Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В Крыму Каплан лечилась в санатории для политзаключенных в Евпатории. Октябрь 1917 г. застал ее в Харьковской офтальмологической клинике, где она восстанавливала зрение у знаменитого профессора Л. Л. Гиршмана. «Этой революцией я была недовольна, — говорила она на допросе Петерсу, — встретила ее отрицательно. Я стояла за Учредительное собрание и сейчас стою за это. По течению эсеровской партии я больше примыкаю к Чернову». // Пролетарская революция. 1923. № 6–7. С. 284.
После Харькова был Симферополь, где Каплан пробыла до февраля 1918 г., работая заведующей курсами по подготовке работников волостных земств и получая зарплату в 150 рублей в месяц. По воспоминаниям В. Е. Баранченко, он познакомился с Каплан летом 1917 г. в Крыму, в санатории, там же с ней встретился Д. И. Ульянов. Ему понравилась Каплан, по его рекомендации она поехала в Харьков и частично восстановила зрение после операции, стала видеть силуэты. Баранченко позже стал мужем Ф. Ставской, на процессе 1922 г. сообщившей о встрече с Каплан в Крыму. // Резник С. Тайна покушения Фани Каплан. // Литературные записки. М., 1991. № 1. С. 102–103; ЦА ФСБ РФ, д. 2162, л. 47. В конце февраля или марте 1918 г. Каплан вернулась в Москву, где жила на квартире Пигит и встречалась со своими подругами по каторге. О ее политических взглядах в то время судить трудно. На допросах по этому поводу она высказывалась достаточно противоречиво, путая хронологическую последовательность событий. Каплан говорила Петерсу о том, что в Акатуе она была вместе со Спиридоновой и Биценко и стала из анархистки социал-революционеркой. «В своих взглядах я изменилась потому, что я попала в анархистки очень молодою… Самарское правительство принимаю всецело и стою за союз с союзниками против Германии. Стреляла в Ленина я. Решилась на этот шаг еще в феврале. Эта мысль у меня назрела в Симферополе, и с тех пор я начала подготавливаться к этому шагу». // Пролетарская революция. 1923. M 6–7. С. 284.
Решение Каплан примерно в это время участвовать в покушении на Ленина подтвердил В. Зензинов, член ЦК партии эсеров. В книге о событиях 1918 г. он вспоминал, что Каплан предложила свои услуги в Москве Нилу Фомину, впоследствии расстрелянному колчаковцами. Он предложил Зензинову весной 1918 г. «организовать вместе с Дорой Каплан покушение на Ленина. Партия тогда отказалась воспользоваться этим предложением, и позднее Дора Каплан на свою собственную ответственность стреляла в Ленина и тяжело ранила его». // Зензинов В. Государственный переворот адмирала Колчака в Омске. 18 ноября 1918 г. Сб. документов. Париж, 1919. С. 152. Эти воспоминания невозможно проверить, хотя следует учесть, что возникли они уже после того, как о Каплан писали со ссылками на советские газеты многие. Так утверждалось мнение, что стреляла в Ленина именно она. Ссылались и на ее собственные признания, хотя часть протоколов допросов не подписана. Н. А. Скрыпнику, заведующему отделом ВЧК по борьбе с контрреволюцией, Каплан сказала 31 августа 1918 г., что «стреляла по собственному побуждению». Председателю Московского ревтрибунала А. М. Дьяконову она говорила: «Стреляла в Ленина я потому, что считала его предателем революции и дальнейшее его существование подрывало веру в социализм… Я считаю себя социалисткой, сейчас ни к какой партии себя не отношу». И снова Дьяконову: «Меня задержали у входа на митинг, ни к какой партии не принадлежу. Я стреляла в Ленина, потому что считаю, чем дольше он живет, он удаляет идею социализма на десятки лет. Я совершила покушение лично от себя». // Пролетарская революция. 1923. № 6–7. С. 282, 285. Подписать этот протокол допроса Каплан отказалась.
Бывших каторжанок А. Пигит, Ф. Радзиловскую, В. Тарасову по распоряжению Кингисеппа привезли в ВЧК, на квартире Пигит оставили засаду. В нее попадет зашедшая к Пигит ее подруга по каторге Вера Штольтерброт и тоже будет доставлена в ВЧК. Но все они удостоверяли личность Каплан, о себе заявили, что политической работой не занимаются. Потому допрашивавший их Кингисепп постановил всех освободить и засаду в квартире Пигит снять. Ф. Радзиловская сообщила 1 сентября: «В июле я была в отпуске. Приехала 25 июля… видела Каплан 3–4 раза. Она заходила ко мне, раз я ее видела, кажется, на улице. В последний раз она была у меня недели полторы назад. На политические темы мы не говорили. Я ни разу у нее не была. Ее адреса не знаю. Она вернулась из Крыма в конце мая или начале июня. За точность не ручаюсь. Мне кажется, что она одно время искала занятий, но я не знаю, служила ли она где-нибудь. При встречах она производила на меня впечатление вполне уравновешенного человека». Ее показания подтвердил Л. Я. Черномордик, проживающий по адресу: Леонтьевский переулок, д. 12, кв. 9, сказавший, что к квартирантке Фане Радзиловской приблизительно неделю назад (22–23 августа 1918 г.) приходила женщина, имевшая сходство с предъявленной ему фотокарточкой. ЦА ФСБ РФ, д. 2162, л. 31, 32.
Каплан сообщила Петерсу и наркомюсту Курскому, что виделась после приезда из Крыма с А. Биценко, сокаторжанкой, членом ЦК партии левых эсеров, но не спрашивала ее, как попасть к Ленину, что правого эсера Зензинова, равно как и других, не знает, что «не слыхала ничего про организацию террористов, связанную с Савинковым. Эти показания Савинков позже подтвердил: „В 1918 г. предполагалось покушение на Ленина и Троцкого. Но делалось очень мало… К делу Доры Каплан наш союз не имел никакого отношения“». Дело Б. Савинкова. Л., 1924. с. 56.
С А. А. Биценко дело обстояло сложнее, Анастасия Алексеевна Биценко (1875–1938) была вместе с Каплан на каторге, в 1917-м и до июля 1918 г. являлась членом ЦК партии левых эсеров. На допросе следователю НКВД она сообщила 17 февраля 1938 г., что в августе 1918 года ходила в Кремль к арестованной М. А. Спиридоновой и та ей говорила о встрече с Каплан и о решимости последней стрелять в Ленина. В обвинительном заключении Биценко инкриминировалось знание в 1918 г. о готовящемся покушении на Ленина и непредупреждении такового. Биценко была расстреляна 16 июня 1938 г. Во время реабилитации Биценко в 1961 г. выяснилось, что к Спиридоновой она не ходила, что левые эсеры к покушению на Ленина не имели никакого отношения. ЦА ФСБ РФ, д. 17358, А. А. Биценко. С. 17, 25, 76. Петерс спрашивал Каплан на допросе, просила ли она Биценко провести ее к Ленину в Кремль. Каплан на этот вопрос ответила отрицательно.
429
Столица. 1991. № 33. С. 51.
430
Локкарт Р. Мемуары британского агента. М., 1991. С. 293–294. Локкарт был арестован в ночь на 1 сентября 1918 г. Никак не аргументированную версию о том, что покушение на Ленина было делом рук английской разведки, поддержал специалист по ее истории Филип Найтли в книге «„Ким Филби“ — супершпион КГБ». М., 1992. С. 114.
431
О Протопопове сведения скудны. Известно, что он из матросов. В марте 1918 г. — начальник контрразведки красного советско-финского отряда, ставшего в апреле 1918 г. отрядом ВЧК. В июне 1918 г. отрядом стал командовать левый эсер Д. И. Попов, Протопопов был назначен его заместителем. Он активно участвовал в действиях отряда во время выступления левых эсеров в начале июля 1918 г. Когда Дзержинский приехал в отряд для ареста Блюмкина, к нему подошел член ЦК партии левых эсеров Ю. В. Саблин и потребовал сдать оружие. Дзержинский отказался. Тогда к нему подошел Протопопов, схватил за руки и обезоружил. ЦА ФСБ РФ, д. H-8, т. 1, л. 150; т. 11, л. 4, 94.
432
На Каплан оказывалось психологическое давление.
31 августа 1918 г. Кингисепп допросил сокаторжанку Каплан B. М. Тарасову-Боброву, которая рассказала многое из биографии Каплан. Ему удалось разговорить Каплан, узнать, что она была анархисткой. Но о своем участии в покушении на Ленина не сказала ничего вразумительного. Зачем оказалась на митинге? Кто ей помогал? Об этом — ни слова.
— Я думаю, у вас есть еще много что сказать…
— Я сказала все.
— Я не ошибусь, — сказал Петерс, — вы утаиваете главное — сообщников и руководителей покушения… ЦА ФСБ РФ, д. 2162, л. 8.
Этот допрос Петерс проводил в 2 часа 25 минут ночи с 30 на 31 августа. Позже он вспоминал: «Я долго ей доказывал, что преступление, которое она совершила перед рабочими, перед трудящимися вообще, перед революцией, чрезвычайно тяжелое, и мы с ней долго спорили по этому вопросу. В конце концов она заплакала, и я до сих пор не могу понять, что означали эти слезы: или она действительно поняла, что она совершила самое тяжелое преступление против революции, какое только можно совершить, или это были просто утомленные нервы. Каплан ничего не сказала о своих соучастниках в преступлении», — сетовал Петерс. Петерс Я. Воспоминания о работе в ВЧК в первый год революции. 1924. № 10. С. 30–31; он же. То же. // Былое. Париж, 1933. Т. 2. С. 121, 122. Сообщение эсеровской газеты «Земля и воля» от 18 сентября 1918 г. о пытках, которым подвергли Каплан в ВЧК, о том, что она оказалась столь ужасной, что ее нельзя было вывести в зал суда, а потому ее просто пристрелили, — не соответствуют действительности.
- Московский поход генерала Деникина. Решающее сражение Гражданской войны в России. Май-октябрь 1919 г. - Игорь Михайлович Ходаков - Военная документалистика / История
- Неизвестный фронт Гражданской войны: конфликт между властью большевиков и крестьянской массой в Пермской губернии - Анжела Валерьевна Долгова - История
- Разгром Деникина 1919 г. - Александр Егоров - История
- Авантюристы гражданской войны - А. Ветлугин - История
- Танки в Гражданской войне - Максим Коломиец - История
- Русская смута XX века - Николай Стариков - История
- Православная Церковь и Русская революция. Очерки истории. 1917—1920 - Павел Геннадьевич Рогозный - История
- Террор и демократия в эпоху Сталина. Социальная динамика репрессий - Венди Голдман - История
- Дипломатия в новейшее время (1919-1939 гг.) - Владимир Потемкин - История
- Красный террор в годы гражданской войны - неизвестен Автор - История