- Какая "стратегия"! - яростно протестовал Ширванзаде. - На наших глазах происходит гибель многострадального народа, косою смерти уносятся наши братья и сестры, дети и старики. Тысячами погибают невинные, и народ армянский народ - стоит перед проблемой "быть или не быть?". При таких условиях наша интеллигенция вот чем занята! Она, как вы здесь, ломает голову над разрешением праздных теоретических вопросов. Это печально, друзья! Не над этим следует голову ломать, а над тем, чем и как помочь народу-мученику спастись!..

- Это верно. Но неужели нельзя надеяться на то, что этакий "парламент", каким является Закавказский сейм, принесет спасение всем народам Кавказа, в том числе и армянскому? - с иронией сказал Мишо Манвелян. - Ведь стоят же во главе сей бесплодной организации такие известные "гуманисты", имена которых даже тошно называть.

Пресловутый Закавказский сейм был самым больным местом. Люди резко делились на тех, кто осуждал эту "говорильню", и на тех, кто, доверяя меньшевикам, дашнакам и мусаватистам, ждал, что они смогут что-то противопоставить советской власти и сохранить в Закавказье "демократические порядки западного образца".

В 1918 году объединенные силы контрреволюции и иностранной интервенции начали бесчинствовать в Закавказье: меньшевики - в Грузии, дашнаки - в Армении, мусаватисты - в Азербайджане. Народное образование? В этой области в Тифлисе пока оставалось все по-прежнему.

Так по-прежнему шла учеба в 3-й мужской гимназии, в которой Виктор Амбарцумян весной 1918 года перешел в третий класс. Школа выполняла свою общеобразовательную функцию. В младших классах, где еще не было общественных наук, отравляющее влияние временного режима сказывалось слабо и полностью нейтрализовалось атмосферой, царившей в семье Амбарцумянов.

Отец продолжал совершенствовать свою "систему" и внимательно следил за результатами. Он пришел к выводу, что 1918 год становится решающим в умственном развитии Виктора и Гоар: они достигли такого состояния мышления, при котором начинается постепенная дифференциация умственных способностей. Эти способности развивались преимущественно в области математики и физики.

В самом деле, интерес мальчика к избранной отрасли знаний был ярко выражен.

- Знаешь, папа, - не раз говорил Виктор, закрыв глаза, - я могу производить вычисления. И как они, эти цифры, удобны. Как угодно можно ими варьировать!

- Да, мой милый! - отвечал отец. - Математика - удивительная вещь. Возможности преобразования цифр бесконечны.

Вскоре на полке у Виктора появились новые книги: сочинение Камилла Фламарнона, две брошюры о Марсе, "Система мира" Лапласа, "Каталог неба" Покровского, "Луна" Джорджа Дарвина, "Солнце" Стратона и "Солнце" Секки.

Мальчик углубился в чтение. Временами он обращался к отцу с вопросами.

- Не правда ли, Секки был замечательным ученым? Он подробно исследовал солнечные пятна, их периодичность и вращение. - А вот Джордж Дарвин, как и его отец, придерживался теории эволюции. Он обосновал и вывел теорию развития Луны. Разве нельзя это применить к Солнцу и звездам? - Что ты смеешься? Разве я сказал что-нибудь не так?

Зная о наклонностях Виктора, ребята - соседи по двору - частенько пользовались его помощью. Это не мешало стычкам, обычным в мальчишеской среде.

Заметив однажды потасовку во дворе, Рипсиме Сааковна привела Виктора домой, поцарапанного и растрепанного в результате рукопашной схватки.

- Кто затеял драку? Из-за чего? - допытывалась мать.

- Гоги и Гурген стали спорить со мной из-за марки. Я говорил, что марка австралийская, а они говорят, что австрийская.

- Из-за этого и началась потасовка?

- Нет, сначала мы долго спорили, а уж потом...

Разные были поводы, но марки чаще всего становились причиной споров. И неспроста. Интерес к коллекционированию привил отец. Он считал это одним из "пространственных факторов". У Виктора была собрана большая коллекция. Сверстники любили ее рассматривать, но не все это делали бережно. Неаккуратным попадало. Вообще считалось бесспорным, что Виктор - наибольший авторитет среди ребят двора.

В начале 1919 года преподаватель гимназии, в которой учился Виктор, сообщил Амазаспу Асатуровичу, что в Тифлисе находится один из замечательных профессоров Юрий Степанович Гамбаров. Отстраненный в свое время царским правительством от преподавания за свободомыслие, Гамбаров эмигрировал в Париж, после 1905 года вернулся в Россию, преподавал в Петербургском университете. После Октября приехал в Тифлис и не вернулся в Петроград из-за плохого состояния здоровья. Неожиданной встрече обрадовались оба. Начались беседы и воспоминания.

Однажды Гамбаров спросил:

- Сколько лет Виктору? Мне рассказывали, что вы сумели правильно развить способности мальчика. Мне нужен такой опыт! Хочу посоветоваться о моем Илье. Он мистик, понимаете, настоящий мистик. День и ночь мальчик погружен в чтение библии, пытается философски трактовать библейские сказания. К науке, к учебным предметам равнодушен и всякий спор быстро поворачивает в библейскую сторону. Что делать? Может быть, послать его к вам? Пусть познакомится с Виктором. Авось дружба их благотворно подействует на моего сына.

На следующий день Илья Гамбаров был гостем Виктора Амбарцумяна.

Весной 1919 года Виктор перешел в четвертый класс гимназии. Обычные надежды на беззаботные каникулы в обществе отца не оправдались. Развертывались события, окутавшие Закавказье мрачной пеленой национальной вражды. Когда дни, полные тревог, миновали, публика бурными аплодисментами встретила слова Туманяна на очередном собрании Совета земляческих союзов:

- Солнце вновь улыбнулось нам... Наши два братских народа по-прежнему будут жить в мире и нерасторжимой дружбе. Я чувствую, будто родился заново. Что я молод и явился в этот мир, чтобы видеть Солнце, добро, любовь и творчество!

Великий поэт, разумеется, смотрел дальше, предвидя освобождение Грузии и Армении с помощью Советской России.

Амазасп Асатурович вновь получил возможность вернуться к своим обычным занятиям и следить за успехами сына. Как-то зашел разговор в кругу друзей. Отец словно ждал, пока кто-нибудь упрекнет его в преждевременном развитии умственных способностей детей. И когда такой упрек был высказан, молча вышел из комнаты. Вскоре он вернулся, и все обратили внимание на его торжествующую улыбку, потом увидели, что он несет какие-то тетради.

- Вот! - торжественно произнес Амазасп Асатурович. - Мне нечего добавить к этому.

Это были сочинения одиннадцатилетнего Виктора. Один из заголовков гласил: "Новый шестнадцатилетний период солнечных пятен". Следующий заголовок: "Описание туманностей в связи с гипотезой о происхождении мира". Пять разделов; первые три уже были закончены: "Различные формы туманностей", "Состав и спектроскопическое исследование туманностей", "Образование миров". Снова формулы, специальная терминология и обозначения.

- Послушай, Амазасп! Это непостижимо! Рипсиме Сааковна! Вы видели научные изыскания Виктора?

Мать, конечно, была в курсе. Она поглядывала на друзей и на мужа многозначительным взглядом, радуясь успехам сына. В глазах ее светилось теплое чувство к мужу, который, хотя и круто подчас, и слишком увлеченно, может быть, но так настойчиво и энергично занимался с детьми.

Снова кипели страсти в кафе "Чашка чая". Даже около помещавшегося вблизи театра Армянского драматического общества можно было слышать гул, который доносился оттуда. В разгар спора к столику, где находились армянские писатели и другие представители интеллигенции, подошел Ованес Туманян и услышал:

- Говорят, будто союзники берутся разрешить "армянский вопрос" в положительном смысле... Об этом мы и спорим!

- И вероятно, спор исходил от Амазаспа? - сказал Ованес Туманян. - Ибо всегда, где Амазасп - там и спор.

- Нет, - ответил известный историк и писатель Лео. - На этот раз случилось иначе: скорее виноват я.

Туманян слушал речи присутствовавших - некоторые из них возлагали наивную надежду на участников Антанты, - потом вспыхнул:

- Из-за капли меда империалисты готовы потопить мир в крови. Слышал я, Ллойд-Джордж и Вудро Вильсон хотят на мирной конференции благоприятно разрешить "армянскую проблему". Но кто поверит этому? Кровь миллионов вырезанных наших братьев еще алеет на черной совести Англии. Где санкции статьи 61-й Сан-Стефанского мирного договора? Не ценою ли смерти миллиона невинных Англия перехватила Кипр, совершив позорную сделку с Турцией?.. Не Вильсон ли, разглагольствуя о самоопределении народов, о хартиях свободы, о гуманности и братстве, энергично участвовал в организации интервенции в России, в планах расчленения Русского государства? Нет, друзья! Этим обещаниям и декларациям я не верю.

1 ... 5 6 7 8 9 10 11 12 13 ... 98

На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Арагац (Очерки и рассказы) - Ашот Арзуманян бесплатно.

Похожие на Арагац (Очерки и рассказы) - Ашот Арзуманян книги

Не считай шаги, путник! Вып.2 - Имант Янович Зиедонис - Русская классическая проза
Образы Италии - Павел Павлович Муратов - Биографии и Мемуары / Историческая проза / Разное / Русская классическая проза
Ученые разговоры - Иннокентий Омулевский - Русская классическая проза
Севастопольские рассказы - Лев Толстой - Русская классическая проза
Убитая чайка - Василий Брусянин - Русская классическая проза
Последнее изобретение - Василий Брусянин - Русская классическая проза
Расщепление - Тур Ульвен - Русская классическая проза
На лоне природы - Николай Лейкин - Русская классическая проза
Синяя соляная тропа - Джоанн Харрис - Русская классическая проза / Фэнтези
Очерки и рассказы (1882 - 1883) - Глеб Успенский - Русская классическая проза

Оставить комментарий