Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Прикосновение шершавого языка разбудило Александера. Темнота вокруг была непроницаемой. Руки и ноги у него онемели. Он с трудом перевернулся на спину. Рядом хрустнула ветка.
– Матиас!
Вместо ответа – стон… Но еще через минуту друг проснулся и пошевелился. Собаки нетерпеливо гребли лапами ветки. Александер сел и посмотрел вверх, однако в темноте ничего разглядеть было нельзя. Ветер угомонился, было очень тихо. То ли метель улеглась, то ли их замело таким толстым слоем снега, что сквозь него не проникали звуки… Как долго они с Матиасом спали? День сейчас или ночь? Он схватил ветку и стал рыть снег у себя над головой. Нужно выбраться из этой норы, пока они не задохнулись! Воздуха в этом жалком закутке им с собаками все равно хватило бы ненадолго, и состояние легкого головокружения указывало на то, что его недостаток уже начал сказываться.
– Матиас, помоги мне!
Индеец сел и ощупью нашел ногу Александера, определив тем самым его местонахождение.
– Думаешь, наши собаки еще там?
– Понятия не имею, но надеюсь, что да. Если же нет, нам придется бросить тут часть груза. Как бы то ни было, надо выбираться! Я буду рыть, а ты складывай снег в кучу под собой. Так мы проложим себе путь наверх!
Слой снега оказался толстым и плотным. Пальцы у Александера мерзли, и приходилось то и дело останавливаться. Они с Матиасом оба стояли на коленях, собаки – рядом. Сколько часов копают – час, два, три? Ни один не смог бы сказать.
– Проклятье! – Александер привалился спиной к снежной стене, чтобы перевести дух. – Неужели над нами целый туаз снега?
Не переставая копать, Матиас усмехнулся:
– Когда-то я видел хижину под двумя туазами снега, дружище! Так что принимайся за дело!
– God damn! Черт бы побрал эту зиму!
– В твоей стране зимы не бывает?
– У нас бывают холода, но не такие суровые. Зимой привычный ход жизни, конечно, замедляется, но не меняется значительно.
Глядя на приятеля, снова вернувшегося к своему занятию, Матиас спросил:
– Зачем же ты тогда приплыл в Америку?
– Потому что поступил в армию.
– А назад думаешь возвращаться?
С потолка сорвался крупный пласт снега, и Александер поспешно утрамбовал его ногами. В темноте лица молодого виандота не было видно. Он замер в ожидании ответа.
– Нет. Мне незачем туда возвращаться.
– Но твоя тайна помогла бы тебе купить поместье, а может, и что-то получше…
Пальцы Александера с такой силой стиснули кусок льда, что на кончике указательного выступила кровь.
– Может, и так… Но за золото мир в Шотландии не купишь, так же как это невозможно сделать в твоей стране. Жажда власти присуща людям, и некоторых она заставляет совершать самые жестокие преступления. Для таких людей война – простейший способ подчинить себе своего противника.
Кусок льда сорвался вниз, ударив по спине вертевшуюся вокруг людей собаку, и она коротко взвизгнула.
– Прости меня!
Александер погладил животное по голове.
– Твоя страна пережила много войн…
Александер не любил вспоминать сражения, в которых ему довелось участвовать во время кампании под предводительством принца Чарли. Воспоминания возвращались – поразительно живые и четкие, а потом терзали его еще много дней. Особенно больно было вспоминать один момент – брат Джон наводит на него дуло мушкета…
– Это правда, – проговорил он со вздохом. – Но война – удел всех народов, разве не так? Некоторые люди думают только о своей славе и своем счастье. Поэтому в армии так много моих соплеменников. Англичане сделали нашу жизнь на родине невыносимой. Думаю, теперь они довольны.
– Тебе не по душе война, Макдональд? Но ведь ты солдат, и…
Александер перестал работать и повернулся лицом в ту сторону, где, как он знал, находился в эту минуту его товарищ.
– А тебе она по душе?
Не дождавшись ответа, он продолжал:
– Я – хайлендер, Матиас, и у меня в жилах, как и в твоих, течет кровь воинов. В наших краях, как только ребенок может держать в руках меч, отец обучает его основам обращения с оружием. Это – вопрос выживания. За свою жизнь я убил столько людей, что даже перестал считать. Не сомневаюсь, Господь делает это за меня… И, несмотря ни на что, я твердо говорю тебе: нет, я не люблю войну, не люблю все, что как-то связано с властью, и все остальное, что превращает наш мир в ад!
В промерзшем убежище стало тихо. Недостаток свежего воздуха ощущался острее, но Александер вдруг почувствовал, что бремя ответственности, так тяготившее его, стало легче. Ему захотелось поделиться с молодым виандотом всем, что накопилось у него за это время, потому что теперь он полностью доверял ему. За час он пересказал Матиасу их с ван дер Меером разговоры, поведал о своей клятве и о том, как банда Вемикванита и Этьена Лакруа напала на них, как его с товарищем привели в деревню к тсоннонтуанам и предали пыткам. Матиас слушал, не перебивая, и время от времени давал Александеру отдохнуть, копая вместо него. В порыве откровения шотландец рассказал ему о своем детстве, о том, как сложилась его жизнь после сражения при Каллодене. Александер открылся перед своим другом-индейцем, как не открывался прежде ни перед кем…
Когда он закончил, они еще долго молчали. Прижавшись лбом к шершавому стволу дерева, Александер вдохнул запах коры, который моментально перекрыл отвратительную вонь человеческой мочи и собачьего кала, отравлявшую и без того затхлый воздух. Надежды на освобождение было мало. «Но даже если мне суждено тут умереть, по крайней мере я уйду с легким сердцем», – подумал он. Воздуха оставалось все меньше. Александера стал одолевать сон.
– Чего ты сегодня хочешь от жизни? – спросил вдруг Матиас.
– Не знаю. Хочу жить спокойно, но, боюсь, это невозможно. Меня будут преследовать так же, как и Голландца.
– У тебя есть жена, дети?
– Нет. Но мне бы хотелось иметь детей.
– С Тсорихиа?
В голосе Матиаса появились резкие нотки. Александер потер лоб. У него кружилась голова. Хотелось лечь, но в их берлоге скопилось слишком много снега.
– Да, если она этого захочет, – тихо проговорил он.
– Ты любишь ее?
Александер медлил с ответом, и все это время мужчины смотрели друг на друга в темноте.
– Да, Матиас. Я ее люблю.
С криком ярости виандот ударил кулаком в потолок. Снег просыпался им на головы, забился за воротник меховых курток, чтобы там растаять и ниточкой стечь вдоль позвоночника. Который теперь час? И какой день? Собаки вдруг заволновались и стали прыгать, ударяя лапами по обледеневшей стенке пещеры, ставшей для них тюрьмой. Что случилось с собаками, которые остались снаружи? И волнуется ли Тсорихиа из-за того, что они до сих пор не вернулись?
- Обещание любви - Карен Рэнни - Исторические любовные романы
- Тот самый граф, та самая графиня (Луи-Клермон Бюсси д’Амбуаз. Франция) - Елена Арсеньева - Исторические любовные романы
- Идеальный брак - Лана Кор - Исторические любовные романы
- Волшебная река - Марта Хикс - Исторические любовные романы
- Горький ветер - Мэри Пирс - Исторические любовные романы
- Под пологом семейного счастья - Эмилия Остен - Исторические любовные романы
- Летняя королева - Элизабет Чедвик - Исторические любовные романы
- Закатная повесть - Stark - Исторические любовные романы / Периодические издания
- Герой моего романа - Элизабет Бойл - Исторические любовные романы
- Загадки судьбы - Ольга Крючкова - Исторические любовные романы