Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Оказавшись в царстве мертвых, Одиссей встретил Тиресия. Старец поведал ему, что все их беды случились из-за обиды Посейдона и строго-настрого наказал его не трогать стада бога Солнца — Гелиоса.
Седьмым приключением стала встреча с Сиренами — существами, своим чарующим пением заманивающих мореплавателей на верную гибель. Одиссей обвел вокруг пальца и их: «своим спутникам он заклеил уши воском, а себя велел привязать к мачте и не отпускать, несмотря ни на что»[15]. Так им удалось избежать смерти. Одиссей вспоминал, что слаще пения Сирен нет на свете.
Восьмым приключением был пролив между чудовищами Сциллой и Харибдой. Сцилла была о шести головах, и о двенадцати лапах; Харибда — об одной пасти, но такой, что одним глотком затягивает целый корабль. Между ними был водоворот, который точно затянул бы на дно весь корабль, так что Одиссею пришлось выбирать, к какому чудовищу ближе проплыть. Он предпочёл Сциллу — и был прав: она схватила с корабля шестерых моряков и сожрала их шестью ртами, но корабль остался цел.
«Девятым приключением был остров Солнца-Гелиоса, где паслись его священные стада — семь стад красных быков, семь стад белых баранов»[16]. Одиссей, помятую строжайший наказ старца Тиресия не трогать стада бога Солнца, взял с товарищей слово не прикасаться к животным. Однако попутных ветров долго не было, приходилось стоять на месте в ожидании, и путники изголодались. Дождавшись, когда Одиссей уснет, они зарезали и съели быков. Гелиос незамедлительно прознал об этом и обратился к Зевсу: «Накажи обидчиков, не то я сойду в подземное царство и буду светить среди мертвых». Стоило Одиссею и его команде продолжить плавание, как Зевс грянул молнией, судно развалилось на части, и все, кроме царя Итаки, погибли в сильнейшем водовороте. Девять дней Одиссея на обломке бревна носило по морю и, наконец, выбросило на остров нимфы Калипсо.
Так Одиссей заканчивает свою повесть на пиру царя Алкиноя. «Царь Алкиной исполнил обещание: Одиссей взошел на феакийский корабль, погрузился в очарованный сон, а проснулся уже на туманном берегу Итаки»[17]. Там он устроил кровавую баню женихам своей супруги, верно ждавшей его двадцать лет — десять, пока благоверный околачивался под Троей, да еще столько же — пока он же сновал между кирками и калипсами, в промежутке калеча циклопов и разграбляя прибрежные селения.
Вообще, рассказать историю пиратства в античности, конечно, непросто — из-за немногочисленных и, мягко говоря, не всегда объективных источников. Скажем, тот же Одиссей, древнегреческий герой, путешественник, отважный воин, умница, — но ведь и разбойник, пират. Историкам сложно и в случае с реально существовавшими личностями отделит храбрых воинов от авантюристов, кровопролитные военные действия от преступных набегов. Особенно это затруднительно в условиях, когда мораль исследуемого времени сильно отличалась от современной.
Греки, например, считали пиратами этрусков и финикийцев. При этом финикийцы были первыми крупными мореплавателями и купцами. Они обогнули Африку, достигнув ее западного побережья. Одной из колоний финикийцев был легендарный Карфаген. Таким образом, финикийцы были конкурентами греков, которые тоже колонизировали Средиземноморье. Понятно, что их опасались и демонизировали.
Античные источники дают многочисленные свидетельства о том, что применение насилия как метод достижения цели было общепринятым явлением, в том числе и в экономических отношениях. Пиратами становились зачастую бывшие солдаты, которые в мирные времена собирались в банды и зарабатывали на жизнь грабежом. Они отбирали не только золото, серебро и другие ценности. Они брали в плен людей, за которых требовали выкуп. Если же выкуп получить было невозможно, они продавали своих пленников на рынке рабов.
Нам сейчас все это кажется неприемлемым и возмутительным, но три тысячелетия назад такие поступки скорее одобрялись, чем наказывались. Во времена, когда основным занятием любого мужчины была драка, осуждать храброго воина за ежеминутную готовность к насилию было совсем не принято. «Кровища, блуд, кровища», — вот краткий пересказ истории античного мореплавания ранних эпох.
Обязательно почитайте «Одиссею», в мировой литературе не так много подобных героев: могучих, решительных, хитроумных и, одновременно, беспринципных и жестоких. А мы в следующий раз вспомним еще одну древнегреческую легенду о мореплавателях, еще более раннюю, чем Троянская война.
Глава V. Аргонавты идут на дело
Из путешествия хитроумного пирата Одиссея можно многое узнать о нравах греков-ахейцев, живших почти три с половиной тысячи лет назад. Однако, с точки зрения истории мореплавания, еще более интересен древнегреческий миф о походе моряков-аргонавтов за Золотым руном. Причем тут греки даже не пытались завуалировать свои пиратские мотивы волей богов или благородной целью спасения семьи своего друга. Цель похода звучала совершенно однозначно: выкрасть Золотое руно из Колхиды — нынешней Грузии — и доставить его организатору безобразия — царю Пелию.
Несмотря на то, что это миф, мы можем предположить, что, как и в случае с Троянской войной, мы имеем дело с реально происходившим историческим событием. И даже при всех выдуманных сказочных подробностях, этот миф является для нас ценным источником информации о жизни «народов моря», средиземноморских племен второго тысячелетия до новой эры. Во-первых, это первое свидетельство исследовательской экспедиции, совершенной греками в Черное море. Именно экспедиции, в отличие от Троянского похода — здесь моряки отправлялись всего на одном корабле ранее непройденным, неизведанным путем. Во-вторых, в этом мифе приводится максимально подробное описание древнегреческого корабля, на чем мы еще заострим наше внимание. То есть мы можем понять, на чем отважные и безбашенные мореходы пускались в море в те далекие и небезопасные времена.
Итак, согласно мифу, у царя Афаманта (мы помним, что у греков того времени каждый разбойник величал себя царем) и богини облаков Нефелы было двое детей. Их невзлюбила мачеха и уговорила мужа принести этих детей в жертву богам, чтобы прекратить голод в неурожайный год. У этих диких людей все явления природы так, или иначе объяснялись кознями богов, которых нужно было умилостивить жертвоприношениями, иногда и человеческими. Дети подходили как нельзя лучше — здоровенный воин может и не согласиться отправиться к богам, а у малышей выбора особого нету. Однако в последний момент их спас
- Шкура льва - Рафаэль Сабатини - Историческая проза
- Князь-пират. Гроза Русского моря - Василий Седугин - Историческая проза
- Два капитана - Вениамин Каверин - Прочие приключения
- Легенды Умирающей Земли - Джек Холбрук Вэнс - Героическая фантастика / Прочие приключения / Разная фантастика / Фэнтези
- Суперчисла: тройка, семёрка, туз - Никита Ишков - Историческая проза
- Милость! - Василий Немирович-Данченко - Прочие приключения
- Поход - Василий Немирович-Данченко - Прочие приключения
- В Петербурге - Василий Немирович-Данченко - Прочие приключения
- Корабль в бурю - Василий Немирович-Данченко - Прочие приключения
- Степан Груздев - Василий Немирович-Данченко - Прочие приключения