Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Помню, ни к чему повторяться. Они стреляют — мы начинаем. Да только не дело это! Если пан Познанский так и не изволит пожаловать… Заварил кашу, а теперь в кусты? Вы уж, пан Краков, Франека на себя возьмите. Юркий хлоп, уйдет. А от вас не уйдет.
Пан Краков самодовольно кивнул.
— Хробаки вже його
Подточили давно,
А он всэ щэ стояв,
И фурт-фурт ладував…
5
Загонщики приближались. Уже можно было разобрать отдельные голоса, ранее сливавшиеся в общий галдеж. Эрстед вытер вспотевшую ладонь о лацкан макинтоша. Не успел он снова пристроить палец на спуске, как на левом фланге шарахнул выстрел. Казалось, пастух хлестнул бичом, подгоняя стадо. Кто стрелял? по какому зверю? — за деревьями видно не было.
Еще выстрел — и отчаянный визг.
— Волк, — бросил Волмонтович.
Он хотел что‑то добавить, но вдруг умолк и деловито поднял штуцер. Наискосок через лог, прямо к ним, ломился молодой кабанчик. Не матерый секач, но уже далеко не подсвинок. Штуцер гулко бахнул, как гвоздь забил. Не хрюкнув, кабанчик покатился в траву, пару раз дернулся и замер.
Словно в ответ, из зарослей лещины ударила дымная стрела с огненным наконечником. По ушам мягко хлопнули ладони великана: бум-м-м! Щеку Эрстеда обдало жаром. В спину толкнулся грохот, властный и басовитый, едва не швырнув полковника наземь. Если бы не липа — не устоял бы. Случайный воробышек чирикнул на плече, разорвав клювом плотную ткань макинтоша.
Повернув голову, Эрстед увидел застрявший в дереве осколок металла.
— Бомбомет, курва! Ложись! Сейчас опять выпалят!
«Перелет, — с запозданием дошло до полковника. — Засаду устроили слишком близко…» Он едва успел последовать совету князя. В зарослях полыхнуло во второй раз. Прежде чем вжаться лицом в мокрую горечь листьев, Эрстед успел засечь место, откуда стреляли. Волмонтович уже бежал туда через лог, на ходу доставая пистолет.
Взрыв!
По спине забарабанили комья земли. Осколки с чмоканьем впивались в сырую кору. Где‑то неподалеку с треском повалилось дерево. Взводя курок ружья, Эрстед разглядел за кустами, там, откуда летели бомбы, две темные фигуры. «Газовый заряд» почти не давал дыма. Целиться было легко.
Отдача мощно толкнула полковника в плечо.
— …пан Варшавский!
Единого взгляда хватило пану Кракову. Что ж он, мертвецов не видал? Вместо лица — кровавое месиво. Белеют осколки кости. Нет больше пана Варшавского.
«…и фурт-фурт ладував…»
Пан Краков развернулся к бомбомету. Через лог к нему, быстрей кровного жеребца, несся человек. Без шапки, шинель нараспашку; вместо глаз — две черных дыры. Пан Краков хотел перекреститься — жаль, времени не осталось. Что ж, у артиллеристов — свои молитвы. Он плавно повел стволом, ловя бегуна в прицел. Славную штуку учудил старичок Гамулецкий, знатно палит…
Ладонь легла на рычаг перезарядки.
Чернодырый торопыга, не останавливаясь, вскинул руку. Похоже, его пистоль был сработан той же сволочью Гамулецким, черт бы побрал штукаря. Три выстрела хлестнули подряд, сливаясь в залп. Удар, звон — одна из пуль угодила в бомбомет.
— Курвин сын!
В плечо пану Кракову с размаху вонзился каленый штырь. Обжег, швырнул прочь от «клятой химеры». Рукав сразу набух темной кровью. Выругавшись, метельщик шагнул назад к бомбомету. Ничего, старая метла чисто метет. И левой рукой управимся, холера… Крякнув, он вернул тяжеленное оружие на сошку, зажал приклад под мышкой, вздрагивая от боли. Рычаг не давался, выскальзывал из мокрых пальцев.
А быстроногий гаденыш уже змеей вился меж стволами орешника.
Нет, не успеть.
Бросив дурную махину, пан Краков рванул из‑за пояса пистоль. Но пальцы чернодырого — Матка Боска! так то ж окуляры… — клещами сомкнулись на запястье. Силен был пан Краков, подковы гнул играючи. А тут — не сдюжил, застонал. Хрустнули косточки по‑цыплячьи. Кувыркнулся пистоль наземь. Взорвалась бомба, да не там, где следует, а в точности между бровями горемычного пана Кракова. Это его змей пекельный, недолго думая, лбом в переносье звезданул.
Как и окуляры‑то уцелели?
— На могиле трава
Второй год проросла,
А он всэ щэ стояв
И фурт-фурт ладував…
Ветки над головой качаются. За ветками — хмарь серая, мутная. Фурт-фурт, шепчет ветер в желтой траве. На земле ты еще, пан Краков. Не к сатане в дупу катишься. Ну, раз жив — вставай. Хватит разлеживаться. Вон пистоль валяется. Манит. А вот и курвин сын — бледный, как упырь измогильный. Не добил меня, собака? Живым взять надумал? Пожалел?
Ой, зря.
Я тебя жалеть не стану.
Ноги вы мои, ноги! Зачем отнялись? И руки — плетьми. Лежишь ты, пан Краков, как та колода. Глазом левым косишь — то на чернодырого, то на пистоль заветный. Близок локоть, да черта с два. А упырь махину на сошку водрузил, рычаг дергает. Что ж ты творишь, лайдак в окулярах? Решил чужое дело закончить?
Дружка своего в ад отправить?
6
Привстав на одно колено, Эрстед спешно перезаряжал ружье. Сюрпризы не заставили себя долго ждать. Он едва успел забить в ствол пыж, как сбоку громыхнул выстрел. В лицо брызнули ошметки мокрой коры. По краю лога к полковнику спешили ближние номера — господа столичные естествоиспытатели в сопровождении вооруженных слуг. Последним бежал ассистент фон Ранцев. На миг задержавшись, он вскинул к плечу английскую двустволку, взял прицел…
В лещине полыхнуло. Упасть или укрыться полковник не успел. Но этого и не потребовалось. Фон Ранцев, так и не спустив курка, превратился в огненный шар. Сейчас, играя со смертью, Эрстед получил прекрасную возможность увидеть в действии «божью кару», которую готовили для российского императора. Взрыв разнес жертву в клочья, оставив на земле обгорелое пятно.
Остальных расшвыряло в стороны.
Двойной грохот лишил полковника слуха. Глухой, как пень, борясь с тошнотой, Эрстед с трудом повернул голову — и увидел, как в лещине встает жаркий факел. Там, в жирном, клокочущем огне, что‑то билось в судорогах, пытаясь спорить с пламенем.
— Казимир!
Не помня себя, забыв об наемных убийцах, Эрстед со всех ног кинулся через лог. Он не видел, как нырнули в лес и исчезли в чаще двое уцелевших поляков. Не видел егерей Хворостова, бегущих к нему, генерала, ковыляющего следом, — ничего, кроме костра, разожженного за кустами.
И того, что жило в костре.
— Казимир!!!
В руках горящий князь держал развороченные останки бомбомета. С силой размахнувшись, он отправил проклятое оружие в полет — в самую гущу бурелома. Что‑то каркнул; должно быть, выругался, да горло не сдюжило. И боком
- Алюмен. Книга первая. Механизм Времени - Генри Олди - Альтернативная история
- Механизм Времени - Генри Олди - Научная Фантастика
- Последнее допущение господа - Генри Олди - Научная Фантастика
- Волчонок - Генри Олди - Научная Фантастика
- Сальватор. Книга III - Александр Дюма - Альтернативная история
- Сальватор. Книга II - Александр Дюма - Альтернативная история
- Кошка в светлой комнате (сборник) - Александр Бушков - Научная Фантастика
- На берегу спокойных вод - Роберт Шекли - Научная Фантастика
- Ола - Андрей Валентинов - Альтернативная история
- Где отец твой, Адам? - Генри Олди - Научная Фантастика