Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Уже в темноте въезжаем в Прилеп. Здесь, где, по рассказам водителей, «много кривин», нелегко найти стоянку. Но должны же мы где-то ночевать!
***
Мы спешим, мчимся вовсю, чтобы до полудня быть в Скопле, иначе греческое консульство закроется у нас перед носом, и нам придется продлить пребывание в Югославии еще на один день, то есть еще на две тысячи динаров дорожного налога.
В консульстве не так скоро находят телеграмму из Праги. Да, отлично, четыре человека, специальные паспорта, продление транзитной визы...
— Но вам ведь и не нужно никакого продления, — говорит чиновник, перелистывая документы. — У вас же трехмесячные визы. — И показывает греческую запись.
— Но рядом написано по-французски, что срок действия — один месяц.
— Значит, это чья-то ошибка. Разумеется, действительно то, что по-французски, — быстро находится он.
Консул подтверждает это странное заявление.
Динаров, имеющихся в наличии, нам не хватит, а аккредитив у нас в Софии. Это означает, что мы должны вычеркнуть Грецию из маршрута путешествия и ехать сразу в Софию.
— Мы обязательно должны купить масла для моторов, — настойчиво напоминает Ольда. — Машины уже наездили больше двух с половиной тысяч километров.
К счастью, у нас есть рыбные консервы, прикупим к ним буханку хлеба, немного фруктов и — до завтра выдержим. А на все оставшиеся деньги возьмем масла.
Ольдржих опять разговорчив и даже напевает что-то себе под нос. Это означает, что с ремонтом покончено. Вчера под вечер масляный охладитель на синей машине дал трещину. Поэтому сегодня Ольдржих встал чуть свет, в четыре часа уже был под машиной, а сейчас, в семь, преспокойно посвистывает.
Теплое субботнее утро. Мимо нас спешат на базар крестьяне. В корзинах они несут огурцы, помидоры, лук и первые груши. По каменистому откосу, который, видно, недавно размыла сильная гроза, идут три крестьянина с коробами на спине, а за ними четвертый — со скрипкой. Не отрывая глаз от мокрых камней, он идет и пиликает, пиликает; на лице его довольная улыбка, за спиной покачивается сетка с чесноком.
А по дороге семенит поросенок, по крайней мере тридцатый сегодня. За ним — крестьянка; она то и дело нагибается, шлепает неторопливого «путешественника» по спинке: «Ц-ц-ц, хуш, хуш!»
На пути из югославской Крива-Паланки до болгарского Гюешево приходится лезть через гору, напоминающую колокольню. Дощечка, воткнутая в кювет, обещает семнадцатиградусный подъем, но можно дать голову на отсечение, что еще сколько-то градусов тут забыли учесть.
За пограничным шлагбаумом оживленно: среди пограничников — девушки с цветами, фоторепортеры, кинооператор. Друзья из посольства, представители Союза болгаро-чехословацкой дружбы.
Хоть я и последняя, — с лукавой улыбкой говорит, представляясь нам, молодая черноглазая журналистка, — но интервью хотела бы взять первой. Рейна Врингова, «Вечерняя газета», София.
Мирек занят таможенными и паспортными формальностями, Иржи уже сидит у радиостанции, которая два дня была немой. Здесь, на вершине, слышимость идеальная: через минуту мы связались со Швецией, через две минуты — с Канадой, вслед за тем — с Новой Зеландией.
— Гайде, гайде! — торопит Рейна своих коллег. — Едем, мне нужно из Кюстендила передать по телефону материал в Софию, там оставлено три столбца!
Уже затемно мы въезжаем в Cофию, горы затянуты сплошной черной пеленой дождя, улицы безлюдны, ветер гонит по мокрым мостовым косые струи воды.
— Это определенно вы, — сказал регулировщик на перекрестке, вытащив из-под плаща газету.
И он сунул нам в машину два экземпляра «Вечерней газеты». В синей рамке был снимок наших «татр-805» и свежий репортаж о пересечении югославско-болгарской границы.
Значит, мы на самом деле в Софии. Три страны за три дня!
Иржи Ганзелка и Мирослав Зикмунд / Фото авторов Перевод С. Бабина и Р. Назарова
Д. Затуловский. История одного кадра
Погас свет, и на экране поплыли тенистые улицы Сталинабада, красивые светлые здания, солнечные блики на тихой воде Комсомольского озера. Потом медлительное движение небольшого каравана. Голые склоны и редкие рощи у маленьких кишлаков.
Неспешно угасали лирические краски заката, и вдруг резким переходом на экране забурлила вода. Поток, казалось, ворвался в помещение, заполнил весь видимый горизонт. Кто-то из зрителей вскрикнул.
Глаз аппарата немного приподнялся. Между бушующих струй появилось какое-то неправдоподобно легкое сооружение, на мотором едва удерживались два человека. Их напряженные лица, то и дело заслоняемые каскадами брызг... Они несутся на зрителя, стремительно заполняют экран.
Сергей резко выключил проектор. Спустя минуту кто-то сказал:
— Здорово! Молодчина, Сергей! Настоящие кадры.
По голосу Сергей узнал говорившего: оператор кинохроники Федор Иванович. Сегодняшнюю демонстрацию Сергей затеял, чтобы услышать мнение этого человека.
— Телевиком с берега, от самого уреза воды, — продолжал Федор Иванович, — очень сильное впечатление. Можно подумать, снято с середины реки.
— Именно с середины, Федор Иванович, — глухим голосом ответил Сергей.
— Ну, меня-то не проведешь. Неподвижная точка, ракурс... Нет, нет!
— Эти кадры действительно сняты с середины реки, — поддержал Сергея начальник экспедиции, — могу подтвердить.
— Не понимаю. Как же это получилось? Расскажи.
* * *
К вечеру Сергей добрался до селения, о котором ему говорили. Это был маленький кишлак из десятка домиков.
У одного из них в тени тополей сидел очень старый таджик с величественным бронзовым лицом, обрамленным пышной седой бородой, и неторопливыми глотками пил чай из большой пиалы.
— Салом, — поздоровался Сергей, — мне нужен Джабар.
Старик ответил на приветствие, внимательно осмотрел Сергея и только тогда сказал:
— Я Джабар. Садись пей чай.
Была выпита первая пиала, за ней вторая и третья. Наконец старик отставил свою и поглядел на Сергея.
— На другую сторону Санталлак-об хочешь, — произнес он. — Большой караван догнать хочешь.
— Да-а... Откуда вы знаете?
— Санталлак-об — сильно сердитая река. Нужно отдыхать, спать. Утром воды мало будет, тогда пойдешь.
Сергей понял: спорить и уговаривать бесполезно. Хорошо еще, что Джабар вообще взялся переправить его через свирепый поток, разлившийся во всю ширину долины.
Попасть на Памир, да еще в такой интересный и труднодоступный район, было давней мечтой Сергея. И вот ему, туристу и кинолюбителю, доверили заснять работу экспедиции! Но сразу же неудача: тюк, в котором была кинопленка, по ошибке не отправили с остальными грузами, и ему пришлось дожидаться, пока самолет доставит забытый багаж. Начальник экспедиции дал Сергею список нужных экспедиции вещей. Груза набралось полная сума. Теперь предстояло догонять товарищей.
...Солнце только поднималось за далекими хребтами, и снега на гребнях загорелись узкой золотой каймой, когда Джабар тронул Сергея за плечо. В долине лежали предрассветные сизые тени, утренний холод казался особенно пронзительным. Джабар терпеливо ждал, пока Сергей оденется.
— Кушать будешь на том берегу, — сказал он, — пошли.
На берегу ждали два молодых таджика; у ног их лежало нечто напоминающее грубую раму или, скорее, редкую решетку из деревянных брусков. По краям ее были привязаны бурдюки из бараньих шкур. Это был сал — таджикский плот.
Джабар внимательно наблюдал за тем, как его односельчане надувают бурдюки — здесь их называют «гупсары» — и время от времени ощупывал их. Только после его команды горловину бурдюка затыкали деревянной пробкой. «Технический контроль», — подумал Сергей.
Вскоре все гупсары — их было двенадцать — вздулись вокруг плотика.
— Можно ехать! — Джабар показал на молодых таджиков. — Анвар и Давлят будут вести сал. — Джабар старый, силы давно уж мало, — пояснил он и добавил: — Анвар хорошо водит сал. Много раз ходил на тот берег.
Серая, с едва заметным бурым оттенком масса воды стремительно неслась по долине. Здесь не было прозрачных голубоватых или зеленых струй, которыми Сергей часто любовался на Кавказе. Даже там, где поток, ударяясь о камни, вздымал крутую волну, пена была тоже серой и на взгляд тяжелой. Хоть река была сейчас значительно уже, чем накануне, мощь потока словно оставалась прежней. Особенно сильное впечатление производили участки, где поверхность была относительно спокойной. Тускловатая густая вода, казалось, не двигалась, и только обрывки пены, проносившиеся с огромной скоростью, выдавали стремительное движение всей массы.
- Журнал «Вокруг Света» №05 за 1960 год - Вокруг Света - Периодические издания
- Журнал «Вокруг Света» №05 за 1979 год - Вокруг Света Журнал - Периодические издания
- «Если», 2006 № 11 - Журнал «Если» - Периодические издания
- Миллионы рождают власть - Алекс Шу - Альтернативная история / Детективная фантастика / Попаданцы / Периодические издания
- Журнал «Вокруг Света» №04 за 1984 год - Вокруг Света - Периодические издания
- Журнал «Вокруг Света» №08 за 1977 год - Вокруг Света - Периодические издания
- Журнал «Вокруг Света» №02 за 1967 год - Вокруг Света - Периодические издания
- Журнал «Вокруг Света» №12 за 1989 год - Вокруг Света - Периодические издания
- Журнал «Вокруг Света» №11 за 1993 год - Вокруг Света - Периодические издания
- Журнал «Вокруг Света» №07 за 1970 год - Вокруг Света - Периодические издания