колодца, откуда без посторонней помощи не выбраться и лучше не прикладывать к тому до утра никаких стараний, дабы не оказаться погребенным под рухнувшими стенами.
Предложенный судьбою ночлег мне совсем не понравился, но делать было нечего. Я кое как устроился на боку и вытянул ноги, полагая, что упрусь ступнями в стенку. Однако, ноги мои вытянулись в пустоту, показавшуюся мне необъяснимой. Я проверил, откуда такая пустота взялась, и обнаружил довольно широкое отверстие, которое вело да-то в сторону и, главное, не вниз, а даже немного вверх. Уподобившись ящерице, я пролез в него, и вскоре оказался в такой темноте, в которой дышать стало гораздо легче. Здесь даже как будто дул тонкий ветерок, напитанный ароматом благовоний.
Я поводил кругом себя руками, потом осторожно поднялся на ноги и, походив тудасюда, остановился в своих мыслях на том, что нахожусь в довольно обширной пещере, устланной мраморными плитами и, следовательно,- не в пещере, а в неком помещении, вероятно, заброшенном.
Едва возникла мысль, что место покинуто Богом и людьми и я смогу до самого утра еще спокойно поразмышлять о том, с какой стороны света мне теперь лучше всего двигаться во главе своего войска на завоевание Персии, как сверху раздалось железное бряцанье, а затем - ужасный скрежет.
Я прижался спиною к стенке, до боли всматриваясь в темноту. Слабый отсвет озарил пределы помещения, и я, воспользовавшись им, быстро огляделся. Шлифованный мрамор и гранит убедили меня в рукотворности этой довольно просторной пещеры, а отсутствие всяких окон и предметов домашнего уюта - в том, что предназначена пещера скорее всего не для жилья. Раздумывать дальше было некогда: нужно было скорее найти закуток, где можно притаиться, потому что дверь, натужно скрипя и стеная от боли в заржавевших петляхсуставах, приоткрывалась все шире и уже была готова исполнить свое предназначение и впустить тех господ, что нарушили ее покой.
Никаких спасительных закоулков и щелок не нашлось. В глубине стояло несколько каменных коробов, и крышка одного из них была немного сдвинута, достаточно, чтобы худощавому вору, вроде меня, проскользнуть внутрь. Отбросив все опасения, я бросился к тому ящику и, подтянувшись на руках, живо юркнул в него.
Из этого самого ящика как раз и исходил приторный аромат благовоний. С трудом переведя дух и кое-как устроившись в уголке среди каких-то тяжелых брусков и мешочков, я подумал, что, верно, тут кто-то содержит склад пряностей и всякого прочего добра.
Между тем, дверь, справившись наконец со своими обязанностями, затихла в ожидании новых повелений, и на каменной лестнице, что вела на неглубокое дно помещения, раздались опасливые шаги.
-Святая кочерга!- донесся голос не менее скрипучий, чем заржавевшая дверь.
-Будьте осторожны, мессер, не оступитесь,- последовал за ним другой голос, тихий и подобострастный.
-Вот я и говорю: клянусь кишками святого Иакова,- снова заскрежетал первый,- тут скорее шею себе сломишь, чем обогатишься, как Крез. Да неужто здесь они припрятали свои денежки? Что-то не верится.
-Здесь, мессер, здесь!- с жаром зашептал второй, и каменные стены передали мне тот шепот так отчетливо, будто говоривший склонился прямо над моим ухом.- Я подслушал приора, а он отвечал не кому-нибудь, а самому маршалу Ордена. Они обо всем дознались. Уверяю вас, здесь теперь лежат те самые сокровища тамплиеров, что они вывозили из Акры. Я все знаю!
-Много ты знаешь, хитрый крот,- пробормотал первый.
-Знаюзнаю!- с гордостью подтвердил второй.- С тех пор, как во Франции их всех похватали, остальные только и хлопочут, где бы припрятать денежки, чтоб не достались королю и иоаннитам. Но и "черненькие" тоже не дураки, мессер. Я верно рассчитал, к кому поступать в услужение. Главное: не отрывать ухо от щели. Все уши так и отсохли, мессер, но судьба наградила меня за терпение. Золото здесь, мессер! "Беленькие" припрятали его и хотят увезти в Тунис или еще да-то, а "черненькие" прознали и теперь готовят засаду. Как бы там ни было, а наше дело протиснуться в промежуток между ними, набить карманы доверху и улизнуть.
Все эти удивительные речи велись, пока грабители неторопливо спускались с лестницы. Одолев спуск, оба остановились и несколько мгновений молчали.
-Много у тебя карманов,- вновь пробормотал второй.- Так где твое золотишко?
-Да здесь!- радостно воскликнул первый.- Во всех этих гробах! Крышки тяжеленные, скажу я вам, пуп надорвать! Крышкуто одну я вчера сдвинул. С ней возиться легче - "беленькие" ее сами приподнимали и в гробто своего сенешаля положили. Да не успел я удочку забросить, спугнули меня.
-Какого сенешаля?- хмуро полюбопытствовал первый.
-А того с бородой вроде ослиного хвоста, который третьего дня помер,- ответил первый.- "Беленькие" набальзамировали его честь по чести и сюда положили. Хотят тоже увезти да-то.
От ужаса у меня волосы на голове поднялись, когда я догадался, что сижу в гробнице, да при том в обществе приятно благоухающего трупа. Узнал я также и то, что мой зад покоится на золотых слитках, принадлежащих "беленьким", то есть тамплиерам, и слитки эти вожделеют заграбастать "черненькие", то есть иоанниты. Однако из того, о чем я столь необыкновенным образом осведомился, менее всего взволновало мое сердце то богатство, на которое я без спроса уселся.
Вместе с трупом затаив от тревоги дыхание, я прислушивался к шагам неизвестных грабителей. Конечно же, они направлялись именно к нашей гробнице, а не к какой-нибудь другой!
Их было всего двое, но сколько подобных им оставалось наверху, я знать не знал, и к тому же кровавая схватка менее всего остального вязалась с моими благородными замыслами.
Не дойдя до гробницы всего пары шагов, мародеры вдруг замерли на месте.
-Вы что-то чувствуете, мессер?- слегка задрожавшим голосом вопросил второй.
"Хотя бы еще одно мертвое тело тут прибавится,- подумал я, съеживаясь в комок,- и тогда их станет поровну. Теперь этого никак не миновать".
-Покойничкато слабо надушили,- шмыгая носом, со зловещей усмешкой проговорил первый, главный знаток дела.
-Значит, и вы чувствуете запах, мессер?- робея еще сильней, снова спросил первый.
-Вонища, как у черта под хвостом!- со ржавым скрежетом, обозначавшим смех, подтвердил первый.- Вот я и говорю: не падалью здесь разит, а просто дерьмом каким-то. Не ты ли вчера тут от страха обделался?
-Не я, мессер,- пролепетал первый,- клянусь мощами нашего блаженного Пия.
-Значит, сам мертвяк в штаны наложил,- снова заскрежетал первый.- Испугался, видать, что мы оберем его.
-Заступник Пий, сохрани нас!- прошептал второй, вероятно, дрожа, все сильнее.
-Так полезай давай, чего болтать,- строго повелел первый.- Проверь, чего там с ним стряслось.
-Страх берет,
