Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Возможно, именно такого оборота и ждал участковый. Конечно же, был готов к любым неожиданностям, надеялся на свою силу и проворство. Нельзя было давать ему ни малейшего повода, чтобы потом Русинова объявили буйным сумасшедшим и социально опасным.
Русинов медленно оделся и сел возле стола, давая понять, что сопротивляться не будет. Под пальцами участкового взвизгнул замок.
– Любовь Николаевна? – окликнул участковый, приоткрыв дверь. – Зайди-ка сюда, понятой будешь.
Старуха вошла и остановилась у порога. Видимо, приход участкового поднял ее с постели – рубаха до пола напоминала саван.
– Забираешь моего гостя? – как-то бесцветно проговорила она.
– Забираю, Николаевна, согласно ордеру, – он полез пальцами в карман куртки. – А ты будешь понятой, при личном обыске. Вот, посмотри, что я у него изымаю из карманов.
Он вытянул за нитку кристалл, заключенный в ореховую скорлупу и обшитый шелковой тканью. В следующее мгновение Русинову показалось, что капитан прекрасно знает, что это такое, потому что стал играть «орехом», словно проверял его свойства в магнитном поле.
– Занятная штуковина, – сказал он, рассматривая. – А что внутри?
В руке участкового сейчас был его, Русинова, срок, примерно лет десять. Похищение кристалла КХ-45 – секретного, стратегического материала – меньше не оценят…
– Внутри грецкий орех, – объяснил он. – Это талисман.
Скорее всего, Служба ориентировала его, что следует искать при личном обыске, и в первую очередь на этот кристалл. Главная улика и причина для задержания.
– Ну, талисманы носят на шее, – наставительно проговорил участковый. – А не в кармане…
– Я в бане был…
– Все равно придется изъять и внести в протокол, – заявил он. – На-ка, Николаевна, посмотри…
Старуха «посмотрела», ощупав «орех»: судя по ее послушности, она тоже побаивалась участкового… А тот между тем извлек из кармана нефритовую обезьянку, повертел в пальцах:
– Это тоже талисман?
– Да, – подтвердил Русинов. Капитан хмыкнул:
– Набрал полные карманы талисманов, а не повезло…
– Почему же не повезло? – грустно улыбнулся Русинов. – Мне в этом году так повезло! Впервые за много лет!
Участковый подал обезьянку старухе, и Русинов вцепился взглядом в ее пальцы. Узнает или нет? Видела прежде талисман-утешитель или впервые взяла в руки!
Капитан же между тем выгреб из бокового кармана горсть патронов.
– Так, патроны иностранного производства для оружия двадцать второго калибра. Посчитаем, сколько штук…
Любовь Николаевна все еще «рассматривала» обезьянку…
– А ну-ка, Сережа, пойдем со мной, – вдруг сказала она и, не выпуская из рук талисмана, скрылась за дверью.
– Мне нельзя, – растерялся участковый. – Арестованный сбежит.
– Не сбежит, пойдем, – откликнулась старуха из темноты.
«Иди, иди, не сбегу! – мысленно послал Русинов. – Сейчас она тебе скажет, что это за талисман…» Едва участковый вышел из комнаты, Русинов схватил «орех», оставленный на столе, и сунул его в шкаф за книги. Сел на прежнее место как ни в чем не бывало. Через минуту участковый вернулся один. Обезьянка возымела действие!
– Значит, так! – бодро сказал он, забыв о личном обыске и о протоколе. – Я вынужден запереть тебя до утра. А утром продолжим.
– Срочный выезд? – участливо, но с иронией спросил Русинов. – Что делать, служба…
Он все понял, но решил не заметить усмешки и скомандовал:
– Встать, руки за спину. Вперед шагом марш. «Интересно, куда же ты меня запрешь? – думал Русинов, шагая по ночной дороге – той самой, по которой они бежали с Ольгой. – Неужели тут и тюрьма есть?» Задами они ушли на другой конец поселка и залезли в чей-то огород, к темному сараю, стоящему окнами на реку. Участковый отомкнул замок на оббитой старым железом двери.
– Входи!
Русинов вошел в темень, пригляделся.
– Света здесь, конечно, нет…
– Ничего, до утра и без света посидишь, – заметил капитан. – Скоро светать начнет. Вон кровать, ложись.
Он зажег спичку. Похоже, это был когда-то склад магазина: на окнах решетки, потолок оббит железом, по стенам – деревянные стеллажи. В углу стояла новенькая кровать с никелированными головками и матрацем. Русинов лег и покачался – мягкая пружинистая сетка…
А участковый не уходил, торчал в дверях. И спичек больше не зажигал.
– Ты вот что, парень, – наконец сказал он из темноты. – Мою дочь не трогай, понял? Еще раз увижу тебя с ней – ноги переломаю без всякого ордера. Жених нашелся…
– Иди, иди, дорогой тесть, – съязвил Русинов. – Тебя служба ждет. Да накажи теще, чтобы утром мне горяченьких блинчиков принесла. Со сметанкой!
Он шарахнул дверь и зло забряцал запором. И еще, кажется, пнул дверь, прежде чем уйти. Почему-то в сознании Русинов не воспринимал его как отца Ольги. Но тут же из защитника правопорядка участковый превратился в защитника своей дочери. И сразу исчез куда-то весь его опыт, профессиональная наблюдательность и милицейский гонор. Русинов посмотрел в окно: капитан прошел напрямую по картошке, перелез через изгородь и пропал в темноте. Любовь Николаевна знала, что такое нефритовая обезьянка. Этот опознавательный знак, пароль, если его не спас, то, по крайней мере, остановил арест и выдачу Русинова Службе. Участковый посадил его в этот склад скорее из боязни, что он может встретиться с его дочерью, ибо старуха была права – зачем ему бежать? Она прекрасно знает его цель, иначе бы не откликнулась на обезьянку, и теперь, возможно, хранители должны посоветоваться, как поступить с Русиновым дальше. Сдать его в прокуратуру, в клинику для душевнобольных либо найти иной способ нейтрализовать Мамонта.
Но если капитан боится за свою капитанскую дочку, то надо немедленно бежать из этого амбара к ней. Русинов ощупал решетки на двух небольших окнах – сделано на совесть, наверное, еще до войны: гвозди самокованые, прутья не расшатать. И срублен склад крепко, бревна посажены на мох и на шканты (круглые куски дерева); пол же, судя по его непоколебимости, собран из толстых, распущенных надвое, бревен. Без лома ничего не взять… Он пошарил на стеллажах – чисто. «Мешок» был на сей раз деревянный, с видом на реку, но ничуть не уступал каменному. Там хоть была зажигалка…
Он снова лег на кровать и мысленно стал искать самое уязвимое место. Выходило, что все-таки окна и простенок между ними. Он подождал, когда начнет светать, встал и ощупал косяки. Пазух над верхними почти не оставалось, осевшее строение давным-давно сомкнуло все щели, мох между бревен спрессовался до крепости картона. Даже если выковырнуть его, на что потребуется полдня, все равно не осадить бревна простенка так, чтобы верхнее освободилось и шкант вышел из гнезда в верхнем бревне. К тому же концы бревен простенка имели шипы, прочно стоящие в пазах косяков: все сделано по правилам плотницкого искусства. Но над окнами было всего два ряда и ко второму было прибито железо. Амбар небольшой, лес давно просох, и крыша легкая. Оставалось единственное – поднять верхние ряды бревен вместе с потолком и выломать простенок.
- Валькирии - Константин Владимирович Денисов - Боевая фантастика / Героическая фантастика / Прочие приключения / Периодические издания
- Жизнь-река - Геннадий Гусаченко - Прочие приключения
- Два рубина - Миша Алексеев - Боевая фантастика / Героическая фантастика / Прочие приключения
- Новогоднее путешествие Большой Лужи - Борис Алексеев - Прочая детская литература / Прочие приключения / Прочее
- Хранитель серого тумана - Родион Семенов - Прочие приключения
- Десятка - Владимир Говоров - Прочие приключения / Русская классическая проза / Ужасы и Мистика
- Слово - Сергей Алексеев - Прочие приключения
- Белая и Пушистая - Ольга Ёж - Прочие приключения / Фэнтези
- Между мирами: Старый новый мир - Андрей Валерьевич Степанов - Альтернативная история / Детективная фантастика / Любовно-фантастические романы / Попаданцы / Прочие приключения / Фэнтези
- Остров - Дуглас Престон - Прочие приключения