Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Обе стороны делали вид, что ничего экстраординарного не происходит — обычное маневрирование и перегруппировка сил. Но в главных штабах ВМС России и США уже просчитывались варианты поведения в случае, если их суда столкнутся у беглой «барракуды». Собственно, вариантов было два: совместные действия или конфликт. Но Россия за помощью не обращалась, значит, основания для взаимодействия отсутствовали. А конфликтов страны, обладающие ядерным оружием, старались избегать. Так что вопрос оставался открытым.
В это время потерявшая ход «барракуда» беспомощно висела в океанской толще на глубине трехсот пятидесяти метров, разворачивалась течениями и медленно погружалась, потому что веретенообразная форма подводного корабля позволяет сохранять плавучесть и управляемость только в движении. Внутри было темно: Лисков приказал отключить и электроэнергию.
Конечно, центральный пост мог запустить дизель, включить аварийное освещение от аккумуляторов, продуть балластные цистерны и всплыть, но делать это было некому: когда после сумятицы перестрелки наступила темнота, Чижик, Казаков, Яблочков и вахтенный матрос из экипажа исчезли неизвестно куда. Отчаянно матерясь и изрыгая страшные угрозы в адрес всей остальной части человечества, в посту появились трое бандитов, контролировавших носовые отсеки. Теперь здесь собрались все оставшиеся в живых захватчики.
— Надо выковырять этих сук! — рычал крабообразный, с маленькими глазками Виталя. — А то потонем к ебаной матери!
Ощетинившись стволами, шестерка бандитов столпилась у люка в пятый отсек. Вначале Лисогрузов, потом Краб, потом они вдвоем налегали на рычаг кремальерного механизма, но ручка не сдвигалась ни на миллиметр.
— Должна открываться, — налившись кровью, хрипел Лисогрузов. — Там нет стопора…
Но маленький гвоздик между сопрягающимися зубчатыми поверхностями делал свое дело: люк оставался задраенным Наглухо.
— Может, гранатой? — в горячке предложил остролицый, но сам же и ответил:
— Нет, ну его в жопу, еще хуже выйдет…
— Сейчас посмотрим, что тут можно сделать…
Подсвечивая себе припасенным еще на берегу фонариком, Лисогрузов осмотрел центральный пост. Обилие приборов, кнопок, переключателей, вентилей, задвижек, рычагов привело его в замешательство. Конечно же, ни он, ни кто другой из его людей не могли справиться с управлением. Одно дело держать под контролем профессионально работающий экипаж подводников, и совсем другое — составить экипаж из дилетантов, которые когда-то служили на подлодках или даже учились на командира субмарины…
— Ну что? — нетерпеливо спрашивал Краб. — Давай затопим их к ебаной матери! А потом откачаем воду — и дело с концом!
Лисогрузов не отвечал. Затапливать реакторный отсек — совсем не такое простое дело, как думает этот недоумок. И откачивать воду на трехсотметровой глубине… Да и кто сможет управлять реактором?
Он осветил глубиномер. Триста восемьдесят метров!
— Мы тонем, — вырвалась неосторожная фраза. — Без хода эта бочка уйдет на дно!
— Я не хочу!! — пронзительно заорал остролицый, и Лисогрузов сразу понял, что это не просто испуг — это психический срыв, паника, лишающая человека способности руководить своими действиями. — Немедленно наверх! Немедленно! Открыть люки! Воздуха! А-а-а-а!
Несостоявшийся командир слышал про этот страшный невроз, заставляющий несчастного разбивать голову о стальные переборки, отдраивать люки на глубине, убивать товарищей, препятствующих коллективному самоубийству. Болезнь называется клаустрофобия — страх замкнутого пространства. Она бывает врожденной, и тогда матрос никогда не попадет на подводную лодку, чаще невроз развивается вследствие травмирующей ситуации, например, аварии. В подобном случае последствия труднопредсказуемы.
Исходя из принципа «на ошибках учатся», до курсантов-подводников доводят печальную хронику аварий и катастроф. В пятьдесят шестом под Одессой сухогруз протаранил маневрировавшую на восьми метрах «дизельку», раскроив ее форштевнем почти пополам. Лодка мгновенно затонула и легла на грунт на глубине двадцать два метра. Спаслись четверо в носовом отсеке: вода пробилась и туда, но воздушная подушка остановила ее на уровне одного метра. Три матроса включились в дыхательные аппараты, а четвертый, потеряв способность соображать и действовать, истошно кричал, разбивая лоб и кулаки об обшивку. «ИДА» на него надели силой, но дальше сила не помогала, потому что надо было выходить за борт через торпедный аппарат, а протащить человека сквозь трубу длиной шесть метров и диаметром пятьдесят сантиметров без его горячего желания попросту невозможно.
Трое выбрались из лодки, поднялись по тросу на поверхность и увидели в полутора километрах берег. Тогда они (если верить их собственным словам, потому что объективных доказательств не было, а слова вызывали обоснованные сомнения) вернулись обратно в полузатопленный стальной гроб, чтобы все-таки спасти товарища, но тот впал в буйство и представлял серьезную опасность, отважная тройка вынуждена была оставить его на бесславную смерть. Сами же они благополучно добрались до берега, а впоследствии удостоились орденов за мужество и героизм.
— Воздуха, суки!! Я вас всех перемочу!
— Спокойно, Серый…
Лисогрузов не увидел, а почувствовал, что тот достал оружие, и успел перехватить руку с пистолетом. От удара наотмашь Серый упал, но тут же подскочил, словно теннисный мячик, и бросился к рубочному трапу. Краб прыгнул следом и сжал конвульсивно бьющееся тело в железном захвате.
— Уколите его! — приказал Лисогрузов.
Пока в темноте искали ампулы и шприц, Серый изошел криком, окончательно взвинтив нервы у сотоварищей. Получив изрядную дозу наркотика, он наконец успокоился и, скорчившись, заснул в углу.
— Что будем делать? — напряженным тоном спросил Лисогрузов. Сам он совершенно не представлял ответа на этот вопрос.
— Надо сдаваться, — быстро ответил тот, кто стоял рулевым. — Иначе кранты.
— А сдашься — тебе медаль дадут! — огрызнулся чернявый Боб. — Я на это дело из-за больших бабок подписался. Уже почти все сделали. А там пятнашка светит, если не «вышка». И никаких условно-досрочных, скорей еще добавят.
Он плюнул на пол, что по правилам подводного флота являлось невообразимым святотатством.
— Заживо сгнием в особых мордовских лагерях, факт. Мне один хер, где подыхать. Отсюда до хрустов ближе…
— Хватит ныть про лагеря! — раздраженно перебил Краб. — Лучше скажи, что делать?
— Запустить дизеля, всплыть и идти малым на точку!
— Кто сможет это сделать? — так же раздраженно спросил Краб.
— Борец сделает!
Лисогрузов запрещал называть себя прозвищем, и нарушение этого запрета свидетельствовало о том, что команда выходит из повиновения. Неудивительно. Их осталось пятеро, к активным действиям способны только Виталя, Боб и он сам. Ситуация критическая, сейчас быть командиром может только тот, кто способен спасти остальных.
— Сделаешь, Борец? — дерзкий прямой вопрос не только нарушал субординацию, но и являлся прямым вызовом.
— Я двадцать лет не спускался в лодку…
— А на хер нам такой командир? Так и я могу командовать. Тогда и командирская доля моя!
— Заткнись! — с угрозой произнес Лисогрузов. — Лучше пойдите и пригоните сюда этих баранов. Заставить их работать — единственный выход…
— Ничего себе! — возразил Краб. — Их десятка два, а нас двое… Да еще в темноте! Дадут по башке и спустят в трюм!
— Единственный выход! — повторил Лисогрузов.
В это время Чижик разговаривал по аварийному телефону с БЧ-5.
— Они там одни, — сообщил он. — Я взял пистолет у убитого. Можно зажать их с двух сторон.
— Деятельное раскаяние? — спросил Лисков. — Это хорошо: срок выйдет меньше. Давайте по сигналу, одновременно… Сейчас я выступлю по громкой связи, но это для них, вы головы ничем не обматывайте. Ясно? И еще — сразу люк не открывайте, пошумите вначале…
Краб и Боб неохотно собирались в рискованную экспедицию. Одно дело, когда все на виду и процесс идет по плану, совсем другое, когда люди почувствовали волю и спрятались в темных лабиринтах. Краб резко передернул затвор автомата.
— Чуть что — буду мочить! — сказал он больше для собственного успокоения.
В этот момент ожили динамики трансляции.
— Внимание, говорит оперуполномоченный отдела военной контрразведки капитан третьего ранга Лисков, — раскатился по всему крейсеру глуховатый голос. — Мною и группой боевых пловцов установлен контроль над силовой установкой корабля. Оказавший вооруженное сопротивление бандит уничтожен…
Лисогрузов выругался. Не потому, что услышал о смерти Витька — его судьба не оставляла повода для двояких толкований. Его поразило известие, что на борту находятся «тюлени». Каждый подводный спецназовец стоил пяти отборных бойцов! Не надо было разрешать поднимать их на крейсер! Пусть бы сдыхали в океане…
- Пешка в большой игре - Данил Корецкий - Боевик
- Рок-н-ролл под Кремлем - Данил Корецкий - Боевик
- Антикиллер-4. Счастливых бандитов не бывает - Данил Корецкий - Боевик
- Подставная фигура - Данил Корецкий - Боевик
- Парфюм в Андорре - Данил Корецкий - Боевик
- НАСТОЯЩЕЕ ИМЯ - Данил Корецкий - Боевик
- Спасти посольство - Даниил Корецкий - Боевик
- Триумф воли - Сергей Зверев - Боевик
- Ташкентское затмение - Александр Александрович Тамоников - Боевик / Военное
- Солдаты из гранита - Александр Тамоников - Боевик