поступления и папы. И либо он поймет и примет мои решения, либо…
Уверена, он все поймет.
Пишу ему сообщение:
«Нам надо поговорить. Это очень важно».
Накидываю курточку, беру рюкзак, выхожу на улицу. Вдыхаю свежий воздух и прикрываю глаза. Так хорошо и спокойно становится на душе.
Сажусь на велосипед и выезжаю на дорогу. До моего дома можно неплохо сократить, выбрав путь через мост. Я не очень люблю это место, потому что приходится тащить велик на возвышенность, а после тяжелой смены даже маленькая семечка начинает казаться мешком кирпичей.
Но мне хочется поскорее оказаться дома, понежиться в горячей водичке с тонной фруктовой пены и принять горизонтальное положение. Стопы гудят.
Выезжаю к тропе, ведущую на мост. Соскакиваю на ноги, ставлю на тормоз. Поправляю лямки рюкзака, заново накручиваю пучок на голове, потому что волосы выбились и лезут в глаза, и с обречением вздохнув, сняв тормоз, тяну велосипед ввысь.
Промучавшись несколько минут, останавливаюсь, чтобы передохнуть. Оглядываюсь.
Единственный фонарь работает плохо, постоянно замыкая.
Подмигивая, с сопутствующий звуковым эффектом «цсссс», он то освещает пространство желтым цветом, то поглощает свет, окрашивая всю округу во мрак.
Свет.
Мрак.
Свет.
Мрак.
На мосту стоит парочка. Они, вроде бы, обнимаются и разговаривают. Тяжело разглядеть в этой цветомузыке, но когда свет загорается, они, как на ладони.
Такие красивые и влюбленные. На фоне огромная полная луна придает им атмосферные очертания. Очень романтично.
Не хочу нарушать их уединение, но выхода нет. Не поворачивать же обратно. Я тут в гору не просто так поднималась.
Да и к тому же, скромные капельки дождя начинают падать. Так им все равно придется найти более теплое местечко.
Делаю еще несколько шагов.
И замираю, вглядываясь.
Цсссс…
Странное предчувствие и сердце стучит отчаянно.
Свет.
Мрак.
Свет.
Мрак.
Свет.
Антон и Люба.
Там на мосту.
Мрак.
Все вокруг погружается во мрак.
Внезапная вспышка перед глазами и остановка дыхания — это все, что я чувствую сейчас. Я бы хотела, чтобы мой организм среагировал, как и обычно в сильных стрессовых ситуациях — обмороком. Но к сожалению, я не теряю сознания, не падаю замертво, я все еще жива.
И мне очень плохо.
Хотела бы я, что кто-кто предупредил меня о таком, кто бы сказал:
Держись девочка, сейчас будет очень-очень больно.
Подготовь свое сердце.
Оно будет разбито. Ты — будешь разбита.
Тогда я бы держалась. Я бы выстояла. Я бы смогла.
Кто бы обнял крепко-крепко. Так, чтобы я забылась. Так, чтобы я согрелась. Потому что мне до дрожи холодно.
Но никто не предупредил.
И я разбиваюсь. Рассыпаюсь.
Окунаюсь в ледяную воду.
Опускаю руки, велосипед падает на землю. Вместо меня.
Разворачиваюсь и иду обратно.
Куда?
Без понятия.
Путь назад всегда быстрее.
Всегда легче идти в обратную сторону.
Потому что не знаешь, что там ждет впереди.
Перехожу дорогу и со знакомым родным сигналом «дзинь-дзинь» открываю двери своей кофейни.
Медленно подхожу к барной стойке. Сажусь. Все словно во сне.
— Красотка, а ты чего вернулась? — Архип удивленно моргает, протирая кружки.
— Налей мне еще кофе… я… я хочу кофе. Горячий. Очень горячий. Я… замерзла сильно, — застегиваю свою джинсовку на все пуговицы.
— Хорошо, — он уходит на кухню. Я знаю, сейчас они будут выглядывать с Мигелем из-за угла и перешёптываться, гадать, что же у меня случилось. Они искренне относятся ко мне и переживают. И я благодарна им. Но мне не хочется отвечать на вопросы. Все что я хочу — чтобы боль ушла.
Я делаю шумный рваный выдох. Получается как-то надломлено.
Макс прерывает разговор с каким-то парнем и поворачивает голову.
— Нежная, ты в порядке?
— В порядке, — заверяю не своим голосом. — Макс…
— Что?
— Расскажи о чем-нибудь…
— О чем? — в его голосе поднимается волна удивления.
— Не знаю… о вашем споре, расскажи… я много думала и хочу знать все.
Не знаю для чего мне это. Наверное, чтобы отвлечься. Я итак внутреннее все понимаю. Но так хочется… перестать любить Антона. Потому что, даже после увиденного — я его люблю. А мечтаю возненавидеть. По-настоящему.
Потому что относиться к нему безразлично я не смогу.
Либо так, либо так.
Он всегда вызывал во мне какие-то чувства.
С самого первого взгляда.
Возможно, чем больше плохого накопится, тем быстрее любовь сгорит.
И оставит лишь пепел.
Он усмехается, сверкнув глазами.
— Влад, давай чуть позже, я щас со знакомой разберусь, — поворачивается он к своему другу. Тот кивает и уходит. Макс возвращает свое внимание мне. — А что, твой парень тебе не рассказал?
— Рассказал, но… я чувствую, что это не вся правда. То есть, выглядело это правдоподобно и откровенно, но…
— Но зная нашего бесчувственного Тоху, ты сомневаешься, — он ухмыляется. — Так что он тебе наплел?
— Что…если я менее, чем за неделю влюблюсь в него и признаюсь, то ты ему отдашь свой байк. Если он не успеет добиться меня и моего признания, то место главного в вашей банде — твое.
— Ну, он правду тебе сказал, — ухмыляется, пожав плечами. — Есть лишь несколько, не особо важных деталей, которые он опустил. Недосказал. Не заморачивайся, нежная. Все было так давно. Зачем ворошить старые раны? Это тебе ни к чему. У вас же все хорошо?
— Не особо важных? Я не понимаю… пожалуйста, объясни… что за детали. Поподробнее.
— Ты сама все знаешь, нет никаких подробностей. Он выиграл, добился тебя.
— Меньше чем за неделю, — вновь шепчу, проводя руками по плечам. — Все так. А ты тоже должен был меньше, чем за неделю добиться меня?
— Я? — усмехается. — Нет. То есть был такой вариант в мыслях изначально, когда мы решали. Но потом… Он сказал, что насквозь тебя видит, что ты трусиха… и меня такой азарт пробрал. Ведь я видел, что ты творила у него дома, тогда в шкафу. Я решил ему доказать, что это не так, и уломать тебя на гонку. Мне показалось… что ты смелая, дерзкая… не знаю. Я плохо разбираюсь в людях, в отличии от него. Это он у нас гуру прочтения чужих жизней.
Я перевожу глаза куда-то вдаль. Обдумываю.
— За неделю? На заезд?
— Нет. На нашу основную гонку сезона.
— То есть… — непонимающе моргаю и машу головой. — Ему давалась только неделя, а у тебя было больше времени? Разве это честно?
Макс ухмыляется. В его глазах бесята веселятся.
— У нас было одинаково времени. Твое признание — это лишь мелочь, просто его хотелка, которую он добился за короткий срок. Выиграл. И получил свой приз — мой байк. Я почему —
