что выпьем?
Я нахмурилась, перебирая в уме варианты. Нужно было выбрать тему, которая поможет направить разговор в правильное русло. Ощутив неожиданный прилив вдохновения, я подняла бокал и сказала:
– За мужчин рода Лоран!
Дофина удивленно усмехнулась, но чокнулась со мной:
– За мужчин рода Лоран. Пусть твой досаждает тебе только в хорошем смысле. – Она сделала большой глоток и поморщилась.
Вино было невероятно терпким и кислым.
– Неужели это действительно из нашего погреба? – задумчиво произнесла она, разглядывая бокал на свету.
Дверь снова распахнулась, и появилась официантка с корзинкой хлеба и блюдом с оливковым маслом, чесноком и молотым черным перцем.
– Вы уверены, что это вино было открыто только что? – спросила Дофина, пригвоздив девушку взглядом.
– Да, миледи. Я сама открыла бутылку.
Дофина сделала еще один глоток, поджав губы. Официантка, казалось, была готова сбежать, но застыла на цыпочках, готовая к другим требованиям герцогини.
– Могу ли я предложить вам что-нибудь еще, миледи?
– Пока все.
Официантка поспешила прочь. Я сделала маленький глоток и немного подержала вино во рту, чтобы решить, какую тактику избрать. Вино оказалось достаточно резким, и я взяла кусочек хлеба в надежде перебить этот вкус.
– Он часто досаждает вам? Жерар.
Дофина ломала хлеб пополам и макала в масло. Немного пожевав, она ответила:
– Сейчас это трудно представить, но с годами ты поймешь, что все мужчины, даже хорошие, будут огорчать тебя чаще, чем радовать. – Она снова отпила вина и закусила хлебом. – Таков уж наш женский удел – терпеть… Но к чему невесте эти тоскливые разговоры за несколько дней до свадьбы? У нас впереди еще много лет, чтобы погоревать по этому поводу.
Я кивнула, стараясь быть как можно более покладистой:
– И все же мне так обидно за вас! Он тратит столько времени на свою работу…
Дофина расхохоталась, оборвав меня на полуслове:
– Ты и половины не знаешь. Он никогда не перестает работать. Даже если вытащить его из оранжереи, он продолжает думать и записывать. Ты представляешь, сколько тетрадей он исписывает за год, делая пометки, рисунки, фиксируя размышления? – Она покачала головой, взбалтывая вино в бокале.
– И где он все это хранит?
Жюлиан предполагал, что где-то в поместье, вдали от оранжереи, есть лаборатория, где Жерар проводит большинство своих экспериментов. Знает ли об этом Дофина? Она потянулась за очередным куском хлеба, и браслеты зазвенели на ее запястье.
– Какой странный вопрос.
Я прикусила губу:
– Просто… просто я знаю, как трудно хранить холсты, законченные работы и наброски… Стало любопытно.
Дофина пожала плечами, откинувшись на спинку кресла в самой расслабленной позе, какую я когда-либо видела.
– Дом большой. Я не знаю… Какие удивительно удобные кресла! Может, стоит купить что-то подобное в Шонтилаль? Например, в Сиреневый кабинет. Как думаешь?
– И вся эта работа, все время… все эти растения… – продолжала я, не меняя тему и надеясь на дальнейшие откровения.
Дофина неохотно улыбнулась:
– Да… Но я знаю, что Александр не будет таким. Он всегда был разумным мальчиком. Даже в детстве. Как жаль, что он…
– Что?
Она покачала головой:
– Глупо желать невозможного, но иногда я задаюсь вопросом, каким бы он был, если бы не… – Дофина сжала губы.
– Упал? – подсказала я.
– Да. Если бы не упал, – согласилась она. – Он рассказывал тебе об этом дне?
Я кивнула.
– Как он запомнил его?
Ее формулировка показалась мне весьма странной.
– Он говорил, что бежал по лестнице и упал.
Я заметила, что ее бокал опустел, и поспешила наполнить его.
– О, Верити, не стоит.
– Я никому не расскажу, если вы тоже не расскажете, – сказала я, подмигнув, и с облегчением выдохнула, когда она рассмеялась. – А каким Алекс должен помнить этот день? Было что-то еще?
Она поднесла бокал к губам и застыла.
– Эти ступени такие крутые, – аккуратно продолжала я. – Представляю, как трудно было маленькому мальчику взбираться по ним.
– Ты вроде хотела поговорить о свадебной ночи, – заметила Дофина, резко сменив тему, и я поняла, что не стоит напирать. – Полагаю, у тебя есть примерное представление о том, что должно произойти?
Она сделала большой глоток вина, как будто готовилась к долгому разговору.
– Ну… более-менее.
Дофина кивнула:
– Что ж… Полагаю… поначалу могут быть… сложности. Что касается травм Александра… Честно говоря, я даже не знаю, как у вас все будет происходить.
Она обвела пальцем край бокала. Я еще никогда не видела ее такой смущенной. Впрочем, если ей неудобно говорить на эту тему, может, она захочет поговорить о чем-нибудь более важном.
– Алекс предупредил меня, что мы, вероятно, не сможем полностью… завершить… наши отношения.
Щеки Дофины запылали.
– О-о-о… Я никогда не задумывалась об этом.
– Нет? – с напором спросила я. – Я думала…
Дофина откашлялась и сделала еще глоток вина.
– Нам очень не хотелось бы вас разочаровывать…
– Разочаровывать? – непонимающе переспросила она.
– Вероятно, у нас никогда не будет детей, – сказала я, словно вонзая в нее кинжал.
Если она знала, что Жерар пригласил меня в Шонтилаль не только для написания портрета, то должна была бояться этого больше всего.
– Возможно, Алекс будет последним представителем династии Лоранов.
– Ох…
Лицо Дофины смягчилось, и, потянувшись через стол, она накрыла ладонью мою руку.
– Я знаю, что это может стать большим огорчением для вас. Для Жерара. Моя сестра уже спрашивала об этом в письмах. Безусловно, она тоже беспокоится, – с легкостью солгала я.
В глазах Дофины появился странный блеск.
– Правда?
Я кивнула:
– Она сказала, что в этом заключается самая важная задача любой герцогини – произвести на свет наследника.
Дофина нахмурилась, и у меня сжалось сердце: я знала, что вскрыла одну из ее старых ран.
– Мне бы не хотелось, чтобы вы или Жерар подумали, что мы несерьезно относимся к своим обязанностям, – поспешно добавила я, пытаясь сгладить ситуацию.
Дофина отпила еще вина, обдумывая мои слова.
– Верити, я очень тронута, что ты беспокоишься об этом… но тебе не стоит волноваться. Если вы хотите детей, есть много способов…
Я сделала глубокий вдох. Вот оно. Она собиралась выдать тайны Жерара и подтвердить мои догадки о том, что была сообщницей в его преступлениях.
– Не может быть!
Дофина кивнула:
– Конечно.
Словно желая набраться смелости, она осушила последний бокал и попросила наполнить мой. Я отказалась, и она вылила оставшееся вино в свой бокал, наполнив его почти до краев.
– Это не совсем принято, но можно, например, задуматься об усыновлении.
Я удивленно вскинула брови:
– Я думала, что… Жерар захочет видеть в качестве наследника только истинного Лорана.
Несколько жутких мгновений Дофина просто молчала, но затем бросила быстрый взгляд на дверь и, убедившись, что мы одни, спросила:
– Что ты знаешь?
– В каком смысле? – переспросила я, пытаясь выиграть время и справиться с волнением.
Земля уходила из-под ног. Один неверный шаг – и все пропало. Если я признаюсь во всем и выяснится, что Дофина заодно с Жераром, то она немедленно сообщит ему все до последнего слова и они начнут действовать до того, как Жюлиан и Виктор успеют сообщить властям. Но, если я буду прикидываться дурочкой, она вряд ли добровольно поделится нужными сведениями.
Я отпила немного вина и в очередной раз обратила внимание на его
