Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Владелец яхты забыл про свою болезнь и с тревогой озирался на нас. Пятно лодки становилось все больше и больше, пока мы не разглядели наконец Большого Алека и его товарища с петлей осетровой лесы, обернутой вокруг утка. Они оставили работу, чтобы посмеяться над нашими усилиями. Чарли надвинул на глаза свой шлем, и я, не рассуждая, последовал его примеру, хотя никак не мог угадать, для чего, собственно, он разыгрывает всю эту комедию. Мы подошли к лодке так близко, что, несмотря на ветер, расслышали слова Большого Алека и его помощника; они ругали нас со всем презрением, которое чувствуют к любителям профессиональные моряки, особенно, когда любители разыгрывают из себя таких дураков.
Мы с грохотом пронеслись мимо них, и я увидел, что ничего не произошло, Чарли усмехнулся, заметив разочарование, отразившееся на моем лице, и закричал:
– Стой на шкотах для поворота! – Он круто повернул руль, и яхта послушно и быстро стала поворачиваться. Грот дал слабину, спустился, пронесся над нашими головами вслед за гиком и с треском закрепился на бугеле. Яхта сильно накренилась, и больные пассажиры с воплями отчаяния покатились по полу каюты, свалившись все в одну груду у коек левого борта.
Но нам было не до них. Яхта, выполнив маневр, пошла против ветра и стала на ровный киль. Теперь мы неслись прямо на лодку. Я увидел, как Большой Алек прыгнул через борт, а его товарищ ухватился за наш бушприт. Затем раздался треск в тот момент, когда яхта ударила лодку, и ряд толчков, когда разбитый ялик прошел под нашим дном.
– Ну, теперь каюк его винтовке, – пробормотал Чарли и вскочил на палубу, чтобы посмотреть, нет ли Большого Алека где-нибудь на корме.
Ветер и море быстро остановили наше движение вперед, и нас стало относить обратно к тому месту, где была лодка. Черная голова и смуглое лицо Алека показались на поверхности совсем близко от нас. Грек ничего не подозревал и был страшно возмущен тем, что принимал за неловкость любителей. Мы вытащили его на борт. Король греков с трудом переводил дыхание, так глубоко пришлось ему нырять, чтобы не попасть под наш киль.
В следующий момент, к великому изумлению и ужасу владельца яхты, Чарли сидел в кубрике верхом на Большом Алеке, а я помогал ему связывать короля греков веревками. Владелец взволнованно бегал вокруг нас и требовал объяснений. Но в это время товарищ Большого Алека приполз с бушприта на корму и с опаской заглянул через перила в кубрик. Чарли схватил его за шиворот, и тот растянулся на спине рядом с Большим Алеком.
– Еще веревок! – крикнул Чарли, и я поспешил исполнить приказание.
Разбитый ялик вяло покачивался неподалеку от нас; я наставил паруса, а Чарли взялся за руль и направил яхту к нему.
– Эти люди – закоренелые преступники, – объяснил он рассерженному владельцу, – они постоянно нарушают законы рыбной ловли и охоты. Вы видели, что, когда мы поймали их, они занимались своим преступным делом, и вас, несомненно, вызовут свидетелем на суд.
Тем временем мы подошли к ялику, за которым волочилась оборвавшаяся леса. Чарли вытащил сорок или пятьдесят футов лесы, на конце которой бился молодой осетр, прочно запутавшийся в ее острых безбородых крючках. Чарли отрезал ножом этот кусок лесы и бросил его в кубрик рядом с пленниками.
– А вот и вещественное доказательство; улика номер первый для публики, – продолжал Чарли, – присмотритесь хорошенько и к этой штуке, чтобы мы могли опознать ее на суде, да заодно запомните также место и время, где преступники были пойманы.
Затем, перестав кружить и вилять, мы с триумфом пошли прямо в Бенишию, а в кубрике лежал крепко связанный король греков, в первый раз захваченный рыбачьим патрулем.
Набег на устричных пиратов
Из всех начальников рыбачьего патруля, с которыми нам приходилось служить, лучшим был Нейль Партингтон. Таково мое мнение, да и Чарли вполне согласен со мной.
Партингтон был честный малый, и притом не из трусливого десятка; правда, он требовал от нас беспрекословного повиновения при исполнении служебных обязанностей, но наши отношения носили, тем не менее, вполне товарищеский характер, и Нейль предоставлял нам такую свободу действий, к которой мы не всегда бывали подготовлены, как это покажет настоящий рассказ.
Семья Нейля жила в Окленде, на Нижней бухте, в шести милях по морю от Сан-Франциско. Однажды, когда мы делали рекогносцировку среди китайцев, занимавшихся ловлей креветок у мыса Педро, Партингтон получил известие, что жена его серьезно заболела, и через час «Северный Олень» при свежем попутном ветре уже шел полным ходом в Окленд. Мы вошли в Оклендский лиман и стали на якорь. В следующие дни, покуда Нейль находился на берегу, мы с Чарли подтянули снасти, перебрали балласт, почистились, одним словом, привели шлюп в полный порядок.
Когда же мы покончили с этим, время стало тянуться медленно и тоскливо. Жена Нейля была опасно больна, и нам предстояло простоять на якоре целую неделю в ожидании кризиса. Мы с Чарли целыми днями слонялись по докам, стараясь найти какое-нибудь занятие, и таким образом набрели на устричную флотилию, стоявшую у Оклендской городской пристани. По большей части это были славные оснащенные лодочки, быстроходные и прочные, и мы с небрежным видом уселись на краю пристани, чтобы как следует рассмотреть их.
– Недурной улов, – сказал Чарли, указывая на устриц, разложенных на палубе одного из судов на три груды по величине.
Разносчики со своими тележками останавливались на самом краю пристани, и из их переговоров и споров я узнал рыночную цену устриц.
– На этом судне по меньшей мере на двести долларов устриц, – высчитал я. – Интересно бы знать, сколько времени они потратили на такой улов?
– Три-четыре дня, – ответил Чарли. – Недурной заработок: по двадцать пять долларов в день на брата.
Лодка, о которой шла речь, называлась «Призрак» и стояла прямо под нами. Команда ее состояла из двух человек. Один – был приземистый коренастый парень с необычайно длинными, точно у гориллы, руками, а другой – высокого роста, хорошо сложенный малый, с ясными голубыми глазами и копной прямых черных волос. Этот контраст между цветом волос и глаз был так необычен и так резко бросался в глаза, что мы с Чарли задержались на пристани дольше, чем хотели.
И мы хорошо сделали. Вскоре к краю пристани подошел толстый пожилой человек – по виду и костюму зажиточный купец – и остановился рядом с нами, глядя вниз на палубу «Призрака». Он, по-видимому, был чем-то рассержен и чем дольше смотрел на судно, тем больше раздражался.
– Это мои устрицы, – произнес он, наконец. – Я знаю, что это мои устрицы. Сегодня ночью вы совершили набег на мои устричные отмели и ограбили их.
- Черный парус, адские берега - Павел Горьковский - Морские приключения
- Морской волк - Владимир Войновский - Морские приключения / Русская классическая проза / Прочий юмор
- «Король греков» - Джек Лондон - Морские приключения
- Спасенный браконьер - Джек Лондон - Морские приключения
- Небольшой счет, предъявленный Суизину Холлу - Джек Лондон - Морские приключения
- С Хейердалом через Атлантику. О силе духа в диких условиях - Юрий Сенкевич - Морские приключения
- Морской лорд. Том 1 - Александр Чернобровкин - Морские приключения
- Морской лорд. Том 2 - Александр Чернобровкин - Морские приключения
- И только море запомнит - Полина Сергеевна Павлова - Исторические приключения / Морские приключения / Фэнтези
- Записки судового врача - Дариуш Ришард - Морские приключения