Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Проглядывая мельком «Пост» и «Ньюз», я углубилась в «Таймз». На первой странице – статья того репортера, который беседовал со мной вчера по телефону, написанная неплохо, с добросовестно и аккуратно собранными деталями: сам тон статьи был осторожен. Больше того, мои слова цитировались дословно, и ни одно из них не было искажено или пересказано своими словами. И то хорошо. Никакими сенсациями там и не пахло.
Я перешла к разделу некрологов в «Нью-Йорк Таймз». Целая полоса здесь посвящалась Себастьяну Лайону Локу, отпрыску великой американской династии, промышленному магнату-миллиардеру, главе «Лок Индастриз», президенту «Фонда Лока» и величайшему филантропу мира. Приводилась краткая биография, в которой перечислялись по порядку его добрые деяния, благотворительные акции, которые он проводил в Америке: обширная информация о его благотворительной деятельности заграницей, особенно, в странах третьего мира. Явно написано несколько лет тому назад, как обычно пишутся некрологи известных людей – без первого и последнего абзаца, чтобы их можно было добавить сразу же после смерти данного лица.
Глянув в конец статьи, я с удивлением увидела только четыре имени. Упоминали меня как его бывшую подопечную и бывшую жену – как будто других жен не имелось, – Джека и Люциану, его детей, и Сиреса Лайона Лока, его отца, о котором я не вспоминала до этой минуты.
– О Господи! Сирес! – воскликнула я, глядя на Джека поверх газеты. – Ты связался со своим дедом?
– С этим старым дурнем? Да он скорее мертв, чем жив. Гниет себе в Бар Харбор. В этой усыпальнице. Должно быть…
– Но ты говорил с ним? – перебила я. – Он знает о смерти Себастьяна?
– Я говорил с Мадлен. Вчера. Все ей рассказал. Старый дурень спал.
– Ты сказал, чтобы она привезла его сюда на похороны?
– Конечно, нет. Он слишком стар.
– А сколько ему? – Я вдруг забыла, сколько лет Сиресу, но никак не меньше восьмидесяти.
– Он родился в 1904 году. Значит, девяносто. Слишком стар для путешествий.
– Не знаю… послушай, Джек, он должен приехать. В конце концов, Себастьян его единственный сын.
– Его последний сын, – поправил меня Джек.
– так что же сказала Мадлен?
– Ничего. Как всегда. Принесла мне свои соболезнования. Говорила, что Сирес нервничает. Но что он совсем не дряхл. Я терпеть не могу ее. У нее голос, как у рока. даже, когда она желает тебе добра.
– Да, знаю, в ее голосе действительно слышится какое-то близкое несчастье. И я уверена, что все, что она говорит о Сиресе, правда, даже то, что он не дряхл. Сирес Лок всегда был человеком замечательным. Совершенно замечательным. Просто гений.
Тут зазвонил телефон, прервав наш разговор. Я подошла. Взяв трубку, я сказала «Алло?» – и, взглянув на Джека, прикрыла трубку рукой и прошептала:
– Легка на помине. Это тебя, Джек.
– Кто?
– Голос рока с ирландским акцентом.
– Привет, Мадлен, – говорил Джек в трубку мгновение спустя. – Мы как раз говорили о тебе. И о Сиресе. Вивьен хочет чтобы вы приехали на похороны, Мадлен.
Я посмотрела на него, состроив гримасу.
– Не я занимаюсь организацией похорон.
Не обратив на меня внимания, он минуты две слушал Мадлен, попрощался с ней, положил трубку и прислонился к дверному косяку с задумчивым видом.
– Я оставил на ферме твой телефон. У Кэрри, племянницы миссис Крейн. Она пришла помогать. Пока ее тетка не вернется сегодня вечером.
– Большое спасибо, – отозвалась я и, вздохнув, бросила на него укоризненный взгляд. – Скажи, Джек, почему ты почти всегда хочешь переложить бремя ваших семейных забот на меня? Ведь не я организую похороны. Это твоя обязанность. Твоя и Люцианы.
– Забудь о Люси. Единственное, чего ей хотелось, это удрать. обратно в Лондон. К этому хамлу – ее английскому муженьку.
– А он не приедет на похороны?
– Кто?
– Ее муж. Джеральд Кэмпер.
– Кто его знает. Зато хочет приехать этот. Старый дурень. Дедуся. – Джек скорчил гримасу. – На похороны сына, который его ненавидел. Ты можешь это объяснить?
– Он хочет при этом присутствовать, как я понимаю.
– Дерьмо, – пробормотал Джек себе под нос.
– Все будет нормально, мы все устроим, – пыталась я убедить его. – Это ведь так естественно, что он хочет присутствовать на похоронах сына.
– Естественно?! Не будь дурочкой. В Сиресе Локе нет ничего естественного. Так же, как ничего естественного не было в Себастьяне. Он не способен чувствовать. так же, как и Себастьян. Это, наверное, какой-то генетический дефект. И старый дурень – точно такое же чудовище, как его сын. Пусть сиди в своем Бар Харборе. Вместе со своей секретаршей-экономкой-любовницей-тюремщицей. Или черт ее знает, кто она ему. Я… – Джек остановился и ухмыльнулся своей самой ужасной, отвратительной ухмылкой. – На мне удастся удержать его дома. Сирес хочет убедиться.
– Убедиться? В чем?
– В том, что Себастьян действительно помер. Что упрятан на три фута под землю. И нюхает цветочки на том свете.
– Ох, Джек!
– Не охай так душераздирающе! Хотя бы сегодня утром. Ты вчера занималась этим весь день. И давай без слез. С меня хватит. Ты жутко сентиментальна, малышка.
– А ты – самый неприятный тип из всех, кого я имела несчастье знать. Ты мне противен, Джек Лок. Себастьян умер, а ты ведешь себя так, будто это ничего не значит. Как будто тебе наплевать на это.
– А мне, и впрямь, наплевать.
– Говоришь, что Себастьян – противоестественен. Да ты сам такой!
– Похож на своих предков, а? – вымученно засмеялся он.
– Меня тошнит от тебя. Себастьян был тебе замечательным отцом.
– Расскажи об этом кому-нибудь еще! Уж кто-кто, а ты-то должна знать: никогда Себастьян не был мне отцом. Никогда он не заботился обо мне.
– Заботился.
– Я уже сказал тебе. МОгу повторить еще раз: он никогда никого не мог любить.
– Он любил меня, заявила я, отступив на шаг.
Джек резко засмеялся. На его лице появилась гримаса пренебрежения, когда он сказал:
– Опять двадцать пять! Он только о том и думал, как бы затащить тебя в постель. С этим я согласен. Трахнуть тебя ему очень хотелось. Даже когда ты была ребенком. Мечтал залезть тебе в трусики.
– Это неправда.
– Правда! Мы называли это «постепенным обольщением Вивьен». На манер названия пьесы.
– Кто «мы»?
– Люциана и я.
– Откуда ты это взял?
– Потому что мы много лет наблюдали, как он наблюдает за тобой. Забавно. Жирный кот выжидает, когда можно будет броситься. На маленькую мышку. Выжидает, когда ты подрастешь. Подлизывается. Угождает. Льнет к тебе. Осыпает подарками. Всячески расслабляет. Готовит для себя. Он очень хотел соблазнить тебя, Вив. Мы это знали. Люциана и я. И он сделал это, как только осмелился. Как только это стало безопасным. Когда, наконец, тебе исполнился двадцать один год. В ночь после празднования твоего дня рождения. Господи, не мог подождать хотя бы до следующего дня. В эту ночь должна была произойти грандиозная сцена обольщения.
– Джек, послушай, все было не так, честно говорю тебе. Себастьян не соблазнял меня.
Джек, запрокинув голову, захохотал.
– Защищать его – вот что он поручил тебе. Всегда и во всем.
– Но это правда, – протестовала я.
Мне было тошно, меня захлестывала ярость, и я вышла из кухни. Джек остался сидеть за столом, пил третью чашку кофе и курил. Значит, он опять вернулся к этой своей привычке.
Я пошла в библиотеку и, присев у окна, стала читать свой очерк для лондонской «Санди Таймз», надеясь успокоиться.
Потом машинально взяла карандаш и стала править свою рукопись. Это было нечто вроде точной доводки, необходимой в моей журналистской работе. Я была в такой ярости, что содержание адреналина в моей крови, наверное, подскочило выше всякой нормы, но это же придало мне силы и дало мне возможность отбросить в сторону все горести. По крайней мере, на время. Через два часа я кончила правку. Я откинулась на спинку кресла с облегчением, не говоря уж об удовлетворенности собой.
Когда, спустя несколько минут после этого, Белинда заглянула в дверь, я очень удивилась. Ее рабочий день должен был начаться не раньше, чем через час, и я, здороваясь, посмотрела на нее вопросительно.
– Я пришла пораньше, потому что подумала, что могу тебе понадобиться, – объяснила она, подходя ко мне и садясь в соседнее кресло. – Я привезла все газеты, но ты, вероятно, уже видела их.
Я кивнула.
– Джек привез три часа тому назад. Кстати, он все еще оккупирует кухню?
– Нет, он разбил лагерь у меня в конторе. Звонит по телефону, договаривается о похоронах и поминальной службе.
– Рада слышать это. У меня было ужасающее предчувствие, что он собирается порхать, как пушинка, – с ним это иногда случается, – что он улетит и оставит все на меня.
– Сейчас он говорит с пастором из Корнуэлла, – пояснила Белинда. – Договаривается о похоронах на пятницу.
- Женщины в его жизни - Барбара Брэдфорд - Современные любовные романы
- Голос сердца. Книга первая - Барбара Брэдфорд - Современные любовные романы
- В руках бандита - Каролина Дэй - Современные любовные романы
- Искупление Камдена - Л. П. Довер - Современные любовные романы / Эротика
- Куплена и оплачена - Джордан Мари - Современные любовные романы
- Влюби меня за день, Валентин (СИ) - Коваль Лина - Современные любовные романы
- Дейр (ЛП) - Лилли Р. К. - Современные любовные романы
- Прекрасный дикарь - Каролайн Пекхам - Современные любовные романы
- Как удачно выйти замуж - Юлия Гауф - Современные любовные романы / Эротика
- Ты для меня - свет - Ирина Лунгу - Современные любовные романы