Форма входа
Читем онлайн Саблями крещенные - Богдан Сушинский
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
– Этот фрегат бесчисленное количество раз обстреливал с моря наши позиции и высаживал десанты. Командующий обещал награду капитану того французского судна, которое сумеет потопить его или захватить. И вот «Кондор» во французской гавани. Вы, полковник Гяур, сделали то, чего не смог сделать весь французский флот.
– Слишком преувеличиваете мои заслуги. Я был пленником. Просто обстоятельства сложились так, что…
– Как бы они ни сложились, полковник, именно вы захватили корабль и привели его в Дюнкерк. И этого не сможет отрицать никто. Кроме того, как мне сообщил майор Орландо, вы избавили нас от командора Морано, сумевшего увести фрегат из бухты у форта Ананде и поднять на нем пиратский флаг.
– Это ближе к правде. Мне пришлось схватиться с ним.
Пока они, стоя на палубе, обменивались любезностями, к причалу примчался Хозар. В испанской кирасе и гривастом шлеме он выглядел необычайно могучим и воинственным.
– Князь! – крикнул он, еще не ступив на палубу. – Здесь! Вот! – бежал по трапу, потрясая копье-мечом. – Я сохранил его! Я знал, что ты все еще в этом кроваво-страшном и впроголодь молящемся мире!
Только эту странную фразу Хозар способен был выговорить довольно внятно и осмысленно. Вполне возможно, что она была самой длинной из всех, какие Хозар умудрился произнести за всю свою жизнь и которую произносил чаще других.
Приняв от него копье-меч, Гяур сразу же почувствовал себя так, словно вместе с ним оказался в седле.
– Мы еще повоюем, Хозар. Мы еще заставим этот мир вздрогнуть, ротмистр, – потряс он своим грозным, невиданным здесь оружием.
Пригласив генерала де Мовеля, майора Орландо и еще нескольких офицеров к себе в капитанскую каюту, Гяур приказал принести всего, что там еще имелось из оскудевших запасов вина и еды. А затем, по настоянию гостей, между тостами, почти полчаса рассказывал обо всем том, что через час должно было стать легендой об одиссее полковника Гяура.
Многое из того, о чем он говорил, казалось генералу невероятным. Но, признавая это, де Мовель вынужден был признавать абсолютно невероятным и то, что он сидит на испанском фрегате, захваченном вместе с испанской командой и приведенном во французский порт по существу одним человеком.
Внимательно выслушав Гяура, де Мовель торжественно поднялся и мужественно пожал ему руку. Генералу не исполнилось еще и сорока. Он был довольно крепким и рослым, но весь бравый вид его сводила на нет необъяснимо маленькая голова, несуразно покоившаяся на широкоплечем туловище, словно некое чужеродное тело. Было что-то уродливое в столь откровенной диспропорции, и генерал, очевидно, осознавал это, потому что, стоя напротив гиганта Гяура, постоянно пытался вытягивать несуществующую шею, стараясь отторгнуть безмятежно облысевшую голову от остальной плоти, а заодно показаться рослее и внушительнее.
– Я доложу о подвигах этого офицера принцу де Конде, – наконец объявил генерал, обращаясь к своей свите. – И не представляю себе, чтобы главнокомандующий, знающий толк в храбрости и умеющий ценить ее, не обратил внимания на вас, полковник Гяур, как на будущего генерала.
Все восприняли сказанное де Мовелем как удачный тост.
– Думаю, что не стоит отвлекать принца де Конде рассказами о столь незначительных похождениях наемника, оказавшегося в плену у испанцев, – попытался было охладить пыл генерала князь Гяур, но де Мовель не внял его словам, заявив, что завтра же будет на приеме у главнокомандующего. А пока что просит полковника считать себя его личным гостем.
56
Морозным декабрьским утром отряд в тридцать всадников преодолел последнюю гряду холмов Приднепровской возвышенности и уходил в дикое поле. Степная равнина, лишь изредка устланная припорошенной снегом прошлогодней травой, встречала их кинжальным морозным ветром, серой поднебесной мглой, таившей в себе вихревые зародыши снежного бурана, и настоянными на днепровских плавнях холодными туманами, клубы которого неотвратимо, словно лавина монгольской орды, накатывались на прибрежные овраги и кустарниковые рощи, чтобы потом, слившись воедино, нахлынуть на промерзшую, окоченевшую реку ледовым панцирем.
– Господин полковник, – появился на только что обойденном ими холме казак из пятерки арьергарда, так и не успевший настигнуть их на привале, в старом заброшенном казачьем зимовнике. – На хуторе Шабельском появилась разведка польского отряда, разыскивающего полковника Хмельницкого.
– Сколько их там?!
– До двух эскадронов драгун.
– Если станут настигать, уводите в днепровские заводи! – приказал Хмельницкий. – Пусть думают, что переправляемся через Днепр!
– Маловато нас, но постараемся увести!
Преодолев расцвеченную заледенелыми озерцами долину, отряд начал медленно взбираться по ее заиндевевшему склону, стремясь как можно скорее вырваться на равнину. Но кони скользили и то и дело оступались на наледях. Старые, опытные казаки, оглядываясь назад и уже инстинктивно чувствуя за спиной приближение погони, озлобленно пришпоривали животных, отлично понимая, что в схватке с посланными вслед за ними двумя эскадронами драгунов им не устоять.
– Не вырывайтесь на равнину! – хрипел им вслед основательно подморозивший горло полковник. – Уходите вон по той травянистой ложбине! Недалеко отсюда – Ярылычев брод, – обратился к державшемуся рядом старому сечевику Орданю, приставшему к отряду только для того, чтобы провести его к Сечи, да, если повезет, умереть в бою, как подобает казаку. Родню свою он навестил, но оставаться на ее харчах не стал, а отправляться на отмаливание грехов в ближайший монастырь счел недостойным себя. Тем более что, как выяснилось, его сабля еще могла понадобиться самому генеральному писарю реестровиков Хмельницкому.
– Мудро говоришь. Скоро приблизимся к Черному притоку, – щурил все еще довольно зоркие глаза Ордань, из-под рваной овечьей шапки которого осиротело выбивался основательно посеребренный сединой казачий чуб-осэлэдэць. – По нему пойдем к плавням. Если поляки и настигнут нас, на плавневых островках как-нибудь отобьемся. А не настигнут – уйдем вдоль плавней к Чауровой могиле, от которой и до Сечи уже недалеко.
– Так веди нас к этой Чауровой могиле, казак, веди! Это лучше, чем выбирать здесь место для собственных могил.
– Все Дикое поле – казачья могила. Но и костьми врагов наших оно тоже устлано, – поучительно проворчал Ордань, устремляясь по пологому ярусу склона в сторону невидимого отсюда Днепра.
Заслышав стук копыт и вожделенный запах конского пота, из оврага выскочила тройка отощавших степных волков. Увидев перед собой сплошную черную массу всадников, стая какое-то время уходила прямо к Черному притоку, и отряд держался ее следа, пока наконец вожак не сообразил, что нужно не прижиматься к реке, а уводить своих собратьев в глубь степи.
– Справа от нас, за долиной, пятеро всадников. Похоже, разведка поляков! – отстал от своего авангарда из четырех казаков старший сын Хмельницкого, Тимош.
– Где они?
– Вон за той рощицей!
– Бери десяток казаков. Если поляки, – одного попытайтесь захватить, если же татары, – изрубите. Ну а беглецов на Сечь приводите сюда. Рубаки и нам нужны!
– Исполню, полковник, – умышленно избегал Тимош слова «отец». Здесь он, как и все, казак отряда полковника Хмельницкого.
Поднявшись на гребень склона, Хмельницкий оглянулся на заснеженную, изрезанную оврагами равнину. Отряд все еще шел по украинской земле, однако полковника не оставляло ощущение, что родина его осталась за туманной проседью небосклона и что теперь он – бездомный, никому не нужный изгнанник. Где-то там, за белесыми кронами рощи да серыми пирамидами казачьих могил, оставались Субботов, Чигирин, Черкассы, Киев… Только Днепр все еще соединял Дикое поле с той землей, которую он оставил и к которой уже неизвестно когда сможет вернуться.
То, что в этот раз он опять сумел вырваться на волю, до сих пор казалось Хмельницкому чудом. Поляки схватили его прямо на базаре, где он пытался продать коня, чтобы заполучить немного денег на дорогу, и тут же доставили к чигиринскому старосте, чтобы учинить допрос, приписывая ему подстрекательство к восстанию против Речи Посполитой и католической церкви…
Правда, казаки и несколько крестьян, оказавшихся в числе свидетелей, ни одно из этих обвинений не подтвердили. А четких указаний, как поступать дальше с полковником Хмельницким, староста не получил. Чтобы как-то решить его судьбу, староста отправил гонца к коронному гетману Потоцкому. Что ни говори, под стражей оказался сам генеральный писарь реестрового казачества, которого не раз принимал король Польши.
А спас арестанта чигиринский реестровый полковник Кричевский, его кум и единомышленник, под попечительство и охрану которого он был передан старостой. Кричевский сумел освободить опального воина буквально за день до того, как староста получил письменный приказ коронного гетмана «немедленно казнить изменника Хмельницкого».
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Саблями крещенные - Богдан Сушинский бесплатно.
Похожие на Саблями крещенные - Богдан Сушинский книги
- Стоять в огне - Богдан Сушинский - О войне
- До последнего солдата - Богдан Сушинский - О войне
- Живым приказано сражаться - Богдан Сушинский - О войне
- Маньчжурские стрелки - Богдан Сушинский - О войне
- Жребий вечности - Богдан Сушинский - О войне
- Афганский «черный тюльпан» - Валерий Ларионов - О войне
- Из штрафников в гвардейцы. Искупившие кровью - Сергей Михеенков - О войне
- Макей и его хлопцы - Александр Кузнецов - О войне
- «Штрафники, в огонь!» Штурмовая рота (сборник) - Владимир Першанин - О войне
- Стоянка поезда – двадцать минут - Мартыненко Юрий - О войне
