Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– А дочери, жена? С ними что?
– Не знаю я, – вздохнул старик и снова закашлялся. – Рассказывали, будто народ весь, что удрать не успел, на две группы поделили. В нашей – мужики по большей части остались, а баб с детьми повезли в сторону Арзамаса. Там на рынке и продали, наверное. Не зря ж они еще ночью уехали, к открытию торопились. С нами так не спешили, не до того было, грабили весь день. Хабара вывезли много. Все грузовики, телеги, что в наличии имелись, забили доверху, для нас места не осталось, около полутора суток чесали пешкодером на привязи. И раненые в общей упряжке. Умирали по дороге, так их отвязывали и бросали, даже землей не позволяли присыпать. Вороны, мол, да собаки с кошаками отпоют и похоронят.
– Выбраться не пробовали отсюда?
– Пробовал, – усмехнулся Захар. – Как же за четырнадцать-то лет и не попробовать? Но, сам понимаешь, впустую. Чудом жив остался. Очень уж сила рабочая тогда нужна была, вот и пощадили. А вообще с беглыми тут не церемонятся, пулю в лоб да… – Он запнулся и не слишком убедительно взялся кашлять. Правда, растревоженные легкие скоро отозвались настоящим приступом.
Стас дождался окончания этого душераздирающего зрелища и вернулся к прерванному разговору:
– А дальше что?
– Мм? – Старик глянул исподлобья, демонстрируя полнейшее непонимание вопроса.
– Что после пули в лоб?
– Ах, это. Ну… сам скоро узнаешь. Димку-то чувашина отловили ведь?
– Димку?
– Беглеца, – пояснила Маша. – Сбежал он вчера с фермы. А утром сегодня, как на работу повели всех, его и недосчитались. Брат Константин очень злой стал, кричал, дрался. Никите, дружку Димкиному, зубы выбил. А потом с улицы топот конский слыхать было. Видно, охоту учинить решили. Поймали его?
– Да, – Стас поднял ведро, перевернул кверху дном и сел, – поймали Димку.
– Жалко, – расстроилась Маша. – Чувашин неплохой был, веселый. Истории всякие рассказывал. Хорошо у него выходило, складно. Про города разные говорил, про вещи диковинные. Все домой к себе, в Шумерлю, вернуться мечтал. – Она протяжно вздохнула и покачала косматой головой. – Не вернется уже.
– Хорош причитать, – прохрипел Захар. – Вернется, не вернется…
– Вы говорили, – решил уточнить Стас, – что братья человечину не едят почти, а если и едят, то вовсе не каждого.
– Ну.
– А я видел, как от Димки вашего, здесь, возле барака, изрядный такой кусок отхватили.
Услышав это, Маша закрыла уши ладонями и принялась мотать головой, что-то неразборчиво нашептывая.
– Остальное, – продолжил Стас, – собирались в ледник убрать. Так вот я что-то не понял, зачем им этот доходяга понадобился. Не знаете?
Захар, игнорируя вопрос, вытянул руку и пихнул Машу кулаком в плечо:
– Хватит, я сказал.
Она вздрогнула, но, вместо того чтобы прекратить трясти лохмами и успокоиться, начала раскачиваться всем туловищем.
Стас прислушался и разобрал в сбивчивом бормотании только два повторяющихся слова: «Не буду, не буду, не буду…»
– Голодать станешь? – просипел Захар. – Пять дней воду хлебать? О дите подумай лучше. Димка помер, ему теперь все равно, а ты живая пока.
– Это… – вклинился Стас. – Я не слишком помешаю, если спрошу, о чем вы тут толкуете? Чего она не будет? Что у вас вообще здесь творится?
– Не надо дурочку ломать, – переключил наконец свое внимание Захар. – Все ты верно понял – на ужин сегодня мясцом побалуют. А Маша вот Диму есть не желает, хочет с голоду подохнуть и ребятенка заморить. Правильно я говорю, Маш?
– Хватит! – Девчонка согнулась и спрятала лицо между коленями, не прекращая раскачиваться взад-вперед.
– Понятно, – кивнул Стас. – И частенько это дело практикуете?
– Нет, – ответил Захар, – не часто. На корм обычно беглые идут да смутьяны, а такие здесь редкость, приходится картошкой мерзлой, капустой, свеклой, отрубями и прочим гнильем залежалым пробавляться. Я за четырнадцать лет, – старик задумался, что-то прикидывая, – от силы десятка два всего человечков-то и употребил. В первый раз брезговал тоже, а потом ничего, приелся. Вот ты рожу кривишь, а чего кривишь, и сам не знаешь, не пробовал ведь никогда. Хорошее мясо, съедобное вполне, чуть свинины пожестче. Не скажут – не отличишь, если опыта нет. Бараку нашему повезло – остальные будут воду хлебать с шелухой капустной, а мы сегодня по-царски отужинаем, и не только сегодня. Одного мертвяка обычно дней на пять хватает. Наварят из него бульону чан, – Захар ненадолго умолк и мечтательно закатил глаза, – арома-а-атного. Знаешь ты, как мясо пахнет, ежели его пару раз в год хавать? Не-е-ет, не знаешь. Запах такой, будто… будто в кущи райские попал. Аж слюною давишься. Если еще и горяченькое, так просто… Плеснут в миску, а от бульона парок поднимается. К лицу ее поднесешь и дышишь, дышишь… Рукам горячо, а не можешь оторваться. Потом к губам прислонишь, отхлебнешь, и кажется, что жил ты все это время не зря. Не зря помои жрал, не зря говно месил, терпел не зря. Потому как вытерпел, а вот он, чей шмоток в миске твоей бултыхается, – нет.
– Угу. Поучительно.
– Еще как. – Старик потянулся за водой, сдерживая кашель, отхлебнул, прохаркался и сплюнул в сторону. – Хозяева-то здешние не дураки, доходчиво объяснить умеют. Когда с человеком бок о бок годик хотя бы поживешь, пообщаешься, а потом тебя им же и кормят, сразу очень хорошо понимаешь, где твое место. Жрешь, причмокиваешь, а у самого в башке такая херня крутится, что не приведи господи. Ведь сейчас его, бедолагу, уминают, а выкинь фортель какой, и эти твари, что вокруг с мисками сидят, будут тебя за обе щеки трескать. Начинаешь на всех волком смотреть, авансом каждого ненавидишь, а это в деле разобщения шибко полезно. Нет единения – нет и бунтов. Святым ведь капусты гнилой не жалко, они не из экономии мертвяков рабам скармливают, а профилактики ради.
– Что ж вы тогда бульончик-то расхваливаете, если видите сами, ради чего вас им подкармливают?
– Зачем расхваливаю? – переспросил Захар и пожал плечами. – Да вкусный он потому что. Вкусный и питательный. Отказываться раньше надо было, а теперь уж смысла нет. Устоялось все, утряслось, не переделаешь.
– Неужели так больше о побеге и не думали, за четырнадцать-то лет?
– Думал, конечно, поначалу. Только думами одними из пустошей не выберешься. Да и куда мне идти? Дома нет, семья… Что здесь подыхать, что на воле – разницы никакой.
– А в чем трудность состоит из пустоши выбраться? Я сюда меньше чем за сутки дошел. Не все своим ходом, правда, но тем не менее. А ведь наверняка и поближе Мурома поселения имеются.
– Навашино только, – усмехнулся старик. – В сторону Нижнего пусто все. В тех краях если кто и живет, так уж точно не люди. К востоку – Арзамас, к северу – Тенгушево, а промеж ними пустошь сплошная. Но проблема-то не в этом даже. Здесь до Оки рукой подать, километров тридцать всего. Если плаваешь хорошо, то в ней твое спасение. Только до Оки еще добраться нужно, а пешком да с голыми руками шансов на это мало совсем.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Прежде, чем умереть (СИ) - Мичурин Артём Александрович - Боевая фантастика
- Мир Отражений - Олег Короваев - Боевая фантастика
- Дети пустоши - Александр Шабанов - Боевая фантастика / Космическая фантастика / Периодические издания
- В пустоши - Иван Владимирович Булавин - Боевая фантастика / LitRPG / Космоопера
- Менталист. Революция (СИ) - Еслер Андрей - Боевая фантастика
- Город и ветер - Анастасия Парфенова - Боевая фантастика
- Возвращение под небеса - Злата Косолапова - Боевая фантастика
- Дорога без возврата - Марик Лернер - Боевая фантастика
- Длинные версты - Конюшевский Владислав Николаевич - Боевая фантастика
- За горизонт - Андрей Дьяков - Боевая фантастика