Рейтинговые книги
Читем онлайн Фельдмаршал Борис Шереметев - Сергей Мосияш

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 5 6 7 8 9 10 11 12 13 ... 120

— Что ж он-то тут делает?

— Как «что»? Учится на моряка.

— В его-то годы?.. — хихикнул Курбатов.

— Приходится. Куда денешься. Ныне время, брат, такое. Сам государь учиться поехал и всем велел то ж творить.

— Но вот вас же не послал.

— Как «не послал»? А зачем, думаешь, я еду?

— Ну ж сами сказывали: мир посмотреть.

«Вот старый дурак, — явил недовольство собой боярин, — едва не проболтался». Но вслух молвил раздумчиво:

— А думаешь, глядя на мир, на людей других наций, не учатся? Еще как, брат, учатся. Хошь бы и языку их.

— Я уже десять слов по-италийски знаю.

— Молодец. Учи. Сгодится.

На третий день венецианский дож принял русского посланца в присутствии нескольких членов своего совета. Он выразил благодарность за царскую грамоту, как и положено, справился о здоровье государя. Поинтересовался, как и где устроилось посольство, не нуждается ли он в чем? И хотя Борис Петрович, поблагодарив, сообщил, что все у них есть, дож, вызвав кого-то из помощников, сказал:

— Прошу вас, Кутини, возьмите под опеку наших русских друзей и передайте в кассу, чтобы выделили им деньги на содержание. В столь долгом пути у них трат было предостаточно.

Когда распоряжение дожа перевели Шереметеву, у него отлегло от сердца. Вчера, советуясь с дворецким, они решили в Венеции долго не задерживаться из-за большой дороговизны. Но теперь, поскольку посольство берет на содержание городская власть, можно и не торопиться. И когда определенный для их сопровождения Кутини спросил на сносном русском языке:

— Что его превосходительство желало бы видеть?

— Все, — отвечал Шереметев.

— Ну, на все, пожалуй, и года не хватит, — улыбнулся Кутини.

На следующий день, когда Кутини появился в гостинице, Шереметев сказал:

— Хотелось бы посмотреть, как делают ваше знаменитое венецианское стекло.

— Ну что ж… — молвил Кутини. — Тогда отправляемся на остров Мурано.

Плыть на Мурано с боярином напросился дворецкий Курбатов:

— Мне ж тоже посмотреть хочется, Борис Петрович.

— Ладно. Езжай, — согласился боярин.

В пути, когда гондольер неспешно ворочал веслом, направляя лодку из одного канала в другой, Шереметев, восхищаясь постройками, спросил у Кутини:

— Когда же явилась на свет ваша страна и почему именно на островах? Разве мало было места на материке?

— Наших предков-венетов сюда беда загнала, синьор. Знаменитый вождь свирепых гуннов Аттила {51} в четыреста пятидесятом году прислал в Рим послов к императору Валентину III просить себе в жены его сестру Гонорию. Император отказал. Оскорбленный Аттила в четыреста пятьдесят втором году вторгся в Италию, уничтожая все на своем пути. Венеты бежали на эти острова, спасаясь от истребления. Когда Аттилы не стало, они решили не уходить с островов, поняв, что любая крепость на острове становится неприступной для врага. Они построили на островах несколько поселений — Градо, Гераклию, Маламокко.

— А когда сама Венеция возникла?

— Венеция начала строиться на острове Риальто в восемьсот десятом году. И имя свое, как догадывается синьор, она и получила от имени народа — венетов. И разрасталась и богатела торговлей и ремеслами. Наше стекло, наши зеркала раскупались по всему миру.

И вдруг Курбатов встрял в разговор:

— Ну Аттила эту самую Гонорию добыл?

— Нет. Он не дошел до Рима, какая-то болезнь стала косить его войско, и он вступил в переговоры. И Папа Лев I от имени императора купил у Атгилы мир. Он возвратился в свою Паннонию и там женился на бургундской девушке Ильдике. Отпраздновал пышную свадьбу и в первую же брачную ночь умер. Вроде бы удар хватил его во время любовных объятий. А может, Ильдика прикончила его, отомстив за поражение своей родины.

— Во, учти, Алешка… — повернулся Шереметев к дворецкому. — От девок не только удовольствие бывает.

— Да, — продолжал Кутини, — вся Европа трепетала перед Аттилой, во всех битвах он был победителем, а тут хрупкая девушка вмиг отправила его на тот свет. И вскоре вся империя его развалилась.

— Но, как у нас говорится, нет худа без добра, — сказал Шереметев. — Не приди в Италию Аттила, может, и Венеции бы не было.

— Возможно, синьор, возможно, — согласился Кутини.

На острове Мурано прямо у стены стеклозавода стояли два корабля, с которых грузчики таскали тяжелые мешки.

— Что они выгружают? — поинтересовался Борис Петрович.

— Корабли доставили из Истрии {52} песок, пригодный для изготовления стекла.

— Это что ж, ходят за море за песком?

— Да. В Истрии очень чистый песок. Раньше брали из реки По, сейчас везут из Истрии. Это наша провинция.

Управляющий завода встретил гостей не очень ласково, и Кутини вступил с ним в какой-то спор, непонятный для русских. Но когда Кутини, указывая на Шереметева, сказал что-то важное, тот, вздохнув, вышел.

— О чем вы спорили? — спросил Шереметев.

— Да ерунда. Я думаю, вам это знать не надо.

— Нет, все же, синьор Кутини, скажите, пожалуйста.

— Дело в том, что четыреста лет назад производство стекла, особенно цветного, считалось государственной тайной и за выдачу секрета грозило суровое наказание. Но, понимаете, наши мастера уезжали в другие страны — во Францию, в Германию, и там, конечно, раскрывали эти секреты. Я ему и сказал, что ваши секреты давно вся Европа знает. А вот этот синьор — я сказал про вас — великий полководец России, нашей союзницы, и что на Днепре он разгромил армию султана, и что дож приказал ничего не таить от него. Этим и убедил. Нужны, сказал, полководцу ваши секреты!

— Ну, султана, допустим, я не громил. Я крепости турецкие брал.

— Ничего, ничего. Для него в Турции главный злодей султан, пусть так думает.

Управляющий вернулся, приведя с собой мастера в коротком темном кафтане и такой же шапочке на голове. Тот провел гостей в заводской музей, где на полках вдоль стен была расставлена продукция стеклозавода: кувшины, бокалы, кубки, графины, чаши, тарелки и какие-то еще предметы непонятного назначения разных цветов и расцветок.

Мастер начал говорить, Кутини переводил:

— Сплавленная масса стекла из засыпаемого материала обычно бесцветна. И если она случается голубоватой или зеленоватой, то это значит, что в шихте были примеси. Об этом догадались наши предки и стали для окраски стекла искусственно вносить их в шихту до или во время плавки. Если добавлять железистые соединения, стекло получится голубовато-зеленое либо красного цвета. Если добавить окиси марганца — получим желтый или коричневый цвет, окись кобальта дает синий, вот как эта ваза. Окись меди — красный. Если надо замутить стекло, как в этой фляжке, сыплем в шихту пережженную кость.

Мастер повел гостей в цех к печам, где стеклодувы, цепляя из печей расплавленное стекло, через длинные трубки выдували из него посуду разных причудливых форм.

Перед самым уходом с завода управляющий, угостив посетителей вином, предложил в подарок «полководцу, разгромившему султана» походную баклагу {53} из стекла молочного цвета.

— А здесь какая примесь? — поинтересовался Борис Петрович.

— Сюда добавляли полевой и плавиковый шпат.

— Все, — молвил Шереметев, — не стану водить полки, буду выделывать венецианское стекло.

Кутини перевел эту фразу управляющему, и они оба рассмеялись, вполне оценив шутку полководца. Управляющий что-то сказал, Кутини отмахнулся и переводить не стал. Но когда сели в гондолу, проговорил:

— Стыдно стало хрычу.

— А что он сказал-то?

— Да сказал, мол, великий полководец, наверно, обиделся, если пошутил так. Пусть думает так.

На следующий день отправились к острову, на котором находился Арсенал, окруженный высокими стенами. При входе в него стояли статуи четырех львов, и Кутини счел необходимым сообщить о них:

— Десять лет назад их привезли из Пирея. Хорошая охрана.

— Правда?

На складах Арсенала оказалось столько оружия — пушек, ружей, кулеврин {54}, пистолетов, сабель и шпаг, что после обхода всего этого Шереметев, как специалист своего дела, заметил:

— Здесь без труда можно вооружить до зубов пятнадцатитысячную армию.

Осмотрел он и верфь, где стояла на стапелях строящаяся военная галера.

— Когда приедет к вам наш государь, — сказал Шереметев провожатому, — то первым делом он явится сюда, на верфь, помяните мое слово.

На третий день посетили зеркальное производство — гордость венецианцев, приносившее стране помимо большой прибыли и мировую славу. Побывали в мастерских, где изготовлялись гобелены.

Явившийся на четвертый день Кутини сообщил, что дож хотел бы побеседовать с его превосходительством.

1 ... 5 6 7 8 9 10 11 12 13 ... 120
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Фельдмаршал Борис Шереметев - Сергей Мосияш бесплатно.

Оставить комментарий