Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Так соединял он лицейские стихи и позднего Пушкина, но всегда — это плод изучения, дотошного знания.
Муни важен посыл, мысль, прозвучавшая у Пушкина в стихотворении «Поэт» (1827):
Бежит он, дикий и суровый,И звуков и смятенья полн,На берега пустынных волн,В широкошумные дубровы…
Или в стихотворении «19 октября» (1825):
Запутанный в сетях судьбы суровой…………………………………………….Пора, пора! душевных наших мукНе стоит мир; оставим заблужденья!Сокроем жизнь под сень уединенья!
Муни подхватывает, передает музыкальную тональность, звук: «заброшенной — холодных — неверном — разорванные — стон», — вот это слово: унылый стон, хотя порой узнаются мотивы и строки иных произведений Пушкина: «Не дай мне бог сойти с ума…», «Пира во время чумы».
36
«Листьев широких качанье…» — Автограф в красной книжке. Без эпиграфов. Сохранилась и авторизованная машинопись с двумя эпиграфами из стихов Валерия Брюсова: 1-й — концовка стихотворения «На два голоса» (1905); 2-й — из стихотворения «Творчество» (1895).
Это стихотворение, также, как и другие — «Как уютно на мягком диване» и «Ты в зимний вечер ждешь меня покорно…» следует датировать 1909 годом — временем женитьбы на Л. Я. Брюсовой: вхождение в семейный круг Брюсовых вызвало пристальное внимание к стихам Валерия Брюсова.
37
«Ты в зимний вечер ждешь меня покорно…» — ТБ. Автограф — в красной книжке, где стихотворение помещено в раздел «Женское» и начинается как монолог женщины: «Я в зимний вечер жду тебя покорно…»
В последней строфе иной вариант 2-й строки: «При бледных вспышках ламповых мерцаний».
Латании — комнатные цветы, запечатленные в стихотворении Валерия Брюсова «Творчество», ставшем знаковым для символистов. В. Ходасевич «расшифровал» его в рецензии на книгу В. Брюсова «Juvenilia». Позже, вспоминая дом Брюсовых на Цветном бульваре, он писал: «Полукруглые печи примыкали к аркам. В кафелях печей отражались лапчатые тени больших латаний и синева окон. Эти латании, печи, и окна дают реальную расшифровку одного из ранних брюсовских стихотворений, в свое время провозглашенного верхом бессмыслицы: «Тень не созданных созданий…» (очерк «Брюсов» в «Некрополе»),
Трактовка Ходасевича была столь убедительна и удачна, что по прошествии лет Александру Брюсову, который в 60-е годы писал воспоминания о брате, показалось, что он был свидетелем создания стихотворения: «Отчетливо помню, как однажды сидел я на диване в гостиной нашей квартиры на Цветном бульваре. Дело было поздно вечером. Полная луна светила через окна, ничем не завешанные, уставленные цветами. Почти против них находилась белая кафельная печь. На ней под лунным светом дрожали тени больших листьев цветов. С улицы доносился стук извозчичьих пролеток, катившихся по булыжной мостовой.
Валерий, не обращая на меня внимания, — для него я был еще ребенком, — расхаживал по комнате и громко скандировал что-то. И когда впоследствии я прочитал его стихи, которые — как писал Венгеров, — “едва ли можно считать непосредственным актом творчества”:
Тень не созданных созданийКолыхается во сне,Словно лопасти латанийНа эмалевой стене.Фиолетовые рукиНа эмалевой стенеПолусонно чертят звукиВ звонко звучной тишине, —
в моей памяти с необычайной ясностью воскресла картина, только что рассказанная, и стихи Валерия показались мне вполне “реальными”» (Брюсов А. Я. Литературные воспоминания // Север. Петрозаводск. 1965. № 4. С. 128. Для советского читателя стихотворение так и осталось «верхом бессмыслицы»: в журнале напечатали «Тень не сознанных созданий…»).
38
«В улыбке Ваших губ скептической и нежной…» — Кривое зеркало. 1910. № 23. С. 10. Подпись: С. Киссин. В этом журнале опубликованы стихотворения Ходасевича — в 1909 г.: «Закат» (№ 14)1 «В тихом сердце — едкий пепел» («Искушение» — № 17); в 1910 г.: «Прощание» (№ 25), «Девушке утром (В альбом ***)» — № 27).
Автограф — в черной книжке с заглавием «Строгому другу» (1907–1908 гг.) с разночтениями в 1-й строфе: «Я прочитал мучительный рассказ // Любви отвергнутой…», во 2-й: «Был компас верен, крепок руль у Вас» и в 4-й: «И Вы неслись… Как верен бег, влекущий вас на дно».
Призрачной Капреи — Саргеа (лат.) — остров Капри.
39
Наполеону. — Понедельник. 1918. 3 июня (21 мая). № 14. Подпись: С. Киссин. Под названием «Домашний Наполеон». Печатается по ТБ.
40
«Пусть дни идут…» — Антология. М.: Мусагет. 1911. С.95.Подпись: С. Киссин.
Автограф — в красной книжке. Разночтения во 2-й строке: «Меня настигла верная стрела».
В стихотворении использован сюжет Десятой песни «Одиссеи» Гомера. Цирцея — царица, живущая на острове Эи, опаивала попадавших в ее замок волшебным напитком, глотнув которого, они все забывали. Напоив спутников Одиссея, она превратила их в свиней. Одиссея спас Эрмий (Гермес), встреченный по дороге в замок. Он рассказал ему, как освободить товарищей и самому не поддаться волшебному зелью Цирцеи. Для этого он дал ему корень моли, о котором в «Одиссее» сказано: «корень был черный; подобен был цвет молоку белизною». В трактовке Муни корень этот, спасая от чар Цирцеи, уничтожал человеческие страсти.
Цирцея подала Одиссею мысль, как осуществить его мечту — вернуться домой: он должен попасть в Аид, царство Персефоны, отыскать предсказателя Тиресия, который откроет перед ним будущее. «Равнина плоская», Коцит — детали подземного пейзажа, описанного в «Одиссее»:
……………………………………….ДостигнешьНизкого брега, где дико растет Персефонин широкийЛес из ракит, свой теряющих плод, и из тополей черных,Вздвигнув на брег, под которым шумит Океан водовратный,Черный корабль свой, вступи ты в Аидову мглистую область.Быстро бежит там Пирифлегетон в Ахероново лоноВместе с Коцитом, великою ветвию Стикса.
Имя «Эрмий» Муни взял для псевдонима, которым подписывал рецензии. Эрмий в данном случае: трезвый, знающий, не подвластный эмоциям, страстям.
41
«Чистой к Жениху горя любовью…» — ТБ. В БС последняя строка с разночтениями: «Чем любовь и память о тебе». Написано в декабре 1911 г. на конкурс, объявленный «Обществом свободной эстетики» на строки Пушкина «А Эдмонда не покинет Дженни даже в небесах» (песня Мери из «Пира во время чумы»).
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Владислав Ходасевич. Чающий и говорящий - Валерий Шубинский - Биографии и Мемуары
- Взгляд и нечто - Виктор Некрасов - Биографии и Мемуары
- Из записных книжек 1865—1905 - Марк Твен - Биографии и Мемуары
- Белые призраки Арктики - Валентин Аккуратов - Биографии и Мемуары
- Ларc фон Триер: Контрольные работы. Анализ, интервью. Ларс фон Триер. Догвилль. Сценарий - Антон Долин - Биографии и Мемуары
- Георгий Иванов - Ирина Одоевцева - Роман Гуль: Тройственный союз. Переписка 1953-1958 годов - Георгий Иванов - Биографии и Мемуары
- Мемуары «Красного герцога» - Арман Жан дю Плесси Ришелье - Биографии и Мемуары
- Ганнибал у ворот! - Ганнибал Барка - Биографии и Мемуары
- Неизданный дневник Марии Башкирцевой и переписка с Ги де-Мопассаном - Мария Башкирцева - Биографии и Мемуары
- Рыцарь совести - Зиновий Гердт - Биографии и Мемуары