Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И пара полупрозрачных крыльев бабочки, фиолетового, лазурного и темно-синего цвета, выросли из ее позвоночника, чуть выше бедер. Крылья были украшены крошечными сапфирами и прозрачными аметистами, и складывались в узоры. Используя мышцы, которыми она прежде не пользовалась, она легко расправила крылья и окутала ими Дамона. Это было похоже на то, как бы быть заключенным в тусклой, обитой драгоценным камнями, пещере.
Она могла видеть в прекрасно-воспитанных особенностях Дамона, что он не хотел вспоминать что-то большее, чем он вспомнил прямо сейчас. Но новые воспоминания, воспоминания, связанные с нею, уже поднимались в нем. Он взглянул на свое кольцо ляписа - лазури, и Елена могла видеть, как слезы выступают на его глаза. Потом, медленно его пристальный взгляд переключился на нее.
— Елена?
— Да.
— Кто-то управлял мной и забрал воспоминания о времени, я был охвачен… — прошептал он.
— Да, по крайней мере, я так думаю.
— И кто-то причинил тебе боль.
— Да.
— Я поклялся убить его или сделать его твоим рабом сто раз. Он ударил тебя. Он взял твою кровь силой. Он придумал смехотворные истории для причинения тебе вреда другими способами.
— Дамон, да – это так. Но пожалуйста…
— Я, было, напал на его след. Если бы я его встретил, то догнал бы, и возможно вырвал бы сердце из его груди. Или я, возможно, преподал бы ему самые болезненные уроки теми способами, о которых я когда-либо слышал – а я знаю много рассказов, и в конечном итоге, я бы заставил его, твоего раба, целовать своими кровавыми губами твои пятки, до самой его смерти.
Это не было хорошо для него. Она могла это видеть. Его глаза полностью были белы, как у испуганного жеребенка.
— Дамон, прошу тебя...
— И тот, кто причинил тебе боль…, был я…
— Не ты. Тобой управляли…
— Ты боялась меня настолько, что разделась для меня…
Елена вспомнила оригинальные рубашки Пендлтон.
— Я не хотела видеть борьбу между тобой и Мэттом…
— Ты позволяла мне делать это, даже против своей воли…
На этот раз она не нашлась чем возразить.
— Да.
— Я, - Боже мой! - Я использовал свои силы, чтобы огорчить тебя ужасным горем.
— Если ты подразумеваешь нападение, которое причиняло жгучую отвратительную боль и захваты, то, да. И ты обошелся с Мэттом хуже.
Мэтт не был в радарной области Дамона.
— И затем я похитил тебя…
— Ты попытался.
— А ты выскочила из автомобиля на большой скорости, чтобы не рисковать со мной.
— Ты играл грубо, Дамон. Они сказали тебе выйти на улицу и играть грубо, возможно, даже сломать свои игрушки.
— Я искал того, кто заставил тебя выпрыгнуть из автомобиля. Я не мог вспомнить, что было до этого. И я поклялся вырвать его глаза и язык, прежде чем он умрет в мучениях. Ты не могла ходить. Ты была вынуждена использовать костыль для того, чтобы пройти через лес, и именно тогда, когда должна была прийти помощь, Шиничи заманил тебя в ловушку. Ах, да, я знаю его. Ты бродила в его снежном мире ... и будешь бродить еще, если я не разобью его.
— Нет, - ответила спокойно Елена. — Я бы уже давно была мертва. Но ты нашел меня в месте удушья, помнишь?
— Да. — Момент жестокой радости на его лице. Но затем испуганный взгляд возвратился.
— Я был мучителем, преследователем, тем, кого ты так боялась. Я заставлял тебя делать вещи с…
— Мэттом…
— О, Боже!.. — сказал он, и это была просьба к божеству, а не просто восклицание, потому что он поднял, держа сжатыми, руки к небу… — Я думал, что я был для тебя героем. Вместо этого я - отвращение. Что теперь? По справедливости, я уже должен быть мертвым у твоих ног…
Он смотрел на нее широкими, дикими, черными глазами. Не было никакого юмора в них, никакого сарказма, никакого сдерживания. Он выглядел очень молодым и очень диким и отчаянным. Если бы он был черным леопардом, то он отчаянно шагал бы по своей клетке из угла в угол.
Тогда он склонил свою голову, чтобы поцеловать ее босые ноги.
Елена была потрясена.
— Я твой, делай со мной, что хочешь. - сказал он тем же ошеломленным голосом. — Можешь приказать мне, чтоб я умер прямо сейчас. После всей моей умной речи выяснилось, что я – монстр.
И тогда он заплакал. Вероятно, никакое другое стечение обстоятельств не могло бы вызвать слезы на глазах Дамона Сальваторе. Но он корил себя. Он никогда не нарушал своего обещания, и он дал себе слово, что сломает того монстра, который причинил все это Елене. Тот факт, что он был под влиянием сначала немного, а затем все больше, пока не овладели его умом, и не стал одной из игрушек Шиничи для развлечения, не оправдывал его преступления.
— Ты знаешь, что я — я проклят. - сказал он ей, как будто возможно, что он мог пройти маленький путь к реституции (восстановление нарушенных прав с возмещением происшедших от нарушения убытков).
— Нет, я не знаю. – ответила Елена, — Поскольку я не верю, что это правда. И Дамон, подумай о том, сколько раз ты боролся с ними. Я уверена, что они хотели, чтобы ты убил Кэролайн той ночью, ты сказал, что чувствовал что-то в ее зеркале. Ты сказал, что почти сделал это. И я уверена, что они хотят, чтобы ты убил меня. Ты собираешься сделать это?
Он снова наклонился к ее ноге, и она торопливо схватила его за плечи. Она не могла смотреть на него в такой боли. И теперь он смотрел по сторонам, как будто у него была определенная цель. Он также крутил кольцо ляписа - лазури.
— Дамон, о чем ты думаешь? Ответь мне, о чем ты думаешь!
— О том, что он может использовать меня как марионетку снова — и что на сей раз может быть ареальный прут березы. Шиничи - чудовище вне твоей невинной веры. И он может овладеть мной при удобном случае. Мы видели это.
— Он не сможет, если ты позволишь мне поцеловать тебя.
— Что? — Он смотрел на нее так, как будто она не следила за беседой должным образом.
— Позволь мне поцеловать тебя. И обезоружить того умирающего малаха, что внутри тебя.
— Умирающего?
— Он умирает с каждым разом всё больше, когда ты получаешь достаточно сил для того, чтобы отвернуться от него.
— Он очень большой?
— Такой же большой, как ты сейчас.
— Хорошо, — прошептал он. — Если бы я мог бороться в одиночку…
— Pour le sport? (*Ради спорта?*) — ответила Елена, показывая, что ее лето во Франции в прошлом году не было полностью потрачено впустую.
— Нет. Поскольку я ненавижу кишки ублюдка, и я с радостью перенесу его боль сто раз, пока я знаю, что я убиваю Это.
Елена решила, что больше не было времени для промедления. Он был готов.
— Ты позволишь мне сделать последнюю вещь?
- Ярость - Лиза Смит - Любовно-фантастические романы
- Дневники вампира: Голод - Лиза Смит - Любовно-фантастические романы
- Дневники вампира: Возвращение. Тьма наступает - Лиза Смит - Любовно-фантастические романы
- Дневники вампира: Голод - Лиза Смит - Любовно-фантастические романы
- Пообещайте мне любовь (СИ) - Тимофеева Анюта - Любовно-фантастические романы
- Посвящение (народный перевод) - Лиза Смит - Любовно-фантастические романы
- Лорд Света - Дж. С. Андрижески - Любовно-фантастические романы
- Огонь души (ЛП) - Фанетти Сьюзен - Любовно-фантастические романы
- Черный рассвет - Лиза Смит - Любовно-фантастические романы
- Вечное объятие (Демоника – 4,5) (ЛП) - Ларисса Йон - Любовно-фантастические романы