Всего набралось, без Тилтака, четырнадцать человек. Не так уж и много – я боялся, что желающих вернуться окажется больше. В принципе, времени после того, как находившиеся на службе типулу-таками палеовийцы узнали о смене власти, прошло довольно много. Все, у кого тоска по родине взыграла, уже должны были проявиться. Так что совесть моя чиста – кто не успел, тот опоздал. Жалко, конечно, лишаться проверенных кадров, но тут уж ничего не поделаешь – не насильно же их удерживать.
Едва только закрылась дверь за последним из жаждущих отставки, зову секретаря: «Кутукори!» Едва тот материализовался в кабинете, говорю: «Летинату Рикай-Тилтак уже здесь?»
-Да, Сонаваралингатаки – отвечает мой неизменный помощник.
-Пусть войдёт.
Палеовиец зашёл, по привычке козырнув под кепку.
«Солнцеликая и Духами Хранимая типулу-таками Раминаганива рассмотрела твою просьбу об отставке» – делаю паузу – «И сочла возможным её удовлетворить». Рикай, зашедший заметно напряжённым, моментально расслабился. А я добавляю: «Кроме того, милостивое разрешение об отставке со службы и отправке домой получили ещё четырнадцать уроженцев Союза Палеове. Наша повелительница также проявила свою милость и в дальнейшем. Тебя и остальных доставят на Венве на одном из шухонов Морской Компании Пеу».
«Спасибо, Сонаваралингатаки» – ответил тюленелов, радостно улыбаясь.
«Но у меня на прощание будет для тебя поручение»– «унтер-лейтенант» вмиг посерьёзнел и уставился на меня вопрошающе.
«Нужно будет договориться с новыми властями на Иханаре и находящимися там нашими военными о перемирии. Мне некому кроме тебя доверить это дело. Ты уже знаком с теми, кто сейчас заправляет на Венве. Да и Варукапи тебя неплохо знает. Так что должен справиться. Благословение типулу-таками на переговоры тебе будет дано. И как проявление доброй воли нашей повелительницы, с тобой отправляются ещё три шухона. Думаю, четыре корабля намного ускорят эвакуацию гарнизонов и поселенцев с других островов на Венве. Когда договоришься о перемирии, можешь считать себя свободным».
«Хорошо, Сонаваралингатаки» – Тилтак берёт под козырёк.
«Распоряжения готовить корабли и их экипажи уже даны. Ну и, разумеется, с тобой поедут несколько писцов Второго Стола, чтобы устроить на Венве полноценное посольство. Свободен. Иди, готовься».
«Постараюсь исполнить» – отвечает Рикай.
Глава 18
Глава восемнадцатая
В которой герой обнаруживает, что его деятельность наконец-то дала плоды, но его это не радует.
«Повторяю ещё раз: куда ты дел тело настоящего Сонаваралинги-таки?» – голос допрашивающего меня сотрудника Четвёртого стола совершенно лишён эмоций.
Вообще, следователь мне достался настолько сухой и не выказывающий никаких внешних проявлений чувств, что оставалось только теряться в догадках: действительно он верит, что заключённый, которого ему приходится допрашивать, есть злоумышленник, неведомым образом подменивший собой подлинного супруга типулу-таками и первого министра, либо же просто отрабатывает номер по заданию вышестоящего начальства.
Раньше с этим Тукоем вашему покорному слуге пересекаться не приходилось: последние годы, по мере кратного увеличения числа выпускников Обители Сынов Достойных Отцов, которое, впрочем, по-прежнему не успевало за потребностями разрастающегося бюрократического аппарата, я уже не находил времени для общения с каждым из закончивших высшее административно-военное учебное заведение Даринги. И довольствовался толканием речей перед всем выпуском, да визированием бумаг за авторством Тагора о распределении получивших «Аттестат о прохождении полного курса наук» по ведомствам. Мой ручной «дикий гусь» заменил на посту Главного Распорядителя ушедшего на покой по возрасту Вестника Шонека, и теперь именно ему приходилось выдерживать атаки военных, полиции, внешнеторгового, внешнеполитического ведомств и прочих важных государственных структур, жаждущих заполучить новые кадры. Мне же только оставалось выступать в роли последней инстанции, распределяя выпускников между разными конторами, которым требовались сотни новых сотрудников. И видел я только колонки цифр, а не конкретных людей.
Следователь меж тем продолжал «давить» на меня: «Твоё настоящее имя… по чьей указке действовал…» Смотрю на него, не зная, что и сказать: правду говорить бесполезно, а сочинять лень. Если честно, апатия какая-то навалилась.
Да, подвела меня самоуверенность…. А ведь летинату Рохоки предупреждал дурака…. Но я проигнорировал сигнал исполнительного, хоть и молодого, офицера: дескать, не впервые за последние годы у Солнцеликой и Духами Хранимой случаются романы. Ну и в этот раз, думал, поромантирует (или пороманичает?), да и даст отставку очередному фавориту.
Да, прошла «прошла любовь, завяли помидоры». Хотя, оглядываясь назад, первые признаки этого и раньше стали проявляться: просто тогда я, занятый государственными делами и уверенный в неизменности чувств типулу-таками, внимания сим звоночкам не придавал. С другой стороны отношения наши сходили «на нет» так плавно и постепенно, что когда превратились из практически семейных в сугубо деловые, для меня это не стало никакой трагедией. Ну а что испытывала сама Рами, оставалось только догадываться – ваш покорный слуга не стал устраивать сцен и разбирательств, выясняя кто виноват, а просто принял к сведению то, что доступа к монаршему телу в сексуальном смысле отныне лишён, и продолжил исполнять обязанности премьер-министра, пользуясь тем, что доступ к правительнице для докладов и обсуждений проблем всё же сохранил. В конечном счёте, я не подросток с бурлящими гормонами, а кроме постели у нас с тэми общие дети, государство, которое нужно оставить наследнику в более-менее приличном состоянии, и довольно разнообразный бизнес, позволяющий финансировать государственные нужды и кормить семейство.
Так и жили-поживали, добра наживали. Солнцеликая и Духами Хранимая периодически затевала очередной роман, я же довольствовался кратковременными связями без обязательств с дамами, не обременёнными моральными принципами. Кандидаток в любовницы при этом выбирал из тех, про которых имелась информация, что рожать они не способны, дабы не создавать новых проблем Дому Пилапи в виде потомков Сонаваралинги-таки – мне и Темануя Молодого хватало. За последние годы акушерское дело и санитария на Пеу стараниями тенхорабитских медиков и под моим неусыпным контролем весьма продвинулись, и как смертность при родах, так и количество женщин, бесплодных от неумелого вмешательства, существенно уменьшились, но всё равно, несчастных, лишённых возможности вновь забеременеть, хватало, и выбирать мне было из кого.
В общем, внешне всё у нас выглядело пристойно: Рами «любови крутила» не афишируя, а я уж тем более удовлетворял свои потребности чуть ли не походу отправления государственных обязанностей, сопровождая подарки за благосклонность очередной партнёрше рекомендацией держать язык за зубами. Впрочем, это было, пожалуй, лишним, учитывая, что более-менее близкие к «королевскому двору» подданные, из числа коих и рекрутировались мною «ублажительницы чресл», были осведомлены о реальном, а не нарисованном пропагандой, характере правительницы, а о подробностях нашей семейной жизни мало кто догадывался. Откровенных же дур с атрофированным инстинктом самосохранения ваш покорный слуга отбраковывал ещё на стадии рассмотрения кандидатур.
Так что 99,99 % подданных типулу-таками о практическом распаде монаршей пары даже и подумать не могли, а среди той одной сотой процента, которой было известно о похождениях Солнцеликой и Духами Хранимой, примерно на равных бытовали две версии: либо Сонаваралинга ничего не подозревает, либо он, бедный, догадывается, но, вынужден терпеть, зная вспыльчивый нрав супруги, и не рискует сам гулять налево.
Рами же, мало того, что, соблюдая приличия, развлекалась с очередным любовником максимально тайно, так и ухитрялась выбирать объекты страсти, совершенно лишённые властных амбиций и вообще несильно большого ума. Хотя, точнее, её фавориты соображали настолько, чтобы не лезть в высокую политику – максимум, на что большинство из них дерзало, так это выпросить пару должностей для родственников. Уж не знаю, то ли она осознанно и специально таких искала, то ли просто тянуло на простых и незамысловатых папуасских парней после непростого меня.
