Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ты демон?! – произнёс Квит, ощутив мою тёмную сущность.
– Да, – ответил я, дожидаясь, когда упырь обожжётся об искру Света, скрытую в глубинах моей души.
– Наверное, тот демон, что убил дракона, – прошептал из-за спины брата Эвор.
– Это ты убил тёмного бога? – спросил Квит.
– Да.
– Но зачем?! – не скрывая недоумения, воскликнул он, и в следующий миг вскрикнул от пронзившей его сущность боли, дотронувшись до искры.
Упырь упал на твердь и скорчился. Его тело напряглось, сотрясаясь от серьёзного ожога. Часть тёмных нитей мгновенно исчезла, и если бы Квит не отпрянул от меня, то, скорее всего, превратился в прах.
Эвор попятился назад, глядя, как брат извивается. Уткнувшись спиной в дерево, он замер, видимо, ожидая такой же участи. Но я не желал расправы над созданиями, а лишь не хотел отдавать им ребёнка. Потому просто стоял и наблюдал за их поведением. К моему удивлению, благодаря только что выпитой крови жреца, утраченные нити души Квита быстро восстановились, и боль отступила. Он поднялся, и, глядя на меня, словно я был видимым, произнёс:
– Покажись, а то я сомневаюсь, что ты демон!
Я медленно явил сущность. Эвор, увидев во мне демона, осмелел и подошёл ближе. Страха в нём больше не было. Его место заняло любопытство, с которым он принялся меня разглядывать.
– Отойди от него! – приказал любопытному брату Квит.
– Почему? Он такой же, как мы, сын Тьмы!
– Он не демон. В нём Свет, который может нас уничтожить.
Эвор снова попятился назад, но не от страха, а исключительно поддаваясь инстинкту самосохранения и прислушиваясь к совету Квита. Встав снова за спиной брата, он шёпотом спросил:
– Как в нём может быть Свет, если он демон?
– Не знаю, но я обжёгся, дотронувшись до его души.
– Чудеса! – изумлённо произнёс Эвор.
У меня вопросов к детям Лилит не было. Я ждал от упырей, что они добровольно отступят и оставят ребёнка в живых. Квит, по-видимому, не знал, как поступить, а его брат и подавно. Оттого между нами повисло молчание.
Ребёнок, приходя в сознание, издал тихий стон.
– Усыпи её, – произнёс Квит. – Ей не надо нас видеть.
Не зная, как это сделать, я отошёл назад, предоставляя возможность усыпить дитя Квиту. Он быстро подошёл к человеческому отпрыску и положил руку ему на лоб. Тёмные нити души упыря коснулись пробуждающегося сознания и лёгким движением частично отсоединили от тела, моментально погружая в сон. Ребёнок заурчал, и, повернувшись на бок, тихо засопел.
– Чего тебе надо? – поднимаясь, спросил Квит и посмотрел мне в глаза.
– Сохранить жизнь ребёнку.
– Забирай! – спокойно ответил упырь.
Он повернулся и хотел уйти, но остановился, и, повернувшись, спросил:
– Зачем тебе девчонка? Вырастишь её, а потом съешь?
– Верну обратно людям.
– Её мать мертва. Вон она лежит, – Квит указал на обескровленное тело женщины. – Кормить, кроме матери, никто её не будет, и она умрёт от голода. Хочешь ей помочь – убей, пока спит.
– Люди настолько жестоки? – спросил я, вспомнив недавнее жертвоприношение.
– Да, демон, – уверенно ответил упырь. – Если, конечно, ты им являешься, – усмехнулся он. – Но они не жестоки, а равнодушны. Любое порождение Тьмы просто убило бы ребёнка, у которого нет защиты. А люди не убьют. Они предоставят возможность медленно и мучительно умирать в одиночестве. Хотя нет! Убьют, если будут голодны.
– Они поедают себе подобных?! – удивился я.
– О, да! – воскликнул Эвор. – И с огромным удовольствием. Но большее наслаждение они получают от вида страданий ближнего, когда его убивают.
– Не верю, – полный сомнений тихо произнёс я.
– Недавно в этом мире? – с язвительной улыбкой задал вопрос Квит, и, покачав головой, дал понять, что ответ уже знает. – Верни ребёнка и проследи за ним. Люди лучше меня поведают о себе своими поступками. И ты поймёшь, что трёхголового тёмного бога не надо было убивать. Он всего лишь питался силой крови, которую люди проливали сами.
– Он был злом! – уверенно произнёс я.
– Нет! – возразил Квит. – Зло – люди. Ты убедишься в этом, когда познакомишься с ними поближе. Из ребёнка, которого ты защищаешь, вырастет монстр, и по сравнению с ним убитый тобой Князь будет выглядеть невинным созданием.
Упырь был прекрасно осведомлён о последних событиях в Сущем и говорил искренне. Я видел это в его душе. Потому возражать не стал, да и не имел права. Упыри живут рядом с людьми давно, и, скорее всего, прекрасно их знают. А мне только предстояло познакомиться с народом, чьи души загадочным и невероятным образом сплетены из нитей Тьмы и Света. Это я заметил ещё в пророке, но он настолько отличался от людей из каменного города, что напрашивался вывод: либо пророк – не человек, либо люди далеко неодинаковы и являются представителями разных народов.
– Убедил. Я верну ребёнка и посмотрю, что с ним будет, – произнёс я, взяв человеческого отпрыска на руки. – Не прощаюсь.
– Мы будем неподалёку ждать, когда ты примешься уничтожать людей, – уверенно произнёс Квит. – Глядишь, и нам перепадёт бесплатной крови, – улыбнулся он.
Став невидимым, я взлетел и мгновенно переместился в город. Ночь поглотила каменные постройки людей, погрузив во тьму. Умиротворяющие звуки ночного леса наполнили улицы города. Люди спали, беззаботно витая во снах, словно не было жертвоприношения, не лилась кровь собратьев, и они не сходили с ума от запаха и вкуса смерти, заключающей невинных жертв в вечные объятия.
Я опустился около обильно политого багровой жидкостью камня, и, положив на тёплую поверхность руку, ощутил огромную мощь, скрытую в его чреве. Мгновенно предо мной пронеслись картины прошлого, ярко отображающие жестокие казни людей. Всего за миг я успел почувствовать страх и боль тысяч хладнокровно разрубленных жертв, услышать крики отчаяния и восторженные вопли безумной толпы. Отпрянув от камня, я положил ребёнка на площади, а сам взгромоздился на вершину храма около каменного изваяния дракона, заняв удобную позицию для наблюдения.
Ночь не торопилась отступать. Тишина иногда нарушалась от редких звуков, издаваемых лесными тварями. Я поднял взор вверх и вновь предался наслаждению звёздным небом, ожидая, когда люди обнаружат спящего ребёнка.
Ждать пришлось недолго, или мне показалось, что время пролетело незаметно, пока я всматривался в бесконечность среза Сущего. Человеческий отпрыск проснулся и заплакал, видимо, не найдя рядом мать. Его переполнял страх и отчаяние. Сквозь плач ребёнок звал мать, но вместо неё из храма вышел человек в одеждах жреца. В руках у него горел факел. Он медленно подошёл к ребёнку, затем стал освещать площадь в надежде увидеть родителей. Обнаружив, что площадь пуста, и виновник нарушения тишины подброшен, жрец поднял плачущую находку и скрылся в храме.
Я продолжал взором следить за ребёнком. Служитель погибшего бога прошёл длинным, освещённым факелами коридором, и, войдя в просторное помещение, оставил ребёнка возле пустующего трона; сам, пройдя между колонн, покинул зал через узкий проход другого коридора. Ребёнок перестал плакать то ли от усталости, то ли от впечатлений, которые вызывал сверкающий роскошью интерьер храма. В центре зала располагалась каменная чаша. В ней горел огонь, свечение которого отражалось от стен, колонн и всего начищенного до блеска убранства. Человеческий отпрыск, раскрыв рот, с любопытством рассматривал необычное жилище, в котором ему бывать не приходилось. Но в одиночестве он пробыл недолго. В зал неспешно вошёл правитель народа, которого я видел во время жертвоприношения. Одетый на этот раз в алые одежды он прошёл к трону в окружении нескольких жрецов, среди которых был и нашедший ребёнка служитель погибшего бога. Усевшись на трон, правитель жестом подал команду, чтобы к нему подвели находку. Один из жрецов расторопно подбежал к ребёнку и, взяв за руку, подвёл к господину.
– Где родители девочки? – спросил правитель.
– Неизвестно, – ответил нашедший ребёнка жрец. – Я нашёл её на площади. Она плакала, звала мать, но никого рядом не было.
– Подготовьте её, и можете быть свободны, – приказал правитель.
Один из жрецов подошёл к девочке и лёгким движением кисти бросил ей в лицо какой-то порошок. Ребёнок, мгновенно потеряв сознание, обессилел и плавно упал на пол. Остальные храмовники засуетились и по очереди покинули зал. Спустя некоторое время они принесли ванну с водой, в которую положили уснувшего ребёнка и, раздев, тщательно вымыли. Затем жрецы отнесли человеческого отпрыска на постамент около трона и крепко привязали за руки. Затем, забрав ванну, покинули зал.
Правитель неспешно подошёл к бесчувственному ребёнку и достал нож. Я устремил взор в душу этого человека и увидел нечто уродливое, вызывающее отвращение. Душой эту сущность назвать было трудно, так как нитей, на которых зиждется любая жизнь, имея начало Тьмы или Света, практически не осталось. Вместо них находилась серая перетекающая из самой в себя сущность, полностью охватившая разум и подчинившая волю человека. Пороки переплелись в ней, пытаясь поглотить друг друга, заняв собой всё вместилище, но вместо этого образовывали нечто омерзительное, противоречащее жизни. В человеке не было ни Тьмы, ни Света, лишь ненасытная хмарь, заменившая душу, желающая одного – убить. Правитель занёс нож над ребёнком и собирался нанести смертельный удар. Выяснять, что он собирался делать дальше, съесть умерщвлённую плоть, как говорили упыри, или только выпить кровь, я не стал. Расправив крылья, я влетел в храм, и, опустившись за спиной жаждущего чужой смерти человека, произнёс шёпотом:
- Змеиный князь - ОЛ - Боевое фэнтези
- Спаситель Vs Разрушитель (сборник) - Дмитрий Ганин - Боевое фэнтези
- Пробужденное пророчество - Влад Вегашин - Боевое фэнтези
- Лестница бога. Ступень 1. Обретение магии. Новый дом - Юрий Киселев - Боевое фэнтези
- Черное сердце - Генри Олди - Боевое фэнтези
- Проклятый горн - Алексей Пехов - Боевое фэнтези
- Трансформа: Между сном и явью - Марк Калашников - Боевое фэнтези
- Искатель Душ - Екатерина Пучкова - Боевое фэнтези
- Пророчество Сингамара - Сергей Волчарин - Боевое фэнтези
- Путь Изгоя - Алексей Осадчук - Боевое фэнтези