Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Могилу Мэтта Оландера до сих пор можно увидеть в окрестностях Пойнт-Эдварда. Иллиандцы просто отмахнулись от рассказа Киндрел Ли.
Сейчас поговаривают о межгалактическом полете. Проблемой остается мощность: путешествие придется совершать путем ряда последовательных, сравнительно коротких прыжков. На перезарядку уходит много времени, и по оценкам экспертов полет к Андромеде продлится примерно полтора столетия. Но мы движемся вперед. В основную конструкцию Мачесны уже внесены некоторые усовершенствования, и я надеюсь дожить до того момента, когда разобью бутылку о нос первого межгалактического исследовательского корабля. Мне это обещали.
Если репутация Сима и пострадала, то на очень короткое время. Большинство людей отмахнулись от истории с Бельминкуром — они твердо уверены, что герой погиб у Ригеля.
Существует теория, пользующаяся поддержкой некоторых ученых, которая кажется мне интересной: предположение, что на карнизе произошла последняя встреча, и братья в конце концов обнялись, расставшись в слезах.
Это возвращает нас к надписи на скале.
[ надпись на греческом — пропущена ]
Первая ее часть — это возглас страдания, часто используемый героями классической греческой трагедии. Затем: О Демосфен! Большинство историков видят в этом дань Кристофера Сима ораторским способностям брата, и, следовательно, демонстрацию прощения: я страдаю, о Демосфен! Вот о чем, по-видимому, говорит надпись. Что также свидетельствует в пользу версии о последнем расставании на карнизе, сопровождавшемся проявлениями горечи и любви, которые и должна была породить подобная встреча.
Но у меня есть сомнения. В конце концов, Демосфен убедил своих сограждан вступить в бессмысленную и самоубийственную войну с Александром Великим!
И если мы не поняли этого восклицания, то, мне кажется. Тариен понял бы.
Нас всегда интересовали отношения Таннер и Сима, причина того, что она неустанно разыскивала его столько лет. Мне кажется, в этом было нечто большее, чем просто сострадание или верность. Чейз склонна видеть здесь романтическую ноту.
— Таннер его любила, — сказала она мне однажды, когда снаружи бушевал ветер и в камине взлетали языки пламени. — Она нашла его. Я уверена. Она бы не сдалась...
Возможно.
Я всегда подозревал, что Таннер участвовала в заговоре. Именно она, а не безымянный офицер или член экипажа, видела Колесо. И ею двигала больше вина, чем любовь.
Во всяком случае, он не вернулся. После Ригеля о Кристофере Симе больше никто не слышал. Иногда я думаю о нем, стоящем на той скале, и больше всего в жизни мне хочется верить, что она спустилась к нему, как гром среди ясного неба, и забрала его оттуда. Мне нравится так думать. Хотя я в это не верю.
И, наконец, Гейб.
В данное время бортовой журнал "Корсариуса" и личная записная книжка Кристофера Сима, исписанная его почерком, выставлены в экспозиции Института Аккадии. В крыле Габриэля Бенедикта.
ЭПИЛОГ
Скиммер описал дугу, спускаясь в долину Святого Антония, облетел аббатство и сел на посадочной площадке для посетителей возле статуи Девы перед административным Зданием. Высокий смуглый человек выбрался из кабины пилота, замигал от солнечного света, оглядел группу строений — спальни, библиотеку и церковь, без видимого порядка разбросанные по склонам долины.
Молодой человек в красных одеждах стоял в стороне, наблюдая за вновь прибывшим. Вдруг он быстро подошел к посетителю.
— Мистер Скотт?
— Да.
— Добро пожаловать к Святому Антонию. Меня зовут Микель Дюбей, я представитель аббата.
Обычно Микель смягчал официальность своего заявления дополнительным замечанием, что он послушник. Однако, манеры Скотта не вызывали на откровенность.
— Мы приготовили для вас келью.
— Спасибо. Я не останусь на ночь.
— Вот как? — озадаченно произнес юноша. — Я понял, что вы намереваетесь найти здесь пристанище.
— Да, — ответил Скотт, неожиданно заметив присутствие послушника. — В некотором смысле. Но это займет только полчаса или около того.
Микель стиснул зубы, пытаясь взять себя в руки.
— Аббат пожелал, чтобы я оказал вам любую помощь.
С сильно бьющимся сердцем Хью Скотт последовал за проводником мимо жилых помещений и зоны отдыха. В вечернем воздухе раздавались крики игроков в мяч. Навстречу им прошли два священника, одетых в белое, приветливо поздоровавшиеся с Микелем и его подопечным. До Скотта донеслись обрывки их беседы, которая, по-видимому, имела отношение к физике высоких энергий.
Зазвонил колокол. Большая птица на дереве громко захлопала крыльями, свалилась вниз, ударилась о землю, поднялась на громадные, изогнутые углом ноги и умчалась прочь.
— Она пришла за одним из наших отцов, проведших девять дней поста в горах, — объяснил послушник. — Мы пытаемся поймать ее и отправить обратно.
— Никогда не видел ничего подобного, — задумчиво сказал Скотт. Глядя на склон горы, он, возможно, совсем не думал о птице, он даже не осознал ее появление.
— Птица с покосов, — прибавил Микель и умолк.
Дорожка извивалась в рощицах цветущего кустарника и карликовых деревьев. Они повернули, пошли вверх по склону. На гребне холма, за железной оградой, Скотт увидел ряды белых крестов.
Он замедлил шаг. День выдался чудесный, а послеобеденное время предназначено для наслаждения, его надо смаковать! Кровь быстрее заструилась вето жилах.
У входа стояли мраморные скамьи, где, очевидно, предполагалось плодотворно размышлять о быстротечности жизни. Взгляд Скотта скользнул к арке, за которой отцы завершали свой последний путь. На ее верхушке стоял крест, а надпись на ней гласила: "Тот, кто учит других, как умирать, должен знать, как жить".
"Да, — подумал Скотт. — Сим знал!"
— Вон там, сзади.
Микель указал на сектор в тени старых деревьев. Пройдя вдоль ряда простых белых крестов, Хью с удивлением подумал, что, пожалуй, впервые он не поддался на кладбище игре воображения, навевающей мрачные мысли о собственной бренности. Сегодня его занимали более важные мысли.
— Здесь, сударь.
Послушник остановился возле креста, ничем не отличающегося от остальных.
Джером Кортни
Умер 11, 108 A.D.
Скотт сверился с наручным интеркомом. Дата соответствовала 1249-му году по календарю Окраины. Спустя сорок лет после окончания войны! Глаза его наполнились слезами, и он опустился народно колено.
Трава шелестела под теплым вечерним ветерком, где-то текла вода, слышались голоса. Его потрясло безвременье этого места.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Послание Геркулеса - Джек Макдевитт - Научная Фантастика
- Наблюдатель - Роберт Ланца - Научная Фантастика / Разная фантастика
- Откуда берутся баньши - Юстина Южная - Научная Фантастика
- Джек Ричер, или Поле смерти - Ли Чайлд - Научная Фантастика
- Джек Вэнс. Месть. (Сборник) - Джек Вэнс - Научная Фантастика
- Конец подземного города. Фантастический роман - Яков Кальницкий - Научная Фантастика
- Москва 2087 (СИ) - Белолипецкая Алла - Научная Фантастика
- Желание верить (сборник) - Виталий Вавикин - Научная Фантастика
- Желание верить (сборник) - Виталий Вавикин - Научная Фантастика
- …Я был уже порочным - Леонид Панасенко - Научная Фантастика