Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Заокеанская химическая фирма выпустила новую краску. Фирменные химики порядком потрудились над тем, чтобы сделать ее яркой, стойкой, безвредной, пригодной всюду. Краска понравилась, и ее мешками стали раскупать со складов фирмы.
Но доходы от мешков показались недостаточными фирменным воротилам. Они стали раскидывать умом.
«А нельзя ли на этом деле, — соображали они, — организовать еще одну денежную струйку, текущую в наш карман? Что, если взять да расфасовать сверх того наш товар по маленьким пакетикам с этикеткой «Специально для текстиля»? Отпечатаем этикетки покрасивее, пустим пакеты в отдельную продажу и начнем за них драть втридорога!»
Так и сделали: появились на прилавках пестрые пакеты.
Покупатели вначале поддались на обман и поверили, что в пакетах специальная краска для тканей. Они стали охотно переплачивать за пестрые пакетики, не догадываясь о том, что отлично можно красить ткани краской из мешка, запасенного для окраски забора.
Постепенно обман раскрылся. Пестрые пакетики начали сохнуть на прилавках. Фабриканты текстильных фабрик покупали краску в мешках и подсмеивались над драгоценными пакетами.
«Ах, вы так, — рассердились воротилы фирмы, — ну так мы вас проучим, джентльмены!»
Они вызвали фирменных химиков и сказали:
— Ваша краска слишком хороша для этих людей. Вам придется ее немного подпортить. Надо сделать так, чтобы все, что идет на рынок в мешках, не годилось для окраски тканей. Надо сделать так, чтобы им навеки запомнились наши мешки. Подмешайте в краску такое зелье, чтобы она им разъела валы ситцепечатных машин!
Химики вернулись в лабораторию портить свою краску. После долгих трудов получили продукт, безусловно вредный для ситцепечатных машин.
Воротилы по-прежнему в тревоге:
— Ведь остались, наверное, негодяи, которые сами красят, распускают краску в тазу. Небось, тоже покупают мешки! Надо и их отучить от этой манеры. Сделайте так, чтобы краска линяла отвратительным образом: пятнами, полосами, подтеками… Пусть и этим навеки запомнятся наши мешки.
Снова вернулись химики в лаборатории портить свою краску. После длительных опытов получили безусловно линючий продукт.
Воротилы говорят:
— А все-таки мы не спокойны. Все-таки кто-нибудь да покупает наши мешки для того, чтобы красить ткани! Подмешайте, к краске такую отраву, чтобы она раздражала тело, чтобы тело от крашеной одежды стало чесаться и зудеть. Тогда наше сердце успокоится.
В третий раз вернулись химики в лабораторию портить свою краску. Отмобилизовали всю свою выдумку, весь свой научный опыт. Наконец, получили не только линючий и едкий, но и безусловно ядовитый продукт.
По проектам инженеров на заводах достроили специальные цехи, чтобы портить краску.
Только в пестрые пакетики пошла отныне безвредная стойкая краска.
А в больших тяжелых мешках продается краска порченая, отравленная, испакощенная по последним правилам науки.
Кроме краски, эта фирма производит пластмассу. Из нее делают шестерни, радиоприемники, части самолетов. И еще она замечательно подходит для искусственных зубов. Ее также фасуют в красивые коробочки, специально для зубных врачей. И заламывают за них баснословные цены. Остальную же пластмассу — сотни тонн — портят тем же высокоученым образом, что и краску. Кто отважится сделать себе из этой дешевой пластмассы челюсть, тот получит флюс во всю щеку!
Так в буржуазных странах, где изобретательство служит предпринимателям-капиталистам, изобретатели уродуют полезные вещи, вооружают их против людей.
2.4.Изобретатели нашей страны избавлены от унизительной нужды делать вредными полезные вещи, созданные своими руками. Наши изобретатели служат народу, и в их преданных руках даже вредные явления превращаются в полезные, начинают помогать народу.
— Нет в природе совершенно вредных явлений! — рассуждают изобретатели. — Если и считают явление вредным, то это только потому, что его еще не освоили, не нашли ему подходящего места в технике, не сумели подчинить себе. Докопайтесь до причины вредности, изучите явление, и отыщутся в нем ценные стороны: вредное обернется полезным и начнет служить народу.
Десять лет назад инженеры, супруги Б. Р. и Н. И. Лазаренко занялись борьбой с бедой современной электротехники — разрушением электрических контактов.
Электрические контакты работают всюду, где включается и выключается электрический ток.
От исправности контактов зависит надежность почти всех электрических установок. Но при замыканиях и размыканиях контакты искрят, и поверхность их быстро изгрызают электрические искры.
Воспротивиться искрам-грызунам показалось вначале не очень трудным делом. Надо было только подобрать специальный стойкий материал.
На пластинки, подключенные к проводам и стучащие друг о друга, словно зуб, не попадающий на зуб, напаивали кусочки различных металлов.
Между ними метались искорки. Серебро, платина, никель, медь, железо, вольфрам, молибден в разные сроки разрушались, и лишь сплав серебра, меди и никеля неожиданно устоял после сотен тысяч замыканий. Из чудесного сплава тут же сделали контакты одного заводского прибора. Но из цеха вскоре донесли, что искры и этот хваленый металл гложут как ни в чем не бывало.
Дело запутывалось. Получалось, что контакты, стойкие в одних условиях, сдавали в других.
Стали исследовать влияние окружающих условий. Помещали контакты в жидкость, газы, разреженный воздух. Все это по-своему влияло на разрушения, но не могло их устранить. Дело окончательно запутывалось.
Лазаренко поняли, что идти дальше вслепую нельзя. Надо было как-то подглядеть за тайной грызней искр в узкой щели между контактами. Что там делалось, толком никто не знал. Замечали, что вспышки при размыкании и замыкании разные: при размыкании получается яркий всполох — электрическая дуга, а при замыкании мелкий просверк — искра. Но считалось, что характер изъянов из искр и от дуги одинаков: разница только в том, что большая дуга сильнее расплавляет металл, маленькая искра слабее.
Чтобы совладать с дугой, подключали к контактам конденсатор. При размыкании он заряжался и на первый момент вбирал в себя электрическую энергию, готовую хлынуть дугой, и она потом разряжалась через промежуток между контактами серией мелких искр. Внешность искр изменялась с изменением емкости конденсатора.
Лазаренко решили глазом заглянуть в узкий промежуток между контактами и проследить, как меняются разрушения при изменении характера искр.
Они сделали волшебный фонарь, и на место диапозитива поставили пару дрожащих контактов. Мутный луч фонаря отбросил на экран громадное изображение щели. Между контактами вспыхивали сильные дуги. На контакте, соединенном с отрицательным полюсом тока, — катоде, — быстро углублялся кратер, а на противоположном — аноде — рос остроконечный пик. От катода к аноду летела туча мельчайших капель металла и застывала на аноде бугром. На катоде появилась глубокая язвочка, а на аноде — растущая бородавка.
К контактам подключили конденсатор переменной емкости и начали плавно увеличивать его емкость. Дуга стала хиреть. Дождь капель редел. Наконец наступил момент, когда дуга исчезла, а рост бородавки на аноде прекратился.
Контакты перестали разрушаться!
Лазаренко повернул чуть дальше ручку конденсатора. Вспышки преобразились. Вместо слабой тихой дуги брызнули частые искры. Дождь мелких капель металла, летящих с катода на анод, прекратился, и началось обратное переселение металла. С анода вдруг сорвалась вершинка бородавки и с силой врезалась в изъязвленную поверхность катода. Катод становился похожим на стенку, в которую чья-то невидимая рука влепляет один за другим снежки. На аноде появились лунки в тех местах, откуда эта рука снежки загребала. Искры перебрасывали металл с анода обратно на катод. Возвращение металла шло гораздо быстрее. Теперь на катоде рос бугор, а на аноде углублялась ямка.
Оказалось, что разрушительные действия искр и дуг противоположны. И что где-то между искрой и дугой есть такие формы разряда, при которых эти разрушения взаимно уничтожают друг друга. Частички металла мечутся взад и вперед между контактами, и контакты не только не разрушаются, но, наоборот, со временем как бы притираются друг к другу: соприкосновение между ними становится надежнее, плотнее. Оказалось, что от разрушения контактов можно избавиться, подобрав к ним конденсатор подходящей емкости.
Причина предательства чудесного сплава серебра, меди и никеля была разгадана. Очевидно, при опытах в лаборатории к контактам случайно подключили подходящий конденсатор. А в заводском приборе конденсатор был другой, и контакты начали разрушаться.
- Диво дивное (Чортова корчма) - Вячеслав Шишков - История
- Незападная история науки: Открытия, о которых мы не знали - Джеймс Поскетт - Зарубежная образовательная литература / История / Публицистика
- Распадающаяся Вавилонская башня - Григорий Померанц - История
- Великие рогоносцы - Эльвира Ватала - История
- История Христианской Церкви I. Апостольское христианство (1–100 г. по Р.Х.) - Филип Шафф - История
- Маленькая всемирная история - Эрнст Х. Гомбрих - Зарубежная образовательная литература / История / Публицистика
- А-бомба - Абрам Иойрыш - История
- Как обуздать олигархов - Александр Елисеев - История
- Палачи и казни в истории России и СССР - Владимир Игнатов - История
- Трагедии Северного Подплава - Владимир Бойко - История