Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Завещание хранится у нотариуса. – Нина пожала плечами и тоже по примеру Чарушина расстелила салфетку на коленях. – Помимо завещания есть и другие юридические тонкости, касающиеся имущества Георгия Егоровича. Но думаю, Виктор Сергеевич, что обсуждать это мы будем не сегодня, а после похорон. По крайней мере, в том распоряжении, которое Липатов оставил на случай своей смерти, говорится именно об этом.
– Дедуля в своем репертуаре. Он руководит даже собственными похоронами, даже после смерти, – хмыкнул худой мужчина с изможденным лицом и запавшими глазами. – Вить, тебя в этом что-то удивляет?
– Нет, Коля, не удивляет. Дед всегда отличался удивительной верностью себе и своим идеалам. Лично мне глубоко наплевать на всех юристов и вообще на все, что здесь происходит. Я – человек небедный и без дедова состояния.
– Но на дележку наследства ты все-таки приехал. – Артем зло смотрел на двоюродного брата. – Витька, Витька, ты бы хоть сам себе не врал. А заодно вспомнил, что это дед пристроил тебя на теплое место, с которого ты и начал свое восхождение по карьерной лестнице. Так что своим нынешним благосостоянием ты в конечном счете все равно обязан деду.
– Как и все здесь сидящие.
– Нет! – Николай резко отшвырнул вилку, звякнул жалобно хрустальный бокал. – Всем, что есть у меня, я обязан своему таланту, больше никому и ничему. Или ты, Тема, полагаешь, что и в газету меня пристроил дед?
– Нет, в газету ты сам пристроился. – Артем спокойно накладывал себе на тарелку салат из круглой миски. Чарушин подумал и потянул к себе такую же, полную обычного классического салата оливье. Он любил его больше других и сейчас удивился, что богатеи Липатовы, оказывается, разделяли его плебейские пристрастия. – Просто, пока ты был начинающим журналистом, ты жил на деньги, которые тебе давал дед. И квартиру в Москве тебе дед купил, чтобы ты не мыкался по углам. Так что уж особо-то хвост не распускай. Мне на начало моего бизнеса тоже дед денег дал. Да, у меня все получилось, и больше я в его помощи не нуждался, но стартовал я благодаря ему, и поэтому я здесь. Кстати, мне все равно, завещал ли он мне что-либо и что именно.
– Не имеет это значения, – горько сказал Николай, из которого, казалось, внезапно выпустили весь воздух. – Ничего сейчас не имеет значения. Все бессмысленно.
Остаток ужина прошел довольно мирно. Любящие родственники больше не накидывались друг на друга, не вступали в споры, а просто ели, что-то тихо обсуждая с сидящими рядом собеседниками. Тата разговаривала с матерью и братом, который, впрочем, больше молчал. Вера Георгиевна завела светскую беседу с юристкой Ниной, обсуждая с ней, Чарушин слышал, вопросы налогообложения на наследство первой очереди. Виктор что-то тихо выговаривал своей жене Марине. Николай ел плохо. Бледный, молчаливый, он, казалось, был погружен в себя и свои невеселые думы.
Надежда Георгиевна была полностью сосредоточена на еде, которую она поглощала в неимоверных количествах, ни с кем не разговаривая. Артем обсуждал что-то с Рафиком, и было видно, что разговор интересен им обоим. Рядом с Чарушиным сидела худенькая женщина с некрасивым и словно навсегда уставшим лицом, видимо, та самая помощница Липатова Валя.
– Вы всех тут хорошо знаете? – спросил у нее Чарушин. В его сыщицком деле важна была любая мелочь, а потому он не преминул воспользоваться возможностью повыпытывать информацию у Валентины.
– Что? – Она вздрогнула и отвела глаза от другого конца стола. Чарушину показалось, что смотрела она то ли на Тату, то ли на Ольгу Павловну. – А, нет, не очень. Я же недавно работаю, а дети и внуки Георгия Егоровича не баловали его своим обществом. То есть я хорошо знакома с Рафиком и Татой. Они бывали в усадьбе постоянно. Ольгу Павловну и Гошеньку видела, конечно. Они тоже тут бывают, хоть и нечасто. Артем как-то приезжал, но я выходной брала в тот день, так что мы с ним не пересеклись. А москвичи впервые с прошлого Нового года приехали. И жирдяйка тоже.
Под жирдяйкой она, видимо, имела в виду Надежду Георгиевну.
– Значит, вам все эти люди так же незнакомы, как и мне, – подытожил Чарушин. – Что ж, новизна ощущений – это тоже неплохо. А что про свою семью говорил сам Липатов? Его-то вы успели узнать.
– Георгий Егорович был очень умным человеком. – Губы женщины тронула легкая тень улыбки. – Он знал все слабости своих детей и внуков тоже. Но он их любил, это несомненно. Кого-то больше, кого-то меньше. Так всегда бывает, что к кому-то в семье относятся несправедливо. – В голосе ее зазвучала неожиданная горечь. – Липатов был упрям и не любил признавать своих ошибок, поэтому человек, однажды заслуживший его неодобрение, уже вряд ли мог рассчитывать на снисхождение. О прощении я даже не говорю.
– Вы кого-то конкретно имеете в виду? – уточнил Чарушин. – Кого Липатов не одобрял и так и не смог простить?
Валентина вздрогнула, будто ее застали на месте преступления. Рука, державшая бокал с красным вином, дернулась, темно-красная жидкость потекла по столу, пропитывая белоснежную скатерть. Отвратительное, словно кровавое пятно, становилось все больше и больше. Валя смотрела на него, не в силах отвести взгляд.
– Боже мой, что я наделала…
Она вскочила, порываясь куда-то бежать.
– Да сиди уж, – ворчливо сказала подоспевшая Люба. – Сейчас все исправлю. Вот уж воистину руки-крюки. Валька, ты ж не человек, а ходячая катастрофа. Что не разобьешь, то прольешь или изваляешь. Вот сразу видно, что не липатовской ты породы.
На этих словах Валентина все-таки, не сдержавшись, залилась слезами и опрометью бросилась вон из столовой. Чарушин задумчиво проводил ее глазами. После ужина все разбрелись, кто куда. Рафик снова уединился в кабинете, Николай обосновался в библиотеке, перебирая книги на какой-то из нижних полок. Для этого ему пришлось сесть на пол. Надежда Георгиевна ушла в свою комнату, старшая сестра Вера смотрела какое-то кино в зале с большим экраном, ее сын с невесткой обосновались там же, но Виктор без устали разговаривал по телефону, решая какие-то рабочие вопросы, а Марина уткнулась в мобильный телефон, в котором, похоже, вела какую-то переписку.
– Ты с Нателлой? – спросил у нее муж, и она кивнула, пообещав передать привет.
Валентина так и не появлялась, Люба мыла на кухне посуду. Артем с Татой и Ольгой Павловной, оставшись в столовой, листали какой-то старый альбом с фотографиями. Чарушин подошел посмотреть – там была вся семья Липатовых лет тридцать тому назад.
– А это я. – Тата, смеясь, показала ему на младенца в чепчике с оборками, которого держал на руках молодой красавец в офицерской морской форме. – А это папа. Это моя самая любимая фотография, он тут такой красавец…
– Твой отец вообще был очень видный мужчина, – тихо сказала Ольга Павловна. – И очень добрый. Порядочный, благородный… Это и в те времена было редкостью, а уж сейчас… – Она горько вздохнула: – Сейчас таких уже не делают. Измельчала порода. Липатовская в том числе.
Решив, что для первого дня наблюдений за «липатовской породой» вполне достаточно, Чарушин накинул куртку и решил проведать Полину с Егором. Выйдя на крыльцо, он с удовольствием вдохнул морозный воздух и шагнул на тропинку, ведущую к коттеджам.
Из открытого наверху окна в загородной тишине отчетливо раздавалось яростное щелканье компьютерной мышки, сменившееся бодрым голосом, вещавшим что-то про казино и супервыигрыш в нем. Чарушин понимающе усмехнулся. Недаром Гоша Липатов исчез сразу после ужина. Двадцатидвухлетний парень в глуши развлекался, как мог – играл в интернет-казино. Никита поднял повыше воротник, чтобы мороз не кусал за уши, и ускорил шаги. Повидать сынишку нужно было до того, как Полина уложит его спать. В данный момент своя семья интересовала его гораздо больше, чем липатовская.
* * *Похороны прошли спокойно. Гораздо спокойнее, чем интуитивно рассчитывала Нина. Деловой человек Георгий Липатов окружил себя такими же деловыми людьми, поэтому организация прощания была безупречной, а все собравшиеся относились к происходящему именно как к деловому мероприятию. Дресс-код строгий, лица постные, разговоры приглушенные, речи запланированные. Каждый занимает свое место и произносит именно тот текст, который задуман сценаристом. Эмоции не предусмотрены.
Плакала только Тата. Горько, не стесняясь своих чувств. Похоже, она действительно любила деда. Текли слезы и у экономки Любы. Она стояла скромно, в уголке, за спинами родни, но слез не скрывала. Нине это показалось странным. Подишь-ты, и работала-то меньше года, и человеком Липатов был тяжелым, а привязалась. Видимо, просто человек хороший, эта Люба.
На правах старшего внука выступил Виктор, строго, четко, все по делу. Немного волнуясь, поблагодарила за все хорошее Ольга Павловна, бросили горсть земли на гроб дочери – Вера и Надя, подержался за установленное надгробие Артем. Хорошую, проникновенную речь произнес Рафик Аббасов. Вот, пожалуй, и всё.
- Зло, которое творят люди - Сандроне Дациери - Детектив / Триллер
- Кофе с молоком - Лана Балашина - Детектив
- Девушка в поезде - Агата Кристи - Детектив
- Ценник красивой жизни - Людмила Феррис - Детектив
- Счастье на высоких каблуках - Ольга Хмельницкая - Детектив
- Убийство в спальном вагоне - Наталья Александрова - Детектив
- Любимые вне закона - Янина Олеговна Береснева - Детектив / Триллер
- Миссис Марч - Вирджиния Фейто - Детектив
- Строгий режим - Виталий Дёмочка - Детектив
- Зов пустоты - Максим Шаттам - Детектив / Полицейский детектив / Триллер