Форма входа
Читем онлайн Cоветская повседневность: нормы и аномалии от военного коммунизма к большому стилю - Наталья Лебина
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
В период Гражданской войны и военного коммунизма со свойственными тому времени «чрезвычайными» бытовыми практиками и нормами спрос на сексуальные услуги резко упал. Голод снизил половую активность. Как писал Ю.П. Анненков, ссылаясь на свидетельство В.Б. Шкловского, «у мужчин была почти полная импотенция, а у женщин исчезли месячные»972. Деньги, позволявшие совершать куплю-продажу женского тела, не имели должной значимости. Тем не менее даже в этих условиях новая власть проявила свое отношение к сексуальной коммерции. В 1918–1920 годах большевики придерживались принципов прогибиционизма, в контексте которого аномальными могли считаться как явление проституции, так и сами проститутки. Отражение этих идей можно найти в высказываниях В.И. Ленина. В августе 1918 года в письме к председателю Нижегородского губернского совета Г.Ф. Федорову он настоятельно советовал в связи с нарастающей угрозой контрреволюционного заговора «навести тотчас же массовый террор, расстрелять и вывести сотни проституток…»973. В Москве и Петрограде расстрелов не было, но милиция широко практиковала облавы, выселение женщин в другие губернии, препровождение их по этапу.
Отсутствие четких нормативных суждений новой власти осложняло работу правоохранительных органов. Часто во время облав арестовывали женщин, случайно оказавшихся в это время на улице и не имевших никакого отношения к сексуальной коммерции. Для оправдания правового хаоса местные органы власти составляли собственные предписания, регламентирующие отношения с проститутками. Так, в 1919 году один из руководителей Петроградского совета Б.Г. Каплун написал специальные тезисы «К вопросу о борьбе с проституцией». Это типичный образец нормализующего суждения власти, призванного заполнить правовой вакуум и сформировать ментальные установки населения. В тезисах, в частности, утверждалось: «С коммунистической точки зрения проституция как профессия не может существовать. Это не есть профессия в государстве труда. Торговля своим телом есть дело человеческой совести… Слово “проститутка”, как понятие о человеке, торгующем своим телом, считающем это своей единственной профессией, не существует. Отсюда не существует и определения понятия проституции как общественного явления… Нет борьбы с проституцией, а есть борьба с женщинами, у которых нет определенных занятий»974. Такие особы, независимо от того, торгуют они собой или нет, должны были явиться в органы власти для получения работы. За уклонение от явки они подлежали аресту и отправке в женские трудовые лагеря строгого режима.
Идея борьбы с проституцией посредством принудительного труда была довольно популярна в 1918–1920 годах. На страницах журнала «Коммунистка» представитель Народного комиссариата внутренних дел Совета коммун Северной области С.Н. Равич доказывала, что «бороться с проституцией моральным воздействием на лиц, занятых ею, – напрасный труд… Самый верный и сильный удар по проституции – это всеобщий обязательный труд»975. В мае 1919 года в Петрограде был создан первый в стране своеобразный концентрационный лагерь для женщин. В 1920 году из 6500 его заключенных 60 % составляли особы, подозреваемые в проституции. В конце 1919 года появилась и женская трудовая колония со строгим режимом, которую даже в официальных документах называли учреждением «для злостных проституток». Трудотерапия по-пролетарски имела мало общего с существовавшей в царской России системой социальной реабилитации женщин, желавших порвать с сексуальной коммерцией. Но, несмотря на протесты аболиционистов, такое отношение к проституции стало преобладающим. А.М. Коллонтай в 1920 году указывала: «Пока мы будем иметь нетрудовое женское население, существующее на средства мужа или отца, до тех пор будет существовать купля и продажа женских ласк. Поэтому введение по всей Советской республике в самом срочном порядке обязательных трудовых книжек – один из вернейших способов борьбы с проституцией профессионального типа»976. Судя по воспоминаниям К. Цеткин, В.И. Ленин тоже предлагал «возвратить проститутку к производительному труду, найти ей место в общественном хозяйстве…»977.
Таким образом, отношение к проституции в первые послереволюционные годы формировалось под воздействием общих идей военного коммунизма, в частности всеобщей трудовой повинности. Проститутка рассматривалась прежде всего как «дезертир труда». Моральный и филантропический аспекты носили подчиненный характер. Нормализующие суждения власти еще больше закрепляли существовавшее на ментальном уровне смешение понятий проституции как профессионального занятия, сексуальной свободы и супружеской неверности. Невнятность властной позиции по отношению к проституции, а также неявная выраженность изменений в обывательских представлениях о торговле любовью во многом объясняются бытовыми реалиями военного коммунизма.
Переход к нэпу, возвращение денежного обращения и нормализация повседневной жизни активизировали проституцию в традиционном виде. Купля-продажа любви вновь стала элементом городской повседневности. Врач с дореволюционным стажем Л.М. Василевский писал: «До времени новой экономической политики улица большого города носила характер строгости и труда, но в последнее время она порядком загрязнилась»978. Под «уличной грязью» имелась в виду проституция.
Это повлекло за собой разнообразные властные инициативы, направленные на формирование новых представлений о норме и патологии. В конце 1921 году межведомственная комиссия при Народном комиссариате социального обеспечения разработала «Тезисы по борьбе с проституцией». В них отмечалось: «1. Проституция тесно связана с основами капиталистической формы хозяйствования и наемным трудом; 2. Без утверждения коммунистических основ хозяйства и общежития исчезновение проституции неосуществимо. Коммунизм – могила проституции; 3. Борьба с проституцией – это борьба с причинами, ее порождающими, то есть с капиталом, частной собственностью, делением общества на классы; 4. В Советской рабоче-крестьянской республике проституция представляет собой прямое наследие буржуазно-капиталистического уклада жизни»979. В тезисах также подчеркивалось, что покончить с торговлей любовью можно, лишь полностью раскрепостив женщин, устранив голод, дороговизну, безработицу, детскую беспризорность, обучив неподготовленных девушек труду, ликвидировав пережитки буржуазной морали. Считая проституцию пережитком прошлого, власти совершенно не учитывали, что занятие сексуальной коммерцией во многих случаях есть проявление такого качества человеческой психики, как десоматизация. Не признавая торговлю любовью своеобразным видом трудовой деятельности, большевики одновременно не считали избранный продажными женщинами образ жизни аморальным.
Многие идеи тезисов нашли законодательное закрепление. В принятом в 1922 году Уголовном кодексе РСФСР появились статьи, определяющие наказание за притоносодержательство, принуждение к занятиям проституцией, а также вовлечение в сексуальную коммерцию несовершеннолетних. Статьи, преследующей за торговлю собственным телом, не было. С проститутки снималась не только уголовная, но и морально-нравственная ответственность за ее поступки, хотя ее занятия и не считались профессией. Это позволяет предположить, что на властном уровне проституция считалась формой аномального поведения, которую навязывает социальная среда. Неудивительно, что в этой ситуации на улицах городов появилось довольно много женщин, предлагавших любовь за деньги. Более того, они мгновенно сгруппировались по негласным ранжирам, распределив между собой места промысла.
Как и в царской России, многие проститутки искали клиентов во вновь открывшихся ресторанах. Самым шикарным местом «работы» у питерских проституток считался «Бар» на площади Лассаля и ресторан «Крыша» в гостинице «Европейская», в Москве – «Прага» и «Яр». Промышлявшие там в годы нэпа дамы обслуживали преимущественно иностранцев и зарабатывали по 40–50 рублей за ночь, или около тысячи в месяц. Работница на фабрике в эти годы получала 18–24 рубля в месяц. Однако слой высокооплачиваемых проституток был невелик. Как выяснили в 1928 году работники Ленинградского трудового профилактория для падших женщин, 80 % ленинградских проституток могли заработать в месяц не более 30 рублей – с клиента им удавалось получать за свои разовые услуги не более 3 рублей980.
«Девочки для радостей» предлагали себя и в более скромных заведениях, используя не только частный, но и государственный сектор общепита. В середине 1922 года начальник одного из районных отделений милиции Петрограда отмечал в своем отчете районному начальству, что в ресторане «Строитель», принадлежащем Петроградскому потребительскому обществу (ПЕПО), царит «разврат полный, скопление проституток, темных личностей, ограбление граждан в пьяном виде, устройство разных оргий»981. Не изменилась ситуация и после появления осенью 1922 года Уголовного кодекса РСФСР. Весной 1923 года питерские милиционеры докладывали о еще одном «малиннике с девочками» – на этот раз в кафе со знаковым названием «Двенадцать», также находившемся в ведении ПЕПО. Участковый инспектор с возмущением писал: «Было кафе как кафе, но стало оно очагом проституции… Собираются проститутки около 11 часов вечера. Полный разгар около 1–2 часов ночи. Приходит женщина как женщина, садится у столика, заказывает черный кофе и сидит с одним стаканом и озирает зал. Мужчина выбирает по вкусу, приглашает Марусю или Лили к своему столику, угощает, разговаривает, сговаривается и, уплатив по счету, вместе с дамой уезжает…»982
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Cоветская повседневность: нормы и аномалии от военного коммунизма к большому стилю - Наталья Лебина бесплатно.
Похожие на Cоветская повседневность: нормы и аномалии от военного коммунизма к большому стилю - Наталья Лебина книги
- Политическая антропология - Людвиг Вольтман - Прочая документальная литература
- Наука под гнетом российской истории - Сергей Романовский - Прочая документальная литература
- «ВЗГЛЯД» - БИТЛЫ ПЕРЕСТРОЙКИ. ОНИ ИГРАЛИ НА КРЕМЛЁВСКИХ НЕРВАХ - Евгений Додолев - Прочая документальная литература
- Остановки в пути. Вокруг света с Николаем Непомнящим. Книга вторая - Николай Николаевич Непомнящий - Прочая документальная литература / Путешествия и география
- Очерки секретной службы. Из истории разведки - Ричард Роуан - Прочая документальная литература
- Тихая моя родина - Сергей Юрьевич Катканов - Прочая документальная литература / Публицистика
- Энциклопедия русской жизни. Моя летопись: 1999-2007 - Татьяна Москвина - Прочая документальная литература
- Неизвестная революция. Сборник произведений Джона Рида - Джон Рид - Прочая документальная литература
- 500 дней поражений и побед. Хроника СВО глазами военкора - Александр Коц - Военная документалистика / Военное / Прочая документальная литература / О войне / Публицистика
- Война и наказание: Как Россия уничтожала Украину - Михаил Викторович Зыгарь - Прочая документальная литература / Политика / Публицистика
