Шрифт:
Интервал:
Закладка:
На этом месте Дмитрий Сергеевич оторвал глаза от чтения, и некоторое время сидел, погруженный во внутреннее созерцание. В мозгу слово «пси-хи-атр» звучало как мелодия. Значит, родители им не занимались, и он был свободен как птица! Но это ложь…
Э-нет, возразил тут же себе Кошерин, это правда. Только в самом начале жизни Виктора я действительно обращал на него внимание. Но Кристина ведь от него не отходила. Что же тогда он имел в виду, утверждая, что никто им не занимался?
Но эта мысль уже сменилась другой, откуда у Виктора была такая тяга к самокопанию? Дмитрий Сергеевич не помнил, чтобы сын интересовался особенно другими людьми и что-то читал по психиатрии. Его решение стать медиком вызвало сопротивление.
Это грязная профессия, тут прав был этот псих профессор. Среди медиков очень мало порядочных людей, это уже из своего опыта мог добавить Дмитрий Сергеевич. Все они слишком любят деньги и забывают на второй же день клятву Гиппократа.
А один доктор, который лечил Дмитрия Сергеевича от сердца, вообще сказал, что в медицину идут сплошные неудачники. Чушь, конечно. Так нельзя, много все-таки хороших врачей, но тенденция, однако… грязная действительно профессия.
Виктор — психиатр. Когда об этом Дмитрий Сергеевич узнал, долго нервничал. Теперь под боком у него будет врач, который начнет за ним наблюдать, потом найдет у него душевную болезнь и еще, чего доброго, упрячет в Павловку. Что сегодня только не вытворяют дети с родителями, чтобы заполучить жилье, деньги, другие материальные блага.
Сознание не терпит пустоты — вот здесь можно поверить в искренность сына. Он всегда маялся от скуки. Даже дворовая компания его не устраивала, сидел дома и ничего не делал. А потом, лет четырнадцать ему было, исчез на несколько дней. Кристина обегала все морги, отделения милиции. А Дмитрий Сергеевич был спокоен. Ничего не ворохнулось внутри. Придет, мерзавец, куда денется!
И пришел. Оказалось, сел Виктор на теплоход и доплыл аж до Херсона, по пути останавливаясь в Каневе, Черкассах, Днепропетровске… Сам рассказал.
Вот и сейчас исчез, наверное, по своим делам. Возможно, даже за границу. Это легко проверить. Но пусть этим занимается капитан Смирнов.
Тут признался Сергей Дмитриевич себе, что интерес его к делу о пропаже сына несколько поугас, если не сказать, что и вовсе исчез.
Нахлынувшее равнодушие быстро обернулось злобой к Виктору. Почему он, старый человек, должен заниматься профессором психиатрии, который сам обязан лечить других людей, направлять их на путь истинный?
Путь истинный… Эта фраза застряла в мозгу Дмитрия Сергеевича. Что это за путь такой и кто может сказать, истинный он, или нет, если ты никого не убивал, никому не принес зла?
Может, вообще это дело прекратить. И хватит читать рукопись.
Дмитрий Сергеевич посмотрел на желтые страницы. С них словно стекала ненужная ему жизнь сына, который начал зачем — то исповедоваться.
Плюнуть на все и поехать, как он и обещал своему заму Левушке, в санаторий, подлечиться. Завести там новую интрижку с какой — нибудь из Мурманской области. Почему именно из Мурманской? Из прошлого долетела до сознания Кошерина слабое воспоминание о далекой молодости, когда он провел на берегу Крыма с девушкой Феклой прекрасный сексуальный месяц.
А еще говорят, веди пристойную жизнь. Сколько раз он отдыхал пристойно, и ничего не помнит, а вот с Феклой…
И так захотелось Кошерину уехать от всего этого обрыдлого, что он решительно встал и пошел в свою комнату, все больше твердея в мысли об отдыхе. Он сел в свое кресло и уставился в окно.
И в этот момент зазвонил телефон.
— Я вас слушаю, — сказал голосом сильно занятого человека Дмитрий Сергеевич. — Говорите.
— Смирнов на проводе, — услыхал он бодрый голос капитана. — Что-то вы не подаете никаких весточек, я уж заждался. Или вас уже не интересует…
Пошел ты, про себя сказал Кошерин, тебя еще не хватало! А в это время его голос произносил в трубку:
— Вот только сейчас думал об этом. Честное слово, начинаю верить в телепатию, Николай Валентинович.
— А чего в нее верить, она есть, доказано. У нас даже внештатный экстрасенс имеется. Вот он, между прочим, и подсказал мне одну хорошую идею.
— Какую, внимательно слушаю.
— Да вот, не оставил ли каких записок дома ваш сын, может, он предупредил о чем-то… Одним словом, нам с Дубровиным Поликарпом Петровичем и Иваном Леонидовичем Курковым хотелось бы осмотреть жилище вашего сына. С его работой уже все понятно, а вот жизнь семьи… Ну, вы меня понимаете. Как на этот счет?
Дмитрия Сергеевича словно по голове дубиной стукнули. В мозгу молниеносно пронеслись мысли и о рукописи, и о Куркове, который обо всем догадывается…
— Когда вы хотели бы подойти? — спросил Кошерин.
— Да хоть сейчас.
— Ну, нет. Сейчас я не готов, мне уезжать нужно. Вот через пару дней.
— Хорошо, через два дня, — согласился Смирнов. Часов этак в одиннадцать. Только ничего в комнате не меняйте.
— Договорились.
Положив трубку, Кошерин тут же встал, словно его током пробило. Да так оно и было, от сонливости и расслабленности не осталось и следа. Это почему же в комнате ничего не менять? Что этим капитан Смирнов хотел сказать? Может, их экстрасенс сидел рядом и уловил мысли о рукописи, и вообще?…
Кошерину стало не по себе. Сердце обмякло, застучало где-то в области живота. Не так ли начинается инфаркт, быстро подумалось?
Кошерин попытался успокоиться. Что, действительно, такого, если они найдут рукопись, пусть читают? Но как они могут читать, если он еще ее сам не прочитал, а вдруг там такое написано…
Вообще, какое право они имеют копаться в его квартире? Это же натуральный обыск! Но на обыск необходим ордер. Значит, его в чем-то подозревают? В чем?
Болван, утешил себя Кошерин, ведь действительно Виктор мог оставить какую-то записку. Да, собственно, одна записка есть — целая рукопись. Если ее прочитать, может, и будет дан ответ на вопрос…
И кого ты винишь, ведь это ты сам заварил кашу с поиском Виктора, никто его не тянул за руки идти в милицию? Но если бы он не пошел, то закралось бы подозрение в его причастности…
Голова у Кошерина начала раскалываться от совершенно идиотских, противоречащих друг другу, мыслей. И так было плохо, и так не лучше.
Но одно он уже решил: рукопись он им не даст. Пока сам не прочитает. Следовательно, ее надо спрятать. Но куда?
Оказалось, некуда. В доме нельзя, а у кого — то… Не было вокруг Дмитрия Сергеевича таких лиц, которым он бы безоговорочно доверял. Разве что Роза? Но как к ней пойти, если они рассорились? Вернее, он ушел, громко хлопнув дверью.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Большая книга ужасов. Самые страшные каникулы (сборник) - Елена Арсеньева - Ужасы и Мистика
- Большая книга ужасов – 61 (сборник) - Евгений Некрасов - Ужасы и Мистика
- Английский язык со Стивеном Кингом "Земляничная весна" - Stephen King - Ужасы и Мистика
- Мы идем к монстрам (ЛП) - Ли Эдвард - Ужасы и Мистика
- Комедианты - Валерий Михайлов - Ужасы и Мистика
- Большая книга ужасов 38 - Александр Белогоров - Ужасы и Мистика
- Вампир. Английская готика. XIX век - Джордж Байрон - Ужасы и Мистика
- Инфицированные - Скотт Сиглер - Ужасы и Мистика
- Полночное возвращение - Эдриан Лара - Ужасы и Мистика
- Виагра для дракона - Доктор Хаус - Ужасы и Мистика