Форма входа
Читем онлайн Охотники за умами. ФБР против серийных убийц - Марк Олшейкер
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
В этом деле проявился второй аспект защиты, построенной на доказательстве невменяемости подсудимого, — тот, о котором большинство людей не задумываются: она не слишком нравится присяжным и они не часто ей поддаются.
А не нравится она им, мне кажется, по двум причинам. Во-первых, из-за злоупотребления верой в то, что многочисленные убийцы испытывают столь сильную тягу совершить преступление, что у них просто нет другого выбора. К тому же не забывайте, что в присутствии полицейских в форме потребность убивать у серийных убийц моментально исчезает. Вторая причина того, что присяжные не идут на поводу у подобной защиты, носит более глубинный характер. Выслушав все юридические, психиатрические и академические аргументы и встав перед необходимостью определить судьбу подсудимого, присяжные инстинктивно чувствуют, что этот человек опасен. И что бы рассудочно ни думали честные мужчины и женщины из Милуоки о болезни или отсутствии таковой у Джеффри Дамера, они не склонны вручать его (а значит, и своё) будущее какому-нибудь медицинскому центру, поскольку не уверены в степени организации охраны и объективности суждений. И поэтому предпочитают тюрьму, где, как они полагают, за преступником, скорее всего, уследят.
Я вовсе не хочу утверждать, что психиатры и персонал медицинских исправительных учреждений спят и видят, чтобы отпустить опасного преступника на свободу, где он может причинить опять много зла. Но из опыта знаю, что они не видели и малой толики того, что приходилось нам, и поэтому сомневаюсь в их квалифицированном суждении. Даже если они обладают опытом судебной экспертизы, он почти всегда оказывается ограниченным какой-то одной сферой.
Одним из первых моих дел в качестве штатного специалиста по подготовке психологического портрета было убийство в собственном доме в Орегоне пожилой женщины Анны Берлинс. Местная полиция проконсультировалась по поводу типа НЕСУБА с клиническим психологом. На теле жертвы среди прочих виднелись четыре глубокие раны, нанесенные в область груди карандашом. Психолог провел беседы примерно с пятьюдесятью заключенными, получившими сроки за убийства. Большинство из них состоялись в тюрьме. И, опираясь на приобретенный опыт, предположил, что «неизвестный субъект», вероятно, бывший заключенный, возможно, торговец наркотиками. Потому что только в тюрьме остро отточенный карандаш считается смертоносным оружием. А на свободе, размышлял он, вряд ли кому-нибудь придет в голову нападать с карандашом. Но когда полиция связалась со мной, я высказал прямо противоположное мнение. Уязвимость жертвы, множественные раны, нападение среди белого дня и тот факт, что ничего из ценностей не пропало, — все указывало на неопытного юнца. Я не мог согласиться, что он заранее рассчитывал использовать в качестве орудия убийства карандаш. Просто тот оказался под рукой. Позже выяснилось, что убийца был шестнадцатилетним неопытным подростком, который заглянул в дом, чтобы собрать пожертвование на избирательную кампанию, в которой на самом деле не принимал участие.
Все на месте преступления свидетельствовало о том, что убийца — неуверенный в себе человек. Бывший заключенный в доме пожилой женщины чувствовал бы себя абсолютно спокойно. Полагаться же на единственную улику (как на негритянский волос в деле Фрэнсин Элвесон) — значит не замечать всей картины и позволить увести себя в противоположную от истины сторону.
Самый сложный вопрос, с которым сталкивается любой из нас: опасен ли сейчас или в будущем конкретный индивидуум. Психиатры зачастую ставят его по-другому: не представляют ли для него самого опасность другие.
Около 1986 года с ФБР связались по поводу катушки пленки, которая из Колорадо поступила в фотолабораторию для проявления. Пленка запечатлела мужчину лет под тридцать или слегка за тридцать, в камуфляжном костюме, который с ружьем в руках позировал на заднем борту своего джипа и демонстрировал всякого рода пытки и увечья, которым он подвергал куклу Барби. Закона он не нарушал, и я предположил, что у него нет криминального прошлого. Но в то же время предупредил, что кукла не долго будет удовлетворять его фантазиям, которые станут развиваться. Из фотографий явствовало, что развлечение имело для него большое значение. Я предложил последить за парнем и встретиться с ним, потому что он представлял собой потенциальную опасность. Не уверен, что каждый психиатр поступил бы так же.
Как бы ни странно звучала эта история, я могу вспомнить несколько «дел кукол Барби», в которых участвовали взрослые люди. Один субчик со Среднего Запада утыкивал булавками каждый квадратный дюйм куклы и оставлял ее на территории местной психиатрической лечебницы. Можно было подумать, что речь шла о сатанинском культе, колдовстве или ведовстве, но дело было в другом. Кукле не присваивалось имя, которое бы указывало, что действие направлено против конкретного человека. Такие поступки характерны для садистски ориентированной личности, испытывающей проблемы с женщинами. Что еще мы могли бы сказать об этом человеке?
Возможно, он пробовал мучить мелких животных и делал это весьма регулярно. Не способен наладить отношения с людьми своего возраста: ни с мужчинами, ни с женщинами. Когда подрос, начал обижать детей слабее себя и издеваться над ними. Достиг или вскоре достигнет той ступени, когда забавы с куклой не смогут удовлетворить его фантазии. Можно было спорить, болен он или нет, но так или иначе опасен.
Когда могло реализоваться опасное поведение этого типа? Он был неудачником с комплексом неполноценности. Ему казалось, что все против него и никто не способен оценить его талантов. Как только побудительные стрессы окажутся невыносимыми, он сделает тот единственный шаг от фантазий к реальности. Но шаг этот не приведет от расчленения куклы к охоте на ровесника. Неизвестный будет гоняться за кем-нибудь слабее себя, младше, неудачливее. Потому что он трус. И не решится напасть на ровню. Но это не значит, что он примется убивать детей. Барби копирует взрослую, зрелую в половом отношении женщину, а не девочку. И каким бы извращением не страдал наш тип, он жаждет общения с развитой женщиной. Вот если бы он уродовал куклу, изображающую ребенка, мы столкнулись бы с иными проблемами.
И все же парень, втыкающий в куклу булавки, а потом подбрасывающий ее к психиатрической лечебнице, явно имеет какое-то психическое расстройство. У него нет водительских прав, среди других людей он выделяется своей странностью. Тип в камуфляжном костюме намного опаснее. У него есть работа, поскольку он был способен купить ружье, автомобиль и камеру. Может вести себя в обществе «по-нормальному». Но если нападет, жертве будет грозить реальная опасность. Жду ли я от большинства психиатров, чтобы они вдавались в подобные тонкости? Естественно, нет. Поскольку у них нет необходимого опыта и соответствующей установки. И поскольку они не выверяют на практике свои открытия. Одна из особенностей изучения серийных убийц заключается в необходимости с помощью надежных, осязаемых улик проверять все, что тебе говорят. Поскольку, если полагаться лишь на слова подопечного, результат в лучшем случае оказывается неполным, а в худшем — с научной точки зрения бесполезным.
Оценка опасности человека применима и требуется в различных областях. В пятницу 16 апреля 1982 года ко мне обратились агенты Секретной службы США[46] с просьбой проконсультировать их по поводу написанных одним и тем же лицом писем, которые начали приходить в феврале 1979 года. В первом неизвестный грозил убить президента Джимми Картера, в последующих — Рональда Рейгана и других политических лидеров.
Первое письмо поступило в нью-йоркское отделение Секретной службы от имени «одинокого и подавленного». Оно было написано от руки на двух обыкновенных тетрадочных листах и содержало угрозу «застрелить президента Картера или любого другого, кто придет вместо него к власти».
С июля 1981 года по февраль 1982 пришло ещё восемь писем: три в нью-йоркское отделение Секретной службы, одно — в отделение ФБР в Нью-Йорке, одно — в отделение Вашингтона, одно — в газету «Филадельфия дейли ньюс» и два — непосредственно в Белый дом. Все были написаны тем же почерком, что и послание «одинокого и подавленного», но имели другую подпись — С. А. Т. Они были отправлены из Нью-Йорка, Филадельфии и Вашингтона. И все выражали намерение С. А. Т убить президента Рейгана, которого автор именовал то «Божьим злом», то «Дьяволом». Содержались угрозы и в адрес сторонников Рейгана. Автор ссылался на Джона Хинкли и обещал довершить его неудавшееся дело. Другие письма пришли конгрессмену Джеку Кемпу и сенатору Альфонсу д'Амато. Особое беспокойство Секретной службы вызвал тот факт, что в конверт были вложены сделанные с близкого расстояния фотографий сенатора д'Амато и конгрессмена от Нью-Йорка Реймонда Мак-Грэта. Они свидетельствовали о том, что С. А. Т. действительно способен приблизиться к намечаемым жертвам.
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Охотники за умами. ФБР против серийных убийц - Марк Олшейкер бесплатно.
Похожие на Охотники за умами. ФБР против серийных убийц - Марк Олшейкер книги
- Почему они убивают. Как ФБР вычисляет серийных убийц - Джон Дуглас - Биографии и Мемуары / Прочая документальная литература / Психология
- Убийца из ФБР - Афродита Джонс - Прочая документальная литература
- Книга путешественника, или Дзэн-туризм - Михаил Кречмар - Прочая документальная литература
- Стратегия Русской доктрины. Через диктатуру к государству правды - Виталий Аверьянов - Прочая документальная литература
- Охотники за алмазами - Георгий Свиридов - Прочая документальная литература
- Вот почему я врач. Медики рассказывают о самых незабываемых моментах своей работы - Марк Булгач - Биографии и Мемуары / Прочая документальная литература
- Толкин русскими глазами - Марк Хукер - Прочая документальная литература
- Уголовный розыск. Петроград – Ленинград – Петербург [сборник] - Валерия Пименова - Прочая документальная литература
- Звёзды нашей молодости. Эксклюзивные интервью с кумирами ХХ века и рассказы о них - Борис Сударов - Прочая документальная литература
- Война и наказание: Как Россия уничтожала Украину - Михаил Викторович Зыгарь - Прочая документальная литература / Политика / Публицистика
