армий следующее письмо:
«1. Практика показывает, что с началом активных боевых действий наших войск разведотделы штабов фронтов и армий теряют между собой взаимную связь. Вместо того, чтобы своевременно поступившие сведения войсковой разведки помогали командованию и Генеральному штабу предвидеть характер действий противника, они (сведения) из-за опоздания становятся малоценными, отсюда оперативная разведка лишает фронт и Генштаб возможности анализировать обстановку.
2. До сих пор остаётся положение, когда дивизии противника при стабильном положении фронта не отмечаются в течение 15–30 дней, а во время наступления оказывающие сопротивление части противника не опознаются в течение 1–2 суток.
Необходимо:
1. Обеспечить возможность регулярной связи между разведотделами штабов и армий, выделив для этого положенное время пользования прямым проводом и телефонами, но не реже трёх раз в сутки.
2. Кроме того, начальникам разведотделов штабов фронта и армии использовать для связи все дублирующие и дополнительные средства (авто и мотоциклы).
3. Помня, что действующий перед ними противник обладает большой манёвренностью, необходимо не реже одного раза в течение 3–5 дней проверять наличие дивизии противника перед фронтом. Для быстрого установления нумерации частей противника на поле боя выделить группу захвата пленных и сбора документов у убитых и раненых, добиться беспрерывности деятельности этой группы»[557].
Все перечисленные в письме проблемы и недочёты были характерны для войсковой разведки Воронежского фронта. В первую очередь это касалось разведотделов штабов родов войск. На протяжении нескольких месяцев они до конца не были укомплектованы, разведданные не собирались в необходимом объёме и не систематизировались, практически не велось обобщение боевого опыта. Командование родов войск фронта не оказывало необходимую помощь корпусам и армиям в налаживании работы разведки, проявляли инертность и безынициативность. В аналитические подразделения нередко попадали люди, далёкие от этой работы, не имевшие ни навыков, ни способностей к её выполнению. Текучка кадров в разведывательных отделах (отделениях) штабов всех уровней была высокая. Были случаи, когда начальники разведорганов даже корпусов менялись по несколько раз в месяц. Ряд начальников штабов соединений, в обязанности которых входил сбор информации о противнике, без должного внимания относились к проблемам и нуждам офицеров-разведчиков. Приведу выдержку из докладной записки начальника разведотдела штаба БТ и МВ Воронежского фронта подполковника П.И. Шульженко[558]:
«Приказ НКО № 0072 от 19.04.43 г. о мероприятиях по улучшению разведдеятельности войск Красной Армии в бронетанковых и механизированных войсках Воронежского фронта не выполняются. Причиной всему является:
а) безответственность и попустительство со стороны начальника штаба ВТ и МВ фронта полковника Маряхина[559], начальников штабов ВТ и МВ армий, отдельных начальников штабов тк, мк, танковых бригад и их командиров. Нежелание с их стороны по-настоящему руководить разведкой, по-отцовски проявить заботу в воспитании кадров разведчиков;
б) не представляют условий и материальных возможностей начальникам разведки (снизу доверху) руководить и своевременно контролировать ход боевой деятельности подчинённых разведорганов и разведподразделений. Кратко приведу несколько примеров:
По правилам военного времени все войска, находящиеся в первой и во второй линии обороны, всеми способами должны добывать сведения о противнике, изучать его оборону, знать намерения противника и доносить об этом вышестоящему штабу. Однако среди бронетанковых войск нашего фронта дело обстоит иначе. Табель срочных донесений по противнику уже 3 месяца штабами ВТ и МВ армий, штабами танковых бригад и отдельных танковых полков не выполняется. Обследованием войск установлено: штабы ВТ и МВ армий, штабы танковых бригад, отдельных танковых полков совершенно не занимаются изучением противника, не знают и не хотят знать систему его противотанковой обороны даже на вероятных своих направлениях. Спрашивается: о чем же они будут докладывать вышестоящему штабу? Практика боев с противником показала, что, благодаря этому безобразию, танковые войска действуют вслепую и несут ненужные потери. Я не раз обращался к полковнику Маряхину с требованием заставить нижестоящие штабы танковых войск и их командиров по-настоящему заниматься разведкой. Всех виновных в нарушении приказа НКО № 0072 строго наказать, однако на этот счет ответы поступили: основные наши войска находятся в резерве и требовать от них какие-то разведсводки не нужно». И прочее. Это значит, что не нужно заставлять штабы изучать и знать противника?
2. Проводимые мероприятия по оздоровлению разведдеятельности в бронетанковых войсках, как правило, начальником штаба Маряхиным не поддерживаются, а, наоборот, прямо или косвенно с его стороны игнорируются. Так, например, согласно директиве № 1102660 от 2.5.43 г. штаба ГУ ВТ и МВ КА к 1.7.43 г. штабом ВТ и МВ КА выпускается наставление по разведслужбе в бронетанковых и механизированных войсках Красной Армии. Это директива обязывала всех начальников штабов бронетанковых войск под их личную ответственность и при непосредственном участии составить проектные материалы, привлекая для этой цели командиров всех степеней, имеющих богатый опыт Отечественной войны, и обобщённый и тщательно обработанный материал представить в срок по назначению.
Чувствуя попустительство по части разведки со стороны Маряхина, все штабы ВТ и МВ армии и танковых корпусов указанный материал представили в штаб ВТ и МВ фронта недоброкачественный и с опозданием на 5 суток. Данный материал составлен (сверху донизу) только работниками разведотделов, подчас ни имевших никакого практического опыта в боевой работе. Бронетанковые войска 40-й армии и их штаб никакого участия в составлении материала для указанного наставления по разведслужбе не принимал, так как на полученной директиве командующий БТМВ армии генерал-майор танковых войск
Иванов наложил резолюцию своему начальнику штаба: «Доложите Маряхину, что у нас некому составлять материал по разведке». На этом реализация директивы в войсках армии была закончена. Узнав об этом безобразии, я доложил Маряхину и просил принять соответствующие меры, однако и на этот раз никаких мер не принято.
3. Разведотделам и разведподразделениям в частях и соединениях фронта со стороны штабов и отдельных командиров не отдаётся должного внимания в деле их дальнейшего воспитания и роста. Все отдано на совесть и инициативу начальников разведки, которые в силу своей неопытности и недостаточной своей подготовленности не в состоянии поднять на должную высоту разведслужбу корпуса – бригады.
Имеют место случаи нетерпимого отношения к командирам. Так, например, в 5-м гв. Стк только с 1 мая по 14 июля сего года командование корпусом отстранило от работы трех начальников РО штаба данного корпуса – подполковника Водейко, майора Поветкина, майора Ефремова как не справившихся со своими обязанностями. Дело не в том, что Водейко, Поветкин и Ефремов плохие командиры-разведчики, а дело в том, что ими никто по-настоящему не руководил и не заботился о дальнейшем их воспитании. На днях я тщательно обследовал условия работы РО 5-го гв. Стк и установил, что работники отдела при оказании им повседневной помощи со стороны начальника штаба корпуса со своими обязанностями блестяще могут справиться, однако со стороны