Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Я пришел, сэр, чтобы сказать, что я хочу служить Америке, — продолжал Фил. — Вчера меня посетило озарение, и я начинаю понимать, что оно значило.
Однако президент не слышал Фила. Он смотрел на него так, словно видел в первый раз. Наконец он заморгал и проговорил:
— Приятель, а вы довольно странно одеваетесь.
Фил надел свой любимый шерстяной пуловер в стиле Неру, золотую рубашку и пурпурные вельветовые брюки, которые почти скрывали песочного цвета замшевые ботинки. Наряд венчал купленный Эмметом в магазине отеля галстук с пестрым рисунком, похожий на тот, что носил президент. Сейчас галстук душил Фила, словно петля.
— Вы одеваетесь довольно странно, — повторил президент. — Наверное, это особенность всех писателей. Ну, я имел в виду некоторую, своеобразность вашего внешнего вида.
Несколько мгновений усталые глаза президента пытались разыскать лицо Фила. Казалось, на самом дне кроткого взгляда что-то затаилось, как у заключенного, который всматривается в небо сквозь решетку темницы.
— Индивидуальный стиль, вы совершенно правы, — сказал Фил, увидев наконец возможность вернуться к своей теме. Теперь он должен сказать то главное, что выкристаллизовалось прошлой бессонной ночью. — Индивидуализм, сэр, вот в чем дело, не так ли? Даже мужчины в строгих костюмах продолжают носить галстуки, чтобы показать: они все еще обладают малой толикой индивидуальности. — Тут только он сообразил, что его галстук трудно отличить от галстука президента, но продолжал говорить: — Я начинаю понимать, что многое меняется в Америке, вот о чем я хотел бы с вами побеседовать…
— Вы хотите получить значок, — деловито прервал его Холдеман. — Значок федерального агента. Не так ли? Значок, который поможет вам осуществить вашу компанию в защиту морали.
Эммет, Холдеман и Крог ухмыльнулись, словно вспомнили один и тот же анекдот.
— Значок не так уж и важен, — ответил Фил. — Просто теперь я вижу, в чем ошибка.
— Я считаю, что мы вполне можем удовлетворить ваше желание, не правда ли, мистер президент? — вновь перебил его Холдеман. — Мы ведь дадим ему значок. Ну, вы понимаете, в качестве подарка.
Президент заморгал.
— Значок? Не знаю, есть ли у меня значок, но я могу поискать, безусловно…
— У вас нет значка, — твердо сказал Холдеман.
— У меня нет? — Президенту пришлось наклониться, чтобы открыть ящик письменного стола, теперь он поднял взгляд и, моргая, посмотрел на Фила.
— Но мы закажем новый значок, — обещал Холдеман, а потом повернулся к Эммету и добавил: — Да, сделаем специальный заказ.
Они переглянулись. Фил не сомневался, что они обменялись между собой каким-то сигналом. В комнате было так жарко, что Филу показалось, будто его накрыли пуховой периной. К тому же во рту появился какой-то горький привкус, от которого першило в горле.
Холдеман сказал президенту:
— Вы помните идею относительно книги?
— Да, — кивнул президент. — Идея, связанная с книгой.
Его глаза, казалось, мигали сами по себе, словно плохо отрегулированный механизм.
— Замечательная идея, — подсказал Холдеман, словно укоряя упрямого или стеснительного ребенка, и у Фила появилось глубокое внутреннее убеждение, что человек, с которым он разговаривает, вовсе не президент.
Или президент, но давно превратившийся в фальшивку, оболочку, механическую куклу. «Та же самая метаморфоза происходила и со мной, — подумал Фил, — пока не засиял очищающий белый свет. И если я не попытаюсь изменить свою жизнь, такой конец неизбежен».
— Замечательная идея, — повторил президент, и его губы дрогнули. Он хотел улыбнуться, но получилось судорожное подергивание. — Да, вот в чем она состоит: вы могли бы написать книгу для детей, ну, точнее, для молодежи. На тему о… о…
— О том, как добиться успеха, — подсказал Холдеман.
— Да, как добиться успеха, — повторил президент. — Да, именно. — И начал разглагольствовать о том, что истинный талант есть результат глубокой внутренней мотивации и самодисциплины; он вполне мог быть одной из механических кукол в Диснейленде, разговаривающей даже тогда, когда ее никто не слушает.
— Ну, — сказал Холдеман, когда президент замолчал или исчерпал программу, — я полагаю, что мы закончили.
— Подарки, — сказал президент, наклонился к нижнему ящику стола и принялся что-то искать. — Никто не сможет упрекнуть Дика Никсона в том, что он плохо обращается со своими гостями, — продолжал он, выкладывая на стол блестящие подписанные фотографии, запонки, пепельницу и высокий бокал с изображением Белого Дома.
Эммет сделал шаг вперед и сказал:
— Спасибо, сэр. Мистеру Дику и мне оказана высокая честь.
Казалось, президент его не слышит. Он продолжал рыться в ящике стола.
— Тут есть чудесные булавки. Очень красивые булавки для лацканов пиджаков.
Холдеман и Эммет переглянулись, и Холдеман сказал:
— Мистер президент, мы опаздываем.
— Да, булавки, вроде этой, — сказал президент, коснувшись лацкана своего костюма, — с американским флагом. У меня они где-то…
— Мы найдем, — пообещал Холдеман, в голосе которого вновь появилась резкость.
Он подтолкнул президента к Филу. Возникла неловкая пауза, пока Эгил Крог фотографировал президента и Фила, которые пожимали друг другу руки, стоя на синем ковре с белыми звездами перед флагштоками с развевающимися флагами. Вспышки света… нет, всего лишь вспышки камеры. Фил заморгал, и Эммет повел его к выходу, через офисы и длинные коридоры, и вскоре они оказались под серым небом на холодном воздухе, где их ждал автомобиль.
— Все прошло удачно, — сказал после небольшой паузы Эммет.
Он вел машину — ее взял на прокат Фил — по направлению к отелю.
— Кто ты такой на самом деле? — спросил Фил. — И чего тебе нужно?
— Я твой агент, Фил. И я о тебе забочусь. Это моя работа.
— А то странное существо, твой приятель Холдеман, он заботится о президенте?
— Президент — это произведение искусства, не так ли? Он выиграет выборы на третий срок и на четвертый. Такой человек слишком полезен, чтобы отказываться от его услуг. В отличие от тебя, Фил, он все еще может нам помочь.
— Его победили в 1960 году, — возразил Фил. — Выборы выиграл Кеннеди. А в 1962 году он проиграл губернаторские выборы в Калифорнии. Сразу после объявления результатов он сказал, что оставляет политику. А потом что-то произошло. Он вернулся. Или его вернули, так? Деревянный конь, — сказал Фил, чувствуя себя опустошенным, — которого греки принесли в качестве дара.
— Он больше не проиграет, — заявил Эммет, — можешь не сомневаться. Не в 1976, не в 1980, и не в 1984-м. У нас получилось: ты и он, — Эммет улыбнулся, продемонстрировав превосходные белые зубы. — Нужно добыть для тебя приглашение на одну из вечеринок. После того как ты закончишь книгу, это будет превосходная реклама.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Журнал «Если» 2009 № 12 - Борис РУДЕНКО - Научная Фантастика
- Комитет Правды - О. Палёк - Научная Фантастика
- Сервис максимум - такая программа - Владимир Григорьев - Научная Фантастика
- Самый умный - Светлана Гольшанская - Научная Фантастика
- «Если», 2005 № 12 - Журнал «Если» - Научная Фантастика
- Сепаратная война - Джо Холдеман - Научная Фантастика
- Весь Хайнлайн. Фрайди (сборник) - Роберт Хайнлайн - Научная Фантастика
- Вторжение - Мюррей Лейнстер - Научная Фантастика
- Быть ли Богом? - Иван Вологдин - Научная Фантастика / Науки: разное / Фэнтези
- К вопросу о равенстве полов - Павел Шумил - Научная Фантастика