Форма входа
Читем онлайн Под щитом красоты - Александр Мотельевич Мелихов
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
сеют, не пашут и не пишут статей и книг, на наш тогдашний взгляд, ничего и не делают.
Конечно же, «Леня» тоже был молод, в кого-то влюблялся (в особу, подозрительную по поводу еще не набравшего силу пятого пункта), о чем-то мечтал, но – источники умалчивают о романтике: об этих серых людях, как правило, и вспоминают такие же серые чиновники, почти ничего, кроме казенных штампов, изобразить и разглядеть не умеющие. Лишь чудом сохранилось стихотворение юного Леонида, посвященное гибели Вацлава Воровского, – подражание Северянину!
Это было в Лозане, где цветут гемотропы,
Где сказочно-дивные снятся где сны.
В центре культурно кичливой Европы
В центре красивой, как сказка страны.
(Правописание сохранено в почтительной неизменности. – А.М.)
Баллада слишком длинна, чтобы ее привести целиком, но концовкой предлагаю насладиться:
А утром в оттеле под фирмой астрий
Посол наш, убит был, убийцы рукой
И в книге великой российской истории
Жертвой прибавилось больше одной!!!
Здесь и обэриутам было бы чему поучиться.
К сожалению, подобные перлы огромная редкость в брежневиане, это мир постановлений, протоколов, служебных интриг, воспоминаний серьезных людей, мало чем интересующихся за пределами этого тусклого пятачка. Влиявшего, однако, на жизнь целого мира. И единственное дарование, которое среди всей этой рутины обнаруживает товарищ Леонид Ильич Брежнев, – умение ладить с людьми, поддерживать равновесие в системе власти. Явно стремясь обходиться минимальной дозой жестокости. Представляя собою некий идеал конформиста во главе страны, считавшейся одним из главных мировых агрессоров.
Даже в столь пикантной сфере, как отношения с женщинами, все выглядит до крайности приземленным, – да и какие могут быть страсти, если немолодой генсек, судя по всему, предпочитал подручный материал женской обслуги.
Не любил, словом, человек создавать проблемы ни себе, ни другим. Как на личном, так и на государственном и даже международном уровне. Иногда начинает даже казаться изощренной издевкой, что в государственном некрологе наш дорогой Леонид Ильич был назван великим революционером. Однако, страница за страницей читая Л. Млечина, понемногу обнаруживаешь, что незабвенный «Леня» был-таки носителем поистине революционной идеи перехода социализма из утопической в консьюмеристскую стадию. В которой государство, оставаясь главнейшим собственником, уже не претендует ни на мировое господство, ни на всемирное братство, но всего лишь стремится к максимально спокойной и благоустроенной жизни.
Идея потребительского социализма и сегодня обладает серьезным политическим потенциалом – идея уничтожения экономической конкуренции не во имя каких-то химер, но просто ради спокойной жизни. Разумеется, ограничение личной инициативы требует какой-то идеологии, обосновывающей подавление экономической свободы, но совсем не обязательно ортодоксально марксистской – Брежнев, собственно, и нащупал центральные положения этой идеологии: благосостояние трудящихся и мир во всем мире. Знакомясь с многочисленными стенограммами, с удивлением убеждаешься, что для Брежнева эти лозунги вовсе не были чистой демагогией: среди наследников Ленина – Сталина он выглядит тем самым представителем социализма с человеческим лицом.
В узком кругу он поговаривал и о реформах, но чехословацкие шаги к реальному социализму с человеческим лицом его отрезвили раз и навсегда. Правда, покуда борьба между реформаторами и консерваторами в чехословацком руководстве шла на уровне идей, он считал это внутренней склокой, в которую нам лезть не с руки: пусть сами разбираются. Но когда возникла реальная опасность утратить санитарный кордон между Советским Союзом и Западной Европой, он понял, что на карте стоит если и не безопасность страны, то его собственная карьера. «Если бы я потерял Чехословакию, мне бы пришлось уйти с поста генерального секретаря», – с полной откровенностью вспоминал он впоследствии.
Но и в те дни в откровенном разговоре с чехословацкими лидерами он приводит лишь геополитические соображения: «Чехословакия находится в пределах тех территорий, которые в годы Второй мировой войны освободил советский солдат. Границы этих территорий – это наши границы. Мы имеем право направить в вашу страну войска, чтобы чувствовать себя в безопасности в наших общих границах». А о социалистических идеалах ни слова.
В узком кругу он и вообще марксистскую схоластику по-свойски называл тряхомудией, гонку вооружений пытался притормаживать и даже евреев старался не раздражать без особой надобности. Однако, наталкиваясь на сопротивление догматиков и ястребов, чаще всего отступал: как всякий консьюмерист, Брежнев не желал ради каких бы то ни было общих идей рисковать личным благополучием. В этом и заключается слабость консьюмеризма – ему трудно соперничать с романтическими идеологиями, порождающими в своих носителях жертвенность и готовность к риску. Но если бы социализм дождался естественной убыли последних, уже смехотворных наследников романтического большевизма, кто знает, может быть, он и обрел бы сколько-то человеческое лицо: вместо ракетных шахт принялся строить дома, вместо танков автомобили, вместо кирзовых сапог ботинки…
Разумеется, неустранимые пороки социализма сохранились бы и тогда: ботинки, равно как и машины, были бы низкого качества, но зато стоили дешево и были всем доступны; за работу платили бы меньше, чем на Западе, зато много и не требовали; ведомства бы в еще большей степени диктовали обществу свою волю, но, по крайней мере, переводили его труд и природные ресурсы, без крайней нужды не ввязываясь в международные конфликты…
Я думаю, довольно многие и сегодня хотели бы видеть Россию именно такой – стабильной. Брежнев, похоже, и впрямь опережал свое время и лучше нас понимал свою страну. Почти трогательный эпизод: Брежнев спрашивает у более искушенного знатока международных отношений, почему американские президенты не строят свою избирательную кампанию на борьбе за мир – ему было трудно поверить, что за идеей разоружения американские массы вовсе не обязательно побегут, задрав штаны…
А если бы побежали, Брежнев охотно пошел бы им навстречу. Ибо в военном деле он любил только парады, ордена и мундиры, а страдания, смерть и всяческие треволнения ему были явно неприятны. Правда, не настолько, чтобы сделаться пацифистом, – он не любил крайностей ни в чем. Он был готов на мягкую международную политику в той степени, в которой это не слишком раздражало ястребов: в серьезные конфликты с ними он никогда не вступал – консьюмеризм и сегодня остается медлительным беспозвоночным среди стремительных хищников.
В последние годы Брежнев, подсевший на наркотики, производил впечатление смертельно уставшего человека – не хотел ни напрягаться, ни отойти от власти. Впрочем, он хорошо знал, в какое ничтожество низвергается с советского олимпа отработанный человеческий материал – контраст оказывался, пожалуй, даже более разительным, чем у простого советского пенсионера. Но последняя приключившаяся с ним история вызывает прямо-таки уважение: на Ташкентском авиационном заводе на генсека рухнули строительные леса, на которые набились
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Под щитом красоты - Александр Мотельевич Мелихов бесплатно.
Похожие на Под щитом красоты - Александр Мотельевич Мелихов книги
- Страшный, таинственный, разный Новый год. От Чукотки до Карелии - Наталья Петрова - История / Культурология
- В этой сказке… Сборник статей - Александр Александрович Шевцов - Культурология / Публицистика / Языкознание
- Уроки Ван Гога - Евгений Басин - Культурология
- Большая книга корейских монстров. От девятихвостой лисицы Кумихо до феникса Понхван - Ко Сон Бэ - Изобразительное искусство, фотография / Культурология
- Короткая книга о Константине Сомове - Галина Ельшевская - Культурология
- Персоноцентризм в классической русской литературе ХIХ века. Диалектика художественного сознания - Анатолий Андреев - Языкознание
- Движение литературы. Том II - Ирина Роднянская - Языкознание
- Русское мессианство. Профетические, мессианские, эсхатологические мотивы в русской поэзии и общественной мысли - Александр Аркадьевич Долин - Культурология / Литературоведение
- Писать без ошибок… Система упражнений для развития навыка грамотного письма, 4 класс - Людмила Овчинникова - Языкознание
- Образ власти в современных российских СМИ. Вербальный аспект - В. Н. Суздальцева - Культурология / Прочая научная литература
