Шрифт:
Интервал:
Закладка:
А того, что в детстве он сам навлек на себя беду, Дирвен так и не признал. Он до сих пор винил во всем Госпожу Вероятностей, которую считал своим наипервейшим врагом и называл Госпожой в Рогатом Венце или Рогатой Госпожой. Что ж, вот и допрыгался – сам обзавелся рогом. Когда он прирезал почем зря раненного телохранителя Тейзурга, Двуликая его под руку не толкала.
Суно пытался подвести Дирвена к мысли, что надо учиться делать правильный выбор, а не сетовать на то, что жизнь подсовывает тебе не те обстоятельства, словно рыночный торговец – негодный товар, но сие было бесполезно: от него такие мысли отскакивали, как горох от стенки.
Титул первого амулетчика он официально получил вскоре после зимнего солнцеворота, когда умер старый Джехоно Гирвемонг. Других претендентов не было. Вернее, были, но ни один из них не мог тягаться с Дирвеном Корицем. По традиции, первого не назначают, им становится тот, кто победит на состязаниях, и сопливый юнец овдейского происхождения превзошел с изрядным отрывом всех остальных сильнейших амулетчиков Ложи. Его конопатый нос после этого задрался еще выше, хотя всего пару дней назад казалось, что дальше некуда.
Такое сокровище, что хоть убейся. С другой стороны, когда доходило до дела, он и впрямь был истинным сокровищем, какого ни у кого больше нет, и за это ему сходило с рук многое.
Сиянских пиратов, среди которых тоже попадались неслабые амулетчики, удалось разгромить благодаря тому, что в этой операции задействовали Дирвена. Нельзя сказать, что с морским разбоем покончено – иные доверились нехорошему предчувствию и отсиделись по тихим гаваням, но в ближайшие несколько лет пираты не будут создавать серьезных проблем, и торговля Ларвезы с Сияном обещает принести барыши, не омраченные убытками.
Уже за одно это Дирвен молодец, а таких примеров накопилось немало. На Великое Светлейшее Собрание его привезли на всякий случай, если вдруг возникнет нужда в его способностях. И он лишний раз доказал, что крут, сумев отбиться от вражеского отряда. С диверсантами сотрудничал один из кормильцев Ложи, которого те шантажировали, но даже это им не помогло.
И все же Орвехт склонялся к тому, что лучше бы его отсюда услать. Может, смутное предчувствие. Может, всего лишь привычка ожидать от Дирвена любой не укладывающейся в голове выходки: кто знает, где и когда ему в следующий раз захочется миндального мороженого.
Но с архимагами не поспоришь, поэтому первого амулетчика Ложи доставили в Салубу и поселили в Журавлином доме. Под охраной. После недавнего инцидента – под усиленной охраной.
«Энгу» он с мишени для ножей нехотя соскоблил, это Орвехт проконтролировал.
Маги выпили по чашке кофе, и уже после того, как Хемсойм ушел, Шеро поделился:
– Плясунья и Змейка возвращаются. На днях наш корабль заберет их из Абенгарта.
– Бегонию так и не нашли? – поинтересовался Суно.
– Нет, и никаких ее следов, хотя девочки поработали на совесть, проверили все ниточки. Плясунья еще могла бы снебрежничать, а твоей Змейке я доверяю. Нужная нам дама как в воду канула.
– Возможно, так и было, если до нее дошли слухи, что ее поганец утонул.
Бегонией занятые в разведке коллеги называли Сонтобию Кориц. Ее желательно было заполучить, чтобы никто не смог шантажировать Дирвена, угрожая его матери, и в то же время чтобы у Ложи был рычаг для мягкого давления на взбалмошного и норовистого первого амулетчика. Две ларвезийских шпионки, работавшие в Овдабе с начала зимы, передали немало полезной информации, но с этой задачей так и не справились.
Салдун Заячья Лапа двинулся на юг еще до того, как снег начал таять. Салдун был хитрый. Придешь раньше – наменяешь больше.
Пока земля скрыта под сверкающей белой шкурой, можно добраться до Сновидческих гор, переждать там опасную пору, когда зима рожает весну и тундра становится водянистой, заманивает в ямы с ледяной похлебкой, чтобы тебя съесть. А потом, как великие роды закончатся и все подсохнет, запрячь оленей в волокуши – и вперед всех к Людскому Чудовью. Звалось оно так потому, что приходили туда с юга люди чудные, охочие до моржового клыка и звериных шкур. Сами пришлые люди свое Чудовье иначе называли.
В этот раз с Заячьей Лапой кроме его сыновей и подросших внуков было четверо странных чужих людей. Может, кораблекрушенцы, может, в прошлом заколдованные, а теперь расколдованные. Нашли их в тундре незадолго до того, как солнце ушло на свое зимовье.
Толку от них никакого, однако. По-человечьи не говорят, только непонятное лопочут. Спрашивать начнешь, показывают на юг: мы оттуда, а больше ничего про них не известно. Изможденные и слабые, в хозяйстве не помощники. С женщиной лечь тоже не могут. Если правду сказать, лечь-то лягут, но так и будут валяться рядом, словно дохлые рыбины, нету в них мужской силы. Вначале их нашлось пятеро, но один зимой совсем заболел и помер.
Салдун спрашивал у духов, не оборотни ли это, не обманный ли народец, но духи ответили – нет. Люди они, только гневается на них за что-то Великий Белый Пес. Давно гневается. Все уже забыли, за что, а он до сих пор гневается.
Раз они люди, хоть и никчемные, Заячья Лапа не стал выгонять их в тундру. Всю зиму у него в стойбище прожили, а теперь он повез их с собой в Чудовье, чтобы там оставить. Может, оттуда они найдут дорогу к себе домой, да и Великого Белого Пса сердить незачем.
Глава 2
Дело о ягодах лимчи
Одно из красивейших мест в Абенгарте – набережная Морских Гимнов: три белокаменные террасы с клумбами и статуями богов, вдоль верхней как по линейке выстроились здания, исполненные строгой холодноватой гармонии.
Как обычно в эту пору, чаши клумб были заполнены рыхлым подтаявшим снегом, а боги упрятаны в дощатые пеналы. Свинцовое, в слепящих бликах море играло клочьями пены и обломками льдин. Небо над ним было такое, что засмотришься: величавые седые облака, сквозящая в разрывах перламутровая высь, громадные косые столбы по-зимнему серебристого солнечного света, да еще далекие, на грани реальности, как будто нарисованные карандашом силуэты кораблей.
Сюда нередко приходили художники, иные из них и сейчас зябли на террасах за своими мольбертами, зачарованные и пойманные этим небом.
На открытой веранде ресторации «На набережной» устроились Плясунья и Змейка, две ларвезийские шпионки. Завтра им предстояло сесть на «Пьяную стрекозу» и отправиться восвояси – в южные края, где все охвачено цветением и нет нужды кутаться в меха, с наслаждением грея пальцы о гладкие фарфоровые бока чашки с горячим шоколадом.
Плясунья была дамой за сорок, все еще не растерявшей куража и порочной любви к чужим вещам, чаще всего совершенно ей не нужным. Она и сейчас успела незаметно прикарманить старые бронзовые щипчики для сахара, хотя на кой они ей сдались? Наверняка оставит их в гостиничном номере вместе с другой никчемной мелочью.
На такие некрасивые поступки Плясунью толкал азарт, воровство было ее любимой игрой. Однажды она доигралась, и ее завербовала Светлейшая Ложа. Что ж, это было лучше, чем сесть в тюрьму.
Плясуньей она была настоящей – бывшая ресторанная танцовщица, некогда известная среди завсегдатаев алендийских питейно-увеселительных заведений. С той поры она изрядно располнела, но профессиональной легкости и плавности движений не утратила, не всякая восемнадцатилетняя барышня ее перещеголяет.
Звали ее Нинодия Булонг, имя у нее тоже было настоящее: в этой авантюре она играла саму себя.
Пятнадцать лет назад она подарила свою благосклонность Дитровену Брогверу, богатому аристократу из Овдабы. Потом любовник уехал, оставив ей небольшую сумму денег – до того небольшую, что Нинодия в сердцах подумала: «Ну и дура была, что связалась с этим бледным скупердяем, лучше б закрутила с любым невоспитанным купчиной из наших!»
Вскоре выяснилось, что она не только продешевила, но еще и залетела. В храме Госпожи Вероятностей ей нагадали, что, если она вытравит плод, он утянет ее за собой в Хиалу: чтобы выжить, нужно доносить до конца. Так она и сделала, кляня все подряд на чем свет стоит. Благополучно родила девочку, которую отдала на воспитание в деревенскую семью, и опять пошла плясать в столичных ресторанах, трактирах и чайных.
Минувшей зимой Нинодия Булонг с четырнадцатилетней Талинсой приехала в Овдабу на знаменитые Гердейские горячие источники: здоровье, подорванное разгульной жизнью, требовало заботы. Встретившись там с Брогвером – чистая случайность, разумеется, – она была с ним безупречно любезна и с улыбкой вспоминала прошлое, подернутое романтически-ностальгическим флером. Ничего такого, что могло бы оттолкнуть бывшего любовника, ныне весьма влиятельную в Овдабе персону.
«Не догадываетесь, кто это?» – лукаво усмехнулась она, кивнув на Змейку, скромно сидевшую в сторонке. Кое-что просчитав в уме, Дитровен догадался, кто: его незаконнорожденная дочь.
- Малыш Гури. Книга третья. «Без шанса на… оплошность» - Юрий Москаленко - Боевое фэнтези
- Перстень Парацельса - Артур Василевский - Боевое фэнтези
- Свиток проклятых - Виталий Сертаков - Боевое фэнтези
- Творцы судьбы - Михаил Дулепа - Боевое фэнтези
- Серебряный Рыцарь - Галина Романова - Боевое фэнтези
- Путь. Книга 2 - Сергей Сироткин - Боевое фэнтези
- Прорыв в Пангею - Михаил Атаманов - Боевое фэнтези
- Скидбладнир. Кровь и жизнь - Марк Кузьмин - Боевое фэнтези
- Пророчество Сингамара - Сергей Волчарин - Боевое фэнтези
- Двуединый. Игры наследников - Владимир Сазанов - Боевое фэнтези