Шрифт:
Интервал:
Закладка:
…И так они ехали и ехали, останавливаясь на ночлег в чужих дворцах и замках, бесцеремонно пользуясь чужими вещами, распоряжаясь чужими слугами, если они попадались в чужих замках. Ар-и-Диф приближался. В иные дни Аойда вдруг ощущала, что он рядом. Абраксас — и такой, каким он был днем, и такой, каким бывал ночью, — вдруг становился неоправданно нервным, тревожно вглядывался в южный горизонт: сила, которая влекла его в этот дальний путь, все больше и больше казалась ему угрожающей…
И где-то рядом, неведомый Абраксасу, но ведомый,ей, неотступно находился Пройт…
Ар-и-Диф лежал перед ними под лучами солнца, как зеркало, в котором отражалось затянутое тучами ночное небо. Пустыня начиналась в каких-то ста ярдах впереди, а между ней и людьми протянулась желто-серая пятнисто-полосатая цепь пылевидного песка. Было что-то странное и неестественное в том, что пески не расползались дальше, а так веками и лежали на одном месте, и пятна, и полосы эти оставались неизменными на протяжении не то что месяцев или лет, а целых столетий.
— Вот и прибыли, — тихо сказал Абраксас, глядя вперед. Аойда вышла из кареты и встала рядом.
— Прибыли, — повторил Абраксас побелевшими губами.
Аойда оглянулась. Серебристые истуканы спешились и полукругом стали вокруг кареты, и эта блестящая стена, казалось, отрезающая их от всего мира, пугала ее больше, чем лежащая впереди пустыня; остатки войска Абраксаса-колдуна расположились чуть поодаль.
Абраксас вышел из оцепенения, протянул руку и притронулся к ее плечу.
— Моя… — начал было он, но вдруг осекся; приторно-привычное «дорогая» застряло у него в горле, и.он, помедлив, сказал мягко и ласково, как будто уже наступила ночь, и он не был игрушкой каких-то неведомых сил: — Айо, птенчик мой пушистый… Завтра утром ты будешь свободна.
Она молча оглянулась на него.
— Завтра утром вы с Линкеем сможете вернуться домой. А я пойду вперед, туда…
Аойда перевела взгляд на простирающуюся вперед пустыню. Ее передернуло ознобом, хотя день был яркий, жаркий, солнечный.
Серебристые за их спиной дрогнули, строй рассыпался; странная свита Абраксаса пришла в движение, а за ними, как по чьей-то команде, задвигались и остальные: расседлывались лошади, ставились шатры, разжигались костры. Однако оживление это было каким-то необычным, словно кто-то в одно мгновение, разом вдруг распустил путы, которыми все эти люди были связаны: в лагере явственно царили неуверенность и растерянность — люди еще не окончательно освободились от наведенных на них чар, но в них уже зародилось подозрение, что эти чары существуют и что именно они заставляют их поступать не так, как им бы хотелось, как надобно силам, наложившим чары.
Аойда ушла в шатер сразу, как только его поставили; слуги еще вносили какие-то вещи, а она присела на ковер, скрестив под собой ноги, и надолго замерла так, ни о чем не думая и ничего не вспоминая. Аойда словно задремала. Да так крепко, что Линкею пришлось потеребить ее за плечо — окликов она не слышала.
— Нас зовут к ужину, — сказал Линкей; он выглядел так же неуверенно, как и все зачарованные сегодня.
— Хорошо, — очнувшись, произнесла Аойда. Она встала, подошла к своему сундуку и достала из ларца с гребнями и драгоценностями зеркало, внимательно рассмотрела свое лицо.
— Зачем ты так прихорашиваешься? — Линкей подошел сзади и говорил шепотом. — Зачем ты… для него?
Мальчик стоял рядом; восторженная влюбленность в Абраксаса исчезла, на ее место приходила столь же искренняя ненависть.
— Ты знаешь, что он — колдун? — тихо и зло спросил Линкей.
— Я знала это с самого начала, — ответила Аойда. — Не беспокойся, завтра ты отправишься домой.
— Да, он мне сказал.
— Значит, все будет в порядке, — сказала Аойда, прикалывая выбившуюся прядь. — Ну все, я готова, пошли.
Ужин был накрыт под открытым небом; Аойда испытала большое облегчение, когда увидела, что стол поставлен так, чтобы за палатками не было видно Жуткой Пустыни. Абраксас, ожидая их, за стол еще не садился; они сели все вместе, и слуга налил в бокалы вина.
Ни Абраксас, ни Аойда почти ни к чему не притронулись. Аппетита у них тоже не было, не было и охоты разговаривать.
Быстро стемнело, как это обычно и бывает на юге. Аойда вскоре извинилась и встала из-за стола, но сидеть в палатке не хотелось, и она пошла бродить по лагерю. Один из серебристых неслышно скользил вслед за ней шагах в двадцати сзади — Аойда не сомневалась, что это Пройт…
Да, люди изменились, и даже присутствие истуканов в серебристых плащах не внушало им уже прежнего воодушевления.
Аойда искала кого-нибудь из земляков, мунитайцев. То есть она уже видела нескольких человек, одетых по обычаю родных мест, но их лица были ей незнакомы, а значит, эти люди скорее Всего были низкого происхождения. На худой конец, сойдет кто-нибудь из таких, но лучше найти кого-нибудь более благородного; такие в свите Абраксаса были, Аойда их видела, только почему-то сейчас на глаза никто не попадался.
Она вышла за ряды палаток и глянула в сторону Жуткой Пустыни.
Там творилось что-то невообразимое: над полосой песка кружились в великом множестве большие и малые смерчи; пустыни за ними видно не было, только иногда сквозь взметаемые тучи песка проявлялось розовое призрачное сияние. Самое странное было в том, что вне полосы песков воздух был неподвижен, и Аойда поняла теперь, что «горячее дыхание Ар-и-Дифа» — не более чем поэтический вымысел. Жуткая Пустыня не дышала — она была мертва, как сама Смерть.
Сзади послышалось негромкое покашливание. Аойда подумала было, что это Пройт напоминает о себе, и обернулась, нахмурив брови. Но к ней подходил Тидей Акамант.
— А, — сказала она с облегчением. — Это ты… Тидей низко поклонился — ниже, чем человеку его происхождения надлежало бы поклониться перед ней.
— Ваше вели… — начал он по привычке последних недель. Аойда предостерегающе подняла руку:
— Я не королева!
— Ваше сиятельство, — сказал он, но не очень уверенно. Аойда кивнула.
— Ваше сиятельство, я очень виноват перед Мунитами, — сказал Тидей, и было видно, что он не намерен себя щадить.
— Акамант, — тихо сказала Аойда, шагнув к нему. — У моего отца только один сын. Дашь ли ты слово быть ему надежной опорой, пока он не вернется домой?
Тидей Акамант встал на колено и принес клятву. Аойда кивнула, принимая ее.
Встав же, Акамант спросил с тревогой:
— А как же вы, ваше сиятельство?..
— Обо мне найдется кому позаботиться, — сказала Аойда. — Иди к Линкею.
Аойда посмотрела, как он уходит, потом повернулась в сторону Жуткой Пустыни и какое-то время смотрела на безумную пляску вихрей. .
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Рожденная чародейкой - Дэвид Фарланд - Фэнтези
- Книга мечей - Фред Саберхаген - Фэнтези
- Собачий Глаз - Всеволод Мартыненко - Фэнтези
- Время волка - Александр Абердин - Фэнтези
- Дорога в Проклятые земли - Деметрий - Фэнтези
- Noir (СИ) - Сапожников Борис Владимирович - Фэнтези
- Амброзия - К. Н. Кроуфорд - Любовно-фантастические романы / Фэнтези
- Сказка о двух волках и дриаде (СИ) - Николай Клюев - Фэнтези
- Вера изгоев - Иар Эльтеррус - Фэнтези
- Источник Вечности - Ричард Кнаак - Фэнтези