на самом деле. Он и при жизни ухитрился стать богом, когда ему приносили жертвы, когда его именем стали называть разные места, когда части его снаряжения прочно укрепились в сознании людей, и до сих пор символы связанные с ним используются по всему миру. Жертв, конечно, уже не приносят, но люди верят в силу, к примеру, той же Всемирной Организации Здравоохранения, на логотипе которой красуется его посох, а значит часть этой веры он все-таки получает.
– Я думала там кадуцей…
– Нет. Они похожи, но там – именно посох Асклепия. В общем, все эти века он копил силы, и тратить их ему было некуда – люди ни о чем его персонально не просили. Предположительно, первый пункт озвученной им программы он уже выполнил, и превзошел по силе Зевса, у которого дела в последнее время шли не очень, и в которого не верят, максимум считают персонажем из мифов и мультиков, ну или объектом культурного наследия.
– Так.
– Далее – пункт второй. Стереть сам запрет. Вот с этим сложнее, но, в принципе, возможно. Видишь ли, все действия богов должны иметь отражение в Небывальщине. Они там, можно сказать, увековечиваются.
– И наш таинственный некромант, когда начнет жрать саму Небывальщину – запросто может уничтожить и этот кусок. А может – даже именно с него начнет.
– Пока что вяжется. Третий пункт – померяться силой и волей с Аидом. Старый пердун уже проворачивал такой фокус неоднократно, хотя и не чересчур часто, в конце концов – силу приходилось копить. В общем, в теории, душу Ориона он сможет выдрать из его Царства, при хорошем стечении обстоятельств.
– Но остается последний пункт…
– Точно. Перетряхнуть небосвод, чтобы забрать оттуда след Ориона. Вот тут у меня знаний не хватает, чтобы понять как такое можно сделать, но уверен, что за прошедшие века кое-кто додумался и до подобного.
Я задумался, и чуть не проскочил на красный, на глазах у милиции, но в последний момент спохватился и остановил машину.
– Вот только кое-что не совпадает, пока.
– Что?
– Я вполне допускаю, что он все это проворачивает. Но не совпадает то, что в городе принялся действовать некромант.
– А это не может быть сам Асклепий?
– Нет.
– Почему?
Я вздохнул.
– Он бы не стал. Это… Как бы тебе это объяснить… Он стал богом, и его сущность скована рамками статуса. Он не может измениться. И не может воспользоваться некромантией.
– А разве оживление мертвых – это не некромантия?
Я усмехнулся.
– Ты это Иисусу скажи. Нет. Есть одна, но очень большая, разница. Они оживляют используя магию, да, но исключительно саму силу жизни. Проще говоря – они напитывают душу умершего или его тело силой жизни до такого состояния, пока тот не сможет функционировать сам. А вот взять умершего, и использовать силу самой души чтобы тот выполнял твои приказы, не имея самой жизни и свободы выбора – было бы некромантией. Хотя, в целом, ты права – эта область довольно таки пограничная зона. В общем, я думаю, что либо он действует с кем-то заодно, либо…
– Либо?
– Либо пытается проехать на чужом горбу. То есть, узнал, что кто-то творит то, что приведет к нужной ему ситуации, и подстраивает под это свои планы.
Света еще немного помолчала.
– Вит…
– Да?
– Я считала, что магический круг изнутри взломать невозможно…
– Я тоже… – вздохнул я – Я тоже… Оказалось, что это не так. Но сил он явно потратил немало.
Остаток пути мы провели в молчании.
Глава 20
Нет, все-таки прав был Желязны, когда утверждал, что «Нет хуже, чем ждать и догонять, ну а сидеть и ждать, когда кто-то придет вцепится тебе в глотку – все равно что терпеть занозу в заднице». В моем случае – ждать все-таки приходилось, несмотря на то, что я провел время с пользой и нашел еще кусочек головоломки, которую впору было обсудить со Стафилом, как экспертом в вопросах Греции давних времен.
Однако, с утра меня ждал сюрприз, в виде улыбающегося Алексея, обнимающего Фаю, сидящую у него на коленях.
– Привет, дружище. Какими судьбами? – сказал ему я, покосившись на стоящий у стены клинок.
– Взял выходной на денёк. После последней операции разрешили. Завтра возвращаюсь в строй.
Я покачал головой.
– Ясно. Рад за тебя, и дергать не буду, хотя не могу сказать, что мне твоя помощь не нужна.
Этот медведь ухмыльнулся.
– А Света где?
– Судя по времени – должна быть на работе. И нечего так ухмыляться, мы не расстались и не планируем.
– Так у вас все серьёзно?
– Более чем.
– А она…
– Я рассказал ей что чародей, и уже давно.
– Ого. Значит настолько серьёзно… Что же, могу только поздравить. Так к чему ты там меня дергать не хотел?
Я вздохнул и посмотрел на него.
– Лёш, меня сестра не простит, если я тебя утащу, пусть даже и по очень серьезному поводу. В городе некромант, которого мне надо найти, но… Не вздумай.
Он застыл.
– Вит, некроманты – это моя работа. Я не могу проигнорировать это, поскольку являюсь Стражем.
– Я его еще не нашел. Хотя, кое чем ты помочь можешь даже не отходя на полшага в сторону… У меня от его похождений в лаборатории есть кристалл, сработавший как портал. Если сможешь мне хотя бы в общих чертах обрисовать можно ли отследить куда этот портал ведёт – ты сделаешь очень большое дело.
– «Раскачивать» не пробовал?
Я непонимающе посмотрел на него, и он поморщился.
– Все время забываю, что нас на подобные штуки натаскивали, а тебя нет. Теоретически, портал должен был выстроиться наведенный на конкретное место, где должен лежать второй такой же кристалл.
– Принцип тауматургии.
– Да. Сообщив ему достаточное количество энергии можно добиться того, чтобы снова открыть проход.
Я задумался.
– А ничего, что он был создан при помощи черной магии?
Страж качнул головой.
– Да хоть самим Господом Богом. Энергия – есть энергия. Слабое место тут другое… Если второй кристалл перенесли, то ты откроешь проход не туда где он был, а туда где он сейчас. И если, к примеру, его кинули на дно реки или в болото…
– Понял.
– Поэтому надо не рывком открывать портал, а «раскачивать». Не как с проходом в Небывальщину, а посылать магию волнами, но не допускать полного угасания потока. И на пике – посмотреть что с той стороны. Смысл уловил?
– А если… Ну, к примеру, второй – разбили на части?
– Не факт что вообще откроешь, но поймешь это сразу. А вообще, «раскачка» – дело интересное, вот только затратное… Потому как, по сути, тебе придется напитывать энергией обе стороны. Нас такому учили, но только в паре.
Ясно… А так любой можно раскачать?
– В твоем случае это проще, поскольку привязка к физическому носителю. А вот если кто-то проход в Небывальщину закрывшийся попробует «раскачать», то это разве что в первые секунды удастся. Только не суйся туда один.
Я посмотрел на сестру.
– А Оли где?
– В подвале. Говорит, что лучше он там спать будет, чем кровати нам прожигать.
– Значит, возьму его с собой. Отдыхайте, ребята.
Я выглянул из окна, и чертыхнулся. На машине сидели какие-то мальчишки.
– Вот я им сейчас…
– В чем дело?
– Да не успеешь тачку у дома поставить, как тут же эта мелкотня по ней лазит.
Он вопросительно приподнял бровь.
– Фая не говорила, что у тебя теперь машина.
– Она и не знала. Фаулер подогнал. Фольксваген Жук. Древний как дерьмо динозавров, но в очень хорошем состоянии.
– Подогнал?
– Дал попользоваться. Но мы с этим малышом ладим, так что, может, и насовсем заберу.
Цапнув лежащие на кухне бутерброды для себя и Оли, я быстро собрался и пошел заниматься делами. Лёша подсказал мне такое, что давало очень неплохие шансы выйти на след, а возможно даже кого-то и спасти.
Оливера, правда, пришлось будить, и я чуть руку об него не обжег.
– Собирайся. Есть дело. И очень возможно, что будет нужна твоя помощь.
– Это последствие твоих ночных похождений?
– Нет. Свидания сестры с её парнем. Если хочешь – можешь познакомиться, они сейчас в квартире сидят.
