этого учения не может быть выражена
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Двадцать четыре Насреддина - Автор Неизвестен бесплатно.
Похожие на Двадцать четыре Насреддина - Автор Неизвестен книги
- Сборник анекдотов - Автор Неизвестен - Анекдоты
- Сборник оригинальных анекдотов - Сборник - Анекдоты
- 500 анекдотов про любовников - Сборник - Анекдоты
- Про Ленивую и Радивую - Автор Неизвестен -- Народные сказки - Детский фольклор / Сказка / Прочее
- Лучшие анекдоты от анекдотов.net 2012 - Усатенко Денис - Анекдоты
- Отборные свежайшие анекдоты - С. Лютик - Анекдоты
- Анекдоты и тосты для Никулина - Юлия Бекичева - Анекдоты
- Детские страшилки (СИ) - Автор Неизвестен - Детский фольклор
- Анекдоты из ФИДО — 2 - Автор неизвестен - Анекдоты - Анекдоты
- 1001 избранный советский политический анекдот - Автор Неизвестен - Анекдоты
