Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- Ты же тогда пособие перестанешь получать. У тебя отнимут лимитную карту. Будет обычная кредитка, а по ней просто так ничего не дают.
- Я найду нормальную работу.
- Андрей, ты не представляешь, что это такое у тебя не только карточку заберут, но и квартиру. Тебе придется за все платить, все покупать за деньги. У тебя останется лишь возможность ездить в линейке, но ты и сам в нее уже не сядешь, это я тебе обещаю.
- Мне не нужна бесплатная линейка, - упрямо сказал Андрей, не поднимая лица. - И квартира мне бесплатная не нужна. Мне ничего не нужно. Я не хочу быть чером...
Сергей Сергеевич посмотрел на его макушку, на свесившуюся челку, и вдруг заметил, что рядом с недоеденной половинкой печенья падают крупные капли. Он перегнулся через стол и, притянув голову Андрея к своей груди, тяжело вздохнул.
- Мы попробуем, Андрюша, обязательно. Завтра.
- Завтра мне на конвертер, - всхлипнул он. Сергей Сергеевич отпустил его затылок и вернулся к креслу. Погладив цветок на чашке, он снова вздохнул.
- Послезавтра. Я буду в двенадцать, никуда не уходи.
Андрей утерся рукавом и жадно допил чай.
- Здесь идти-то некуда, - сказал он.
* * *
Илья укрепил монитор и, отойдя на середину комнаты, полюбовался. Плоский экран висел кривовато, но чтобы его поправить, пришлось бы ввинчивать в стену новые кронштейны. Ничего, так тоже нормально.
"Хьюлетт, Паккард & Кузнецов", в серебряной раме, без единой царапинки, выглядел роскошно.
Модель позапрошлого года, оценил Илья. В магазинах такие уже не продаются, но у некоторых скряг, наверно, еще остались. Через пару лет ими обзаведутся все черы до последнего.
- А я, значит, один из первых... - сказал он и невесело рассмеялся.
Собрав с пола мягкий упаковочный пластик, Илья завернул в него чужую кепку и сунул все это в коробку из-под монитора.
Внезапно защекотало запястье; Илья собрался почесать руку, но вовремя вспомнил, что это виброзвонок, и поднес часы к губам.
- На связи, - буркнул он.
- Какие новости? - спросил монотонный голос. Микродинамик Илье вшили за левое ухо, и каждое слово отдавалась нестерпимым зудом.
- Монитор взял, - похвастал он. - И гречки два килограмма. Буду кашу варить.
- Кашу?.. Мне не до шуток, Царапин.
- Больше новостей нет.
- И контакта нет, - сказали где-то под кожей. - Проблемы?..
- В общем, да. Но я что-нибудь придумаю.
- Ты уж постарайся, Царапин.
- Хорошо. Все, отбой?
- Отбой.
- "Постарайся, Царапин!.." - раздраженно повторил Илья. - Стара-аюсь, господин начальник, я стара-аюсь! А если он мне в глаза сказал, чтоб я к нему не лез! Друзья ему, понимаешь, не нужны!.."
Чер Андрей Белкин не понравился Илье сразу. Илья ожидал увидеть либо заторможенного дебила с квадратной головой, либо что-нибудь тщедушное, с кривой шеей и дрожащими руками. Белкин же был физически здоровым - небритым, взлохмаченным, с черной каймой под ногтями, но все же не увечным, не жалким типом из ролика социальной рекламы.
- Постарайся, постарайся... - пробормотал Илья. - Самих бы сюда, в этот отстойник!..
Он заметил, что продолжает говорить вслух. Эту привычку Илья приобрел еще в юности, с тех пор, как начал оставаться в одиночестве - в основном на сроки от года до трех. Он успел сменить много комнат - некоторые не имели окон, в некоторых унитаз стоял прямо у кровати, но такие, чтоб без телемонитора, ему еще не попадались.
- Это вам, конвой собачий, не просто так, а права человека! - изрек Илья. - Без окна жить можно, без бухалова тяжело, но тоже можно, а без телика?.. Свихнешься!
Он нашел в стене разъем и, откинув защитную крышку, подключил кабель. Экран мягко засветился, в углу замигала пиктограмма автонастройки.
Илья в ожидании прилег на кровать и поправил под головой твердую подушку. Обустраивать быт по-человечески он не собирался. Когда-то это его увлекало, но теперь надоело. Всегда одно и то же: только приведешь квартиру в порядок, уже пора переезжать. Единственное, чего Илья не мог терпеть, - это тараканы и отсутствие монитора. Тараканы здесь, кажется, не водились.
Тонкий рубец за ухом все еще свербел, так бывало после каждого сеанса связи. Илья выругался, но - мысленно. От вредной привычки разговаривать с самим собой он постепенно избавлялся, ведь прошлое было позади. Хотя настоящее мало чем отличалось.
Глава 3
Вторник, вечер
Проводив Сергея Сергеевича, Андрей не спеша сполоснул чашки, убрал печенье и рассеянно опустился на кухонную табуретку между столом и плитой. Последние полчаса он двигался скорее по инерции, чем осознанно: ходил по комнате, сметал крошки, делал что-то еще... Он не помнил, как открыл кран, как поставил чашки на полку, - не помнил почти ничего. В мозгу пульсировала лишь одна мысль: "послезавтра, в двенадцать".
Послезавтра, в полдень, Сергей Сергеевич принесет "экспериментальную модель", - уж это название Андрей заучил крепко-накрепко - и интеллект-статус повысится. Конечно, не до ста пятидесяти, но даже прибавка в пять-семь баллов была бы настоящим чудом. А чуда Андрей желал всем сердцем. Когда видишь чудо, появляется и вера.
Он посмотрел на будильник - секунды сменялись фантастически медленно. Минуты, без толку моргая, вообще застыли на месте. В левом окошке оцепенели единица и четверка: начало третьего. Вечера не дождаться. А послезавтра - это так далеко, что и представить трудно.
Андрей заставил себя встряхнуться и, переобувшись, вышел на лестничную площадку. Собственно, площадкой это назвать было нельзя: по этажу тянулся узенький коридор с бордовыми прямоугольниками дверей и двумя лифтами в торце; где-то .посередине, за такой же дверью, находилась пожарная лестница. Понятно, что в отсутствие пожара ею не пользовались.
Ни в коридоре, ни в подъезде Андрей никого не встретил. Он не особенно интересовался тем, сколько народу живет в его доме, порой он не знал, какие квартиры на этаже заняты, а какие свободны. Соседи появлялись и исчезали, переезжали в другие блоки, кто - поближе к работе, кто - потому, что надоел вид из окна. Андрей был уверен, что из всех окон видно одно и то же, и никуда особенно не рвался. На новом месте пришлось бы как-то знакомиться, как-то привыкать, а это его тяготило.
Прожив в тридцать седьмом блоке больше десяти лет, он завел пять или шесть приятелей, с которыми иногда обсуждал фильмы. Это было скучновато, но не очень обременительно, как и вся его жизнь - вплоть до сегодняшнего дня.
К двадцатым числам мая наконец потеплело. Мужчины сняли надоевшие черные ветровки и ходили в рубашках. Женщины красовались в удивительно похожих розовых блузках. По сути, это была одна и та же кофта, растиражированная в умопомрачительном количестве. Блузы появились в гуманитарной лавке где-то в марте, еще в холода. Тогда все носили пальто - синие и коричневые, прошлого завоза, - и, в надежде приобрести к лету нечто оригинальное, бросались на розовый эрзац-шелк, как голодные. Женщины знали: на всех может не хватить. Но в. этот раз хватило. Блузки были в витрине, блузки были на юных кокетках и старых грымзах, и даже на некоторых мужиках - в слегка перешитом виде. Вся улица была нежно-розовой, и от этого поднималось настроение.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Двое - Евгений Прошкин - Научная Фантастика
- Стеклянный город. Падай, я поймаю - Давтян Карина - Научная Фантастика
- Стеклянный меч - Михаил Успенский - Научная Фантастика
- Черный Ферзь - Михаил Савеличев - Научная Фантастика
- Реальность где-то рядом - Андрей Имранов - Научная Фантастика
- Наблюдатель - Роберт Ланца - Научная Фантастика / Разная фантастика
- Delenda Est - Роберт Говард - Научная Фантастика
- Сепаратная война - Джо Холдеман - Научная Фантастика
- Откуда берутся баньши - Юстина Южная - Научная Фантастика
- Человек каменного века - Александр Белошапков - Космическая фантастика / Научная Фантастика / Периодические издания