из вас, и я не хочу, чтобы вы испортили мой план. Пойдем.
Закатив глаза, он схватил сэндвич и последовал за мной к входной двери.
— У меня есть список и фотографии. Когда ты хочешь выпустить это?
— Давай подождем, пока вернутся Лиам и Нил, — ответила я.
Я уставилась на водителя, когда Деклан сел впереди рядом с ним. Мне не нравилось менять людей, даже если они были штатными.
Заметка для себя: навестить Монте.
Улицы проносились мимо в разноцветном пятне, и, откинувшись на спинку сиденья, я подумала о том, как провела последние несколько дней, взламывая и перенаправляя IP-адреса на трех разных континентах, просто чтобы просмотреть файлы ФБР и найти каждого полицейского под прикрытием и информатора по всей стране. Все их фотографии, старые и новые, были собраны в видео из трех частей, которое Рспав выпустит сегодня вечером. А к завтрашнему утру улицы будут залиты кровью.
— Я разошлю сообщение на как можно большем количестве языков, — сказал Деклан, печатая на своем ноутбуке, и я присоединилась к нему, вытащив свой планшет и просмотрев чаты.
— Очевидно, у них набралось несколько тысяч подписчиков. Кто бы мог подумать? — Всегда можно рассчитывать на ненависть людей, чтобы распространять плохие новости. Вдобавок ко всему, настоящие Рспав уже поставили себе в заслугу наши действия в этих чатах. Нам нужно было следить за ними; если я смогла найти их меньше чем за час, то и ФБР могло бы сделать то же самое. Мы с Декланом потратили полночи, чтобы убедиться, что их не отследили… пока. Будет время и место, когда этих идиотов можно будет поймать, а сейчас было не то время.
— Мы на месте, мэм, — сказал водитель, подъезжая к воротам. Припарковав машину, он обошел вокруг и открыл для меня дверь, в то время как Деклан протянул мне мои солнцезащитные очки. Снаружи было всего несколько фотографов со вспышками, и я улыбнулась и помахала им, когда мы с Декланом проходили через охрану. За воротами охранники проверили сумки и осмотрели нашу одежду. Обычно мы проходили через это всей семьей.
Они задержали нас обоих, и когда я показала им свое удостоверение, охранник покачал головой.
— Извините, мэм, но вы не прошли проверку, — заявил толстый охранник, возвращая мне сумочку.
— Простите? — Медленно произнесла я, уставившись на него.
— Никто не попадает в Белый дом без разрешения. — Он указал на контрольный список.
— Могу я спросить, кто забыл внести семью президента в список? — Я снова спросила его, изо всех сил пытаясь сохранить улыбку на лице.
Он нахмурился и пожал плечами.
— Мэм, не я устанавливаю правила. ФБР дало мне правила. Я уверен, что это ошибка.
Моя челюсть сжалась, когда я уставилась на него, изо всех сил стараясь не разбить ему голову телефоном.
— Их проверили, — заявила Мина, подходя к нам.
— Мне нужно позвонить…
Мина набрала номер, и он ответил на звонок в своей маленькой белой будке.
— С Каллаханов сняли подозрения, — сказала она в трубку, и мужчина кивнул.
Проходя вперёд, я покачала головой. Войти в Белый дом было все равно что войти в отдел новостей. Представители пресс-службы Белого дома сновали повсюду. Они читали, записывали и пытались получить любую информацию, какую могли, от любого, кто хотел с ними поговорить. Однако ни одно официальное лицо, похоже, не обращало на них внимания.
— Как вы можете видеть, наш дом в огне, — нахмурилась Мина, продолжая проходить.
— Только временно, — холодно напомнил ей Деклан.
Она посмотрела на него, приподняв бровь, но не сказала ни слова. Затем она повернулась лицом ко мне.
— Просто, чтобы ты знала, Авиан заходил раньше.
— Дай угадаю, он не собирается сдаваться без боя? — Спросила я, когда мы направлялись в Овальный кабинет.
— Ты думала, что он это не сделает?
— Я рассчитывала на это.
Я улыбнулась секретарше президента, которая из-за своего телефона кивнула нам, приглашая войти. Она выглядела напряженной, отвечая на звонки.
— У нас через два часа пресс-конференция; пожалуйста, не раздражай его сегодня слишком сильно, — со вздохом сказала Мина, открывая дверь.
Я впервые оглядела ее с ног до головы; она была единственной, кто не казался напряженным или обеспокоенным. Как будто для нее это была обычная обстановка. На самом деле, она симпатичная.
— Нам с тобой нужно поговорить, — сказала я ей и подавила ухмылку, когда увидела страх, промелькнувший в ее глазах.
— Господин Президент, первая леди, — заявил Деклан, когда мы вошли.
Они оба стояли возле письменного стола.
— Где Оливия? — закричала Первая леди, бросаясь ко мне и хватая меня за руку своими длинными накрашенными ногтями. — Что ты сделала с нашей дочерью? Я знаю, ты что-то сделала! О Боже мой, я знала, что что-то не так.
Моим самым первым побуждением было сломать ее чертову руку, но сейчас мне нужно было, чтобы они были на нашей чертовой стороне.
Я покачала головой и прошептала дрожащим голосом:
— Она… она мертва.
— О… о… о боже мой, — выдохнула она, когда ее тело ослабело.
Я обняла ее, когда она разразилась рыданиями. Я уставилась на Деклана, который выглядел скорее скучающим, чем сожалеющим, пока он, наконец, не сдался и не забрал ее из моих рук. Затем я повернулась лицом к Коулмену.
Он был статуей со слезами на глазах; должно быть, они горели, когда он смотрел на меня с чистой ненавистью.
— Ты сделала это, убила ее.
Я нахмурилась. Я жалела, что не убила ее.
— Нет. Нет, я клянусь тебе, что я этого не делала.
— Ты лжешь! — закричал он на меня.
Подойдя к нему, я взяла его за руки и посмотрела ему в глаза.
— Я клянусь тебе, что не убивала ее. И за все то время, что мы знаем друг друга, лгала ли я тебе когда-нибудь? Я всегда говорила тебе правду, даже когда ты не хотел ее слышать. Оливия была семьей, и даже если бы она предала нас, мы бы никогда не убили семью.
