Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Да просто потому, что жена, которая в оригинале декламирует Петрарку, ценится больше, чем жена, которая варит душевный гороховый суп. Даш, не обижайся, – он положил ладонь мне на загривок, как распсиховавшейся кошке.
Наверное, будь я в него серьезно влюблена, я бы в тот момент заплакала. Но в глубине души я всегда понимала, что Федя – не судьба, а приятная оказия, просто веселый попутчик. Меня даже немного умилила его прямолинейность. И то, что он меня совсем не понимает, не видит, кто я, о чем мечтаю и чем живу. Не понимает, что мне никогда не стать одной из холеных хозяек большого города, которые вертят на пальце ключи от «Порше» и колют булавками нерасторопных маникюрш. И что наши отношения возможны лишь в рамках таких вот нерегулярных свиданий, напускной романтики, посиделок с красным вином, когда не ревнуешь за его отключенный телефон и когда сразу после секса привычно вызываешь такси.
– Ладно, не будем об этом. Я знаю два языка. Могу и секретарем пойти. Мне все равно, кем работать, карьера не интересует. Перекантоваться бы пару лет, а там… у меня есть мое мыло.
– Я к чему клоню… – он смущенно кашлянул, – тебе необязательно работать. Даша, ты же знаешь, что я прилично зарабатываю, хватит на двоих и даже на твою сестренку. Я мог бы тебе помочь.
Он смотрел на меня с бесхитростной надеждой, как лабрадор на закрытый холодильник. Предложение было соблазнительным. Я даже на минуту позволила себе представить, как это могло бы быть: я продолжаю варить мыло, порхать ночи напролет и валяться в постели до полудня, а Челси словно ластиком стирают из моей жизни. Вроде бы ее нет, а вроде бы я знаю, что все у нее прекрасно: она учится в платном лицее, ходит в кружок кройки и шитья и носит модные платья. И все это благодаря мне, вернее, моему мужчине. Все счастливы, шампанское льется рекой, занавес, титр «Happy end» на черном экране.
Только вот не получится так. Как только я позволю себе принять его помощь, его деньги, его самцовое первенство, как моя свобода полетит в тартарары. Сначала мне презентуют серьги Каррера и Каррера, потом вывезут попастись на экологически чистых альпийских лугах, а там уже и до «Айсберга» в караоке рукой подать. И наверняка он попросит меня переехать к нему. И наверняка вскоре скажет, что мои друзья – инфантильные лузеры, на которых стыдно тратить время.
– Ты могла бы переехать ко мне, – Федя оказался еще более расторопным, чем я могла представить, – в конце концов, мы встречаемся четыре месяца, и оба уже не дети…
– Хочешь сказать, пора остепениться? – подмигнула я. Меня разбирал смех.
– А что в этом плохого? Ты ведь не хочешь уподобиться твоим друзьям. Эта твоя Лика… Она же алкоголичка.
– Она известная художница и, между прочим, зарабатывает больше тебя, – обиделась я за приятельницу.
– Что с того, если она в сорок лет ведет себя как девочка.
– Буддисты сказали бы, что она мудрая. Сумела сохранить внутреннего ребенка.
– Или Танечка… Когда она сказала, что работает натурщицей, я чуть со стула не упал. Как можно позировать голой в тридцать пять лет. Нищим художникам в сомнительном подвале! – Он искренне негодовал.
– Федь, ты утрируешь. Таня – актриса, а натурщицей работала всего дважды. У нее тогда был простой, и срочно нужны были деньги. А сейчас она снимается в сериале…
– Ну все равно, это все как-то неправильно, – упрямо нахмурился мой любовник.
Наверное, если бы вышеприведенный разговор состоялся в другом месте и в другое время, мы бы поссорились и даже расстались бы навсегда. К счастью, у меня был беспроигрышный козырь, с помощью которого я и свела на нет опасный разговор.
– Федь, смотри, три финалистки вышли уже! Ты за кого будешь болеть?
Он мгновенно переключил внимание на сцену.
По внешности финалисток сразу было понятно, что конкурс – обманка, проплаченное мероприятие. Титул давно куплен, корона давно отдана. Той самой эффектной рыжей с силиконовым тюнингом. Вместе с нею в финал вышли такие чудовища, что хотелось зажмуриться. Одна выглядела как крепыш из Бухенвальда – кожа да кости, тени под глазами, изможденное лицо вечной жертвы кефирной диеты. У другой была прыщавая спина. Настолько прыщавая, что это невозможно было скрыть даже толстым слоем грима. Казалось, ее прыщи лукаво подмигивают из-под тональника цвета загара. Мне рассказывали, что это обычная практика. Они специально отбирают самых неприглядных статисток, чтобы девушка, за которую заплатили, смело королевствовала на их фоне. Чтобы ни у кого не оставалось сомнения, что победа честная.
– Конечно, за рыжую! – предсказуемо ответил он.
* * *Я решила устроиться куратором в художественную галерею моей приятельницы Маргариты. «Галерея эксцентричного искусства» – так она называлась. А сама Маргарита была бабкой-ежкой с красными, как пионерский галстук, торчащими во все стороны волосами, желтым исполосованным глубокими морщинами лицом и тощими узловатыми ногами, которые она любила щедро оголить, да еще и принарядить в броские полосатые чулки. В середине девяностых Марго устраивала рейв-пати – она была настоящей московской принцессой вечеринок; не такой рафинированной прожигательницей жизни, как все эти современные ошивающиеся на «Крыше» блонди, а настоящей, живой, драйвовой, наэлектризованной. Примечательно, что на вырезанных из журналов «Птюч» и «Ом» фотографиях тех лет она была все той же морщинистой бабкой-ежкой, только волосы были зелеными, как парик Кикиморы из детского кино. Она носила виниловые комбинезоны и плотно сидела на героине. Честно говоря, я вообще не понимала, как такие склонные к увлеченному саморазрушению люди умудряются выживать. И не просто выживать, а процветать, вести успешный бизнес. Правда, я не знаю, можно ли считать серьезным взрослым бизнесом продажу таких предметов искусства, как свадебное платье, сшитое из использованных презервативов, или утыканный иголками стульчак для унитаза. Если честно, я плохо разбираюсь в концептуальном искусстве. Но за восемь лет в роли галеристки Маргарита купила двухкомнатную квартиру в центре, внедорожник «Тойота», объездила весь мир – наверное, это кое-что значит.
– Нет проблем, – пробасила Марго своим неподражаемым прокуренным голосом. – Оклад сто долларов. Плюс десять процентов от выручки.
– Наверное, в целом получается неплохо, да? – приободрилась я. – У твоей галереи должен быть хороший оборот.
– Ну как сказать, – скривилась она. – Вообще-то Москва еще не доросла до концептуального искусства.. Но уверена, что это случится со дня на день. И я рада, что ты позвонила, Даша, мне и правда позарез нужен куратор.
Ее энтузиазм сразу показался подозрительным. Хорошую хлебную работу невозможно найти с такой легкостью. Такую работу отвоевывают, выцарапывают когтями, вцепляются в нее хваткой бультерьера и рвут на части соперников, смеющих на нее посягнуть.
- Мечта мужчины - Маша Царева - Современные любовные романы
- Замуж за «аристократа» - Маша Царева - Современные любовные романы
- Сидим, курим… - Маша Царева - Современные любовные романы
- Сводный Тиран - Вероника Царева - Современные любовные романы / Эротика
- Договор на счастье (СИ) - Софья Беккет - Современные любовные романы
- Моя Личная Снегурочка (СИ) - Викторова Рина - Современные любовные романы
- Тренер - Алекса Райли - Современные любовные романы
- Мой психолог. Научи меня любить (СИ) - Вик Лазарева - Современные любовные романы
- Мистер Катастрофа (СИ) - Любимова Богдана - Современные любовные романы
- Держись подальше! (СИ) - Савицкая Элла - Современные любовные романы