Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Годится?
– Не так чтобы. Ладно, сойдет.
Аггел ухватил ветку, с силой ударил ее концом в землю и стал смотреть, что будет. К ним подошла девочка с большим букетом голубых цветов.
– Что это вы?
– Пить хочешь? – спросил ее отец.
– Ну, – согласилась девочка.
– Место неправильное, – сказал аггел, вытащил из земли ветку, отошел на два шага и повторил удар.
В земле хлюпнуло, в месте удара образовалась крохотная черная лужица, и запахло соляркой. Аггел выдернул ветку, принюхался и долго смотрел в небо.
Фома Кузьмич сунул палец в лужицу, понюхал его и брезгливо вытер палец о порты.
– Нет. Ничего не выйдет. Откуда ему взяться, если экологии нет.
Аггел взглянул на него, покачал головой и так хватил веткой о землю, что от нее отлетели щепки. Из земли тотчас забил фонтан рислинга.
– Ну ты даешь! – изумился неверующий Фома и припал к струе.
Аггел отбросил остатки ветки.
– Не торопись. Видишь же, рыжее еще. Если камень, можно сразу, а так нужно чтобы все промылось.
* * *Спустившись с горы и увидав мусорные холмы, аггел снял с плеча торбу, одернул тельник, взглянул на Фому Кузьмича с дочерью.
– Отойдите на семнадцать саженей.
Фома Кузьмич рыгнул рислингом и сел на пенек.
– Зачем это?
– Так положено. Для вящей безопасности. Мне воссиять требуется по случаю.
– Воссиять? Тебе? По какому такому случаю?
– Народ встречный. Люди кое-какие. Положено.
– Люди? Это которые помойкой пробавляются? Нашел людей. Ну, воссияй.
– Опалить могу ненароком. Отойдите на семнадцать саженей.
– А почему именно на семнадцать? В метрах это сколько?
– В метрах? Отойди вон за березу.
– Трудно с тобой. – Фома Кузьмич уронил голову на руки. – То камень тебе, то палку потолще, то мелешь незнамо что про какого-то мытаря, то вдруг воссиять тебе потребовалось. Не простой ты парень. Нет, не простой. Одна снежи-и-нка еще не снег, еще не снег, – вдруг слезно заголосил он, с укором глядя на аггела. – Одна дождинка еще не дождь.
Аггел с минуту смотрел в небо и беззвучно шевелил губами, потом сказал тихо:
– Отдались Фома за березу.
– Верка-а-а! – заорал Фома Кузьмич.
Девочка положила на землю пакет с плодами чудесного дерева и подошла к отцу.
– Ну, чего тебе, алкаш?
– Не хами отцу. Отойдем вон за березу. Ему, вишь ты, воссиять нужно срочно. Смотри, тельняшку не спали, воссиятель.
– О Господи! – Девочка подошла к аггелу и взяла его за руку. – Сам иди за березу, а я с ним останусь.
Аггел взглянул на девочку, одернул тельник, накинул на плечо торбу и зашагал к мусорным отвалам.
* * *Лохматое измученное солнце грузно валилось на горизонт. Аггел стоял у подножия горы, смотрел на кровавый закат и размышлял о суетности мира. Фома Кузьмич нашел продранную раскладушку и дремал на ней. Аборигены грызли принесенные девочкой плоды и обсуждали пришедших.
– Говоришь, прямо на глазах выросла яблоня? – оттопырив нижнюю губу, засомневался Софокл.
– Ага, – подтвердила девочка. – Из ветки, на которой лисички жарили.
– Гипноз, – изобличил аггела литератор. – Жара и гипноз.
– А как же плоды? – спросила высокая худая дама со шрамом на щеке.
– С собой принес в заплечном мешке. Скоро яблочный спас.
– Яблоки? Вы видели в продаже такие яблоки?
– Сколько угодно. Крымский ранет.
– Чушь! Вы говорите чушь, сударь. Никакие это не яблоки. Возможно, это и не фрукты вовсе. Девчонка все выдумала, и это синтетический продукт из клетчатки, патоки и ароматизаторов. – Дама ухватила девочку за плечо. – Ведь выдумала? Да? Сознайся.
Девочка вывернулась и повертела пальцем у виска.
– Чокнутая, что ли? Зачем мне?
– Мало ли, – неопределенно сказала дама со шрамом.
– А потом винный фонтан учудил, – сказала девочка.
– Высокий? – зачем-то спросил спившийся литератор.
– Может, простая вода? Гейзер внезапный? Бывает, – сказал не старый еще однорукий бомж Славик.
– Ага, вода. Как же. Отец этой водой надрался, как хрюшка. Пока был трезвый, говорил, что рислинг, – сказала девочка.
– Гипноз, – неуверенно повторил литератор. – Или иллюзионист. КИО.
Однорукий бомж мечтательно улыбнулся.
– Фонтан рислинга? Трюк? Пусть повторит на бис.
Аггел подошел к собравшимся, интеллигентно, прикрыв рот рукой, зевнул и сел верхом на мятую молочную флягу. Все почему-то тоже зевнули и уставились на него. Аггел оглядел аборигенов свалки.
– В одном поселке городского типа жили два мытаря. И вот однажды…
– Один, – перебил аггела проснувшийся Фома Кузьмич. – Думай, что говоришь. Это курей и коз у него было некуда девать, а мытарь был один.
– Мытарь? – удивился бомж. – Это кто же такой?
– Комиссар налоговой полиции, – пояснил литератор.
Звонко ударившись ногой о жестяную флягу, аггел встал и ушел в наступившую ночь.
Утром ни свет ни заря аггел разбудил девочку и попросил научить его буквам. Девочка громко в голос зевнула.
– Букварь нужен.
– Вот. – Он показал заляпанную изодранную книжицу с интеллигентным малышом на обложке.
Выучив буквы, аггел прочел недельной давности «Комсомольскую правду», растерзанный томик «Тысячи и одной ночи», глянцевый журнал «Кое-что кое о ком» и снова задумался о суетности мира. В обед к нему подошли три дамы. Две помоложе и дама со шрамом на щеке пригласили его к столу.
– На первое сегодня солянка с каперсами, на второе голубцы. Закуска и десерт по выбору, – сказала дама со шрамом.
Обед был сервирован в стороне от духовитых развалов на длинном столе. Когда все расселись, аггел оглядел сидящих, благословил трапезу и начал:
– Дошло до меня, что в одном поселке городского типа жили Киркоров и Магомаев, – произнес он и посмотрел на Фому Кузьмича.
Фома Кузьмич положил ложку на стол, нахмурился и уставился на аггела.
– И вот однажды, – осторожно сказал аггел, глядя на Фому Кузьмича.
– В разных, – сказал Фома Кузьмич.
– Что в разных? – тоскливо спросил аггел и укоризненно посмотрел на небо.
– Думай, что говоришь. В разных местах эти мужики живут. Один у себя, другой у себя. И, говорят, терпеть друг друга не могут. Так что уж извини, – с издевкой произнес Фома Кузьмич.
– В разных, – подтвердила Мадонна. – Уж я-то знаю. У Филиппа дача на Рублевке, а у Магомаева где-то рядом с Баку.
– Вот, говорят, вы винцо из земли умеете, – сладким голосом сказал однорукий бомж Славик. – Как-то не очень верится.
Аггел встал, выломал ножку из своего стула, выбил ею фонтан кагора рядом со столом и удалился.
А к вечеру к ним приехали на грязном козелке с мигалкой сержант Никодим Петрович и простой мент Федя. Никодим Петрович был сиз лицом и свирепо маялся похмельем. Федя, наоборот, был худ, лупоглаз и затянут в новенький камуфляж. Старуха Извергиль изобразила тихую радость «Наконец-то!», пригласила их в дом и брякнула на стол бутылку хорошей водки. Никодим Петрович опрокинул стакан, дрогнул телом и спросил: «Как дела?» Федя выпил, ничего не спросил и стал смотреть по сторонам.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Комитет Правды - О. Палёк - Научная Фантастика
- Фантастика 2002. Выпуск 1 - Сборник - Научная Фантастика
- Ночь падающих метеоритов - Галина Липатова - Космическая фантастика / Научная Фантастика
- Колесо Бесконечности - Марта Уэллс - Научная Фантастика
- Сердце Змеи - Иван Ефремов - Научная Фантастика
- ФАНТАСТИКА. 1966. Выпуск 1 - Д. Биленкин - Научная Фантастика
- Следы на траве (сборник) - Андрей Всеволодович Дмитрук - Научная Фантастика
- Адрес: Центавр - Уоллес Фредерик - Научная Фантастика
- Жизненное пространство - Андрей Ливадный - Научная Фантастика
- Фантасофия. Выпуск 2. Фантастика и Детектив - Эдуард Байков - Научная Фантастика