Дни шли за днями, и чем более тепло заменялось холодом, тем яснее охладевал атаман к задуманному. Засыл пролагатаев к остерской затворнице по тем или иным причинам откладывался. Занемог брюхом Фёдор Дурной, Род его излечил. Запил горькую их споспешник Фёдор Озяблый, Род и тут нашёл средство помочь беде. Но вот по изволу своего государя Святослава Ольговича атаман принял решение сменить веру. Поганый язычник втайне, он наконец-то решил стать явным христианином. Вот в этом тем более Род принял деятельное участие, наставлял и сердцем, и разумом, чтобы искренним, а не показным был подвиг Фёдоровой души. Проникновенные беседы их длились далеко за полночь. Оглашённый, повинуясь Родиславу Гюрятичу, в крещении Петру, приносил из Божьего храма книги, которые тот подолгу читал неграмотному. Фёдор благоговел перед учёностью друга, уговаривал стать своим крестным, уверял, что их встреча со Святославом Ольговичем, неизбежная при намечаемых торжествах, не принесёт Роду худа. Однако же не было у бывшего Ольговичева соратника никакого желания обнаруживать своё присутствие в Северском княжестве. Поэтому Род не пошёл на крестины, затворился в своей одрине и, думая горькую думу, сокрушался, что дотянул в бездействии до середины зимы - всё дела да случаи, отложки да отсрочки. А для Улиты близится время родов. Как её на сносях везти в дальние дали по горам, по долам? Вот и Фёдор Дурной откровенно испытал облегчение, убедив друга вновь повременить, и теперь надолго - пока узрит свет выношенное дитя и окрепнет для дальнего путешествия. А уж этого жди до полного тепла. Кстати, как уверял бродничий вожак, зима след кажет, а лето его таит. Род умом воспринимал эти доводы, сердцем - нет. Как пытливо ни вглядывался в глаза атамана, не видел в них Улитина избавителя. Не лихое нападение на княгинин поезд рисовалось его внутреннему предвидению, а лихая бойня, безнадёжная и кровавая, где поляжет атаманова голова с размозжённым шлемом. «Берегись булавы! - не уставал он остерегать Дурного. - Не встревай в жаркие схватки». Фёдор только отмахивался: «Булава - не булавка, да и от укола ржавой булавкой помереть можно». Все меньше понимали они друг друга. О смелом замысле похитить Улиту Фёдор уже давненько не вспоминал. Все более одиноко чувствовал себя Род наедине с тяжёлыми мыслями.

Вот топот содрогнул подклет, забуянили голоса, заскрипели ступени. Род позже ожидал хозяина дома. По крещении намечался пир в княжеском дворце. Значит, отпировались быстро. Гость в однодышку[423] добежал до сеней, радуясь возвращению хозяина, спеша поздравить его. Внезапная оторопь остановила в дверях. Первым, кого увидел, был сам кутырь, Новгород-Северский князь Святослав Ольгович.

- Ррро-динь-ка! - заключил он Рода в объятья. - Стало быть, правду мне донесли, что ты скрываешься у Федьки-разбойника? А ты, Федорка, отрицал, а? Сдал бы я тебя сейчас в руки Пука, кабы не стал твоим крестным. Что скажешь?

Князь был изрядно пьян. Не трезвее выглядел и сам атаман, но лицо его становилось из красного бледным.

- Это мой погрех, государь, - признался обнаруженный затворник. - Я запрещал называть себя.

- Сызнова величаешь меня государем! - поднял палец кутырь. - А ведь не вернулся ко мне, даже Гюргию своему изменил. Так-то ты платишь за отеческий пригрев?

- Не знавал тебя в таком виде, князь, - переменил Род смирение на строгость. - А поведению моему есть причины. Здесь не время, не место их обсуждать.

- Ладно, - взял его за плечо кутырь и обратился к хозяину дома: - Где твой накрытый стол? Верно заметил мой бывший друг-ведалец: место и время не счёты сводить, а продолжить пир. Покажи, как ты тут разжился.

Стол в пиршественной палате и впрямь готов был принять хоть весь двор Ольговича вместе с малой дружиной. Виночерпии с блюдниками принялись за работу. Князь больше не обращал внимания на бывшего своего «друга-ведальца». Глеб Святославич миновал Рода со вскинутым подбородком, Внезд метнул косым взглядом, лишь боярин Пук сунул ватную длань с ласковым смешком:

- Нашего полку прибыло?

Атаман в челе стола, сидючи рядом с князем, опускал взор, встречаясь глазами с Родом: дескать, навязался кутырь на мою хлеб-соль, что поделаешь?

Странным показалось, что боярин Пук не по чину уселся рядом, даже обнял бывшего своего соратника. Бархатная петля объятий!

- Какое имя дали новокрещёному? - спросил Род, чтобы завязать разговор.

Важно потрясая сивой радугой усов, Пук ответил:

- Был Фёдор, остался Фёдором.

- Праздник - не война, - продолжил Род натянутую беседу. - Ишь как все веселы!

- Праздники-ватажники, будни-одиночки, - туманно возразил Пук.

Род пытливо всматривался в него:

- Что-то не понимаю тебя, боярин.

- Понимать - значит знать, - наставительно сказал Пук, - Стало быть, ты не ведаешь, что беглецу Изяславу угорский король Гейза прислал десять тысяч воев. А к ним супротивник Гюргия прибавил дружину старого дурака Вячеслава да черных клобуков, миновал Пересопницу и пошёл на Киев. Перед нами теперь задача: оборонять Гюргия или встречать Изяслава? Мой государь твоему не изменник, а вот как черниговские Давыдовичи решат, бабушка надвое сказала.

- Мой государь, твой государь… - в раздумье пробормотал Род, думая о своём.

Пук понял его по-своему:

- Стало быть, к нам вернёшься? Святослав Ольгович тебя приветит.

Род ничего не отвечал. Он позабыл про Пука, следил, как вбежавший бродник, челядинец Дурного, что-то истиха произнёс на ухо своему хозяину. Атаман коротко переговорил с Ольговичем. Сжавшееся сердце ведальца ощутило вдруг, что все последующее именно его коснётся. И, как всегда, сердце не ошиблось. Фёдор Дурной во всеуслышание объявил:

- Владимир Давидович, князь Черниговский, оказывает нам честь своим посещением!

- Хвала князю! Исполать! - воспрянули пьяные голоса.

Под эти радостные клики вошёл в палату пучеглазый человек, желчный, как волчий перец. Невольно вспомнился отзыв о нём покойного Нечая Вашковца: «Ласкает речами - затыкай уши, обнимает - уноси ноги». Князя сопровождал страшный жердяй, его неизменный тысяцкий Азарий Чудин, прозванный тем же Вашковцом «истым онагром».

- Удачно же я отыскал тебя, брат! - ласково обратился Владимир Давыдович к Святославу Ольговичу. - В городе не пирует, так за городом веселится. Я мигом сообразил! Хотя времечко не весёлое…

- Честь и место, брат! Честь и место! - повелительным взором освободил подле себя пространство северский властелин. - Может, и напоследок празднуем. Впереди - рать. Ты-то на чью сторону клонишь взор? - устраивал он у обширных своих телес сухонького Владимира.

- На твою, брате, на твою, - успокаивал тот.

- А я тебе, государь, и сейчас скажу, - встрял Азарий Чудин, ещё не севший за стол. - Не дело приставать нынче к Гюргию. Не единожды он союзников своих подставлял и теперь подставит.

Тут Святослав Ольгович вспылил:

- Ты подкуплен Изяславом, Азарий! Или не хочешь оставлять молодой жены?

Жердяй метнул в князя испепеляющий взор, а уста его вымолвили незлобивые слова:

- Молодые жены, княже, любят мужей вблизи, а не издали.

При этом тонкие, как тетива лука, губы его стали ещё тоньше. И за стол Азарий не сел, независимо прохаживался вокруг, отыскивая знакомцев.

Род сделал движение подняться из-за стола, тихомолком выйти.

Рыхлая рука Пука улеглась на его колено.

- Не бросай старого приятеля!

Род выдавил улыбку.

- Небось, боярин. В задец - не в поход, разлука недолгая.

Однако выйти он не успел.

- Ха! - воскликнул Азарий, обняв памятного своего врага. - Ещё один знакомец, да какой! - Он настойчиво повлёк обнятого к тому месту, где сидели князья. - Погляди, государь, кого я к тебе привёл! - обратился Чудин к Владимиру.

Поражённый нежданной встречей Давыдович даже вскочил из-за стола.

- Это… вот это да! - пролепетал он. - Божья воля, не иначе.

- Вражья воля, - поправил оторопевший кутырь. Он не забыл рассказ Рода о встрече его в черниговском застенке с Владимиром, потому от их нынешней встречи не ждал ничего хорошего.

Атаман Дурной тоже был в замешательстве. Ведь Род ему в приокском лесу со всей тонкостью поведал о своих злоключениях. Остальные пиршебники, не зная сути происходящего, с любопытством ждали дальнейшего.

- Твоя рученька моё горлышко помнит? - почти вплотную приблизил к Роду лицо Владимир.

Что было отвечать?

- Отложи нелюбье, - попросил двоюродного брата кутырь. - Кто старое помянет… Не порти пира.

- Что ты, любезный брат! Я пира не испорчу, - так же тихо ответил ему Давыдович. - Лишь прошу выдать мне головой одного из твоих людишек. Для взаимного удовольствия.

1 ... 93 94 95 96 97 98 99 100 101 ... 135

На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Кровь боярина Кучки (В 2-х книгах) - Вадим Полуян бесплатно.

Похожие на Кровь боярина Кучки (В 2-х книгах) - Вадим Полуян книги

Владимир Красное Солнышко - Борис Васильев - Историческая проза
Святослав Великий и Владимир Красно Солнышко. Языческие боги против Крещения - Виктор Поротников - Историческая проза
Держава (том третий) - Валерий Кормилицын - Историческая проза
Восемь племен - Владимир Тан-Богораз - Историческая проза
Держава (том второй) - Валерий Кормилицын - Историческая проза
Юрий Звенигородский - Вадим Полуян - Историческая проза
Путешествие к вратам мудрости - Джон Бойн - Историческая проза / Русская классическая проза
Анания и Сапфира - Владимир Кедреянов - Историческая проза
Красное колесо. Узел IV. Апрель Семнадцатого - Александр Солженицын - Историческая проза
Русь против Тохтамыша. Сожженная Москва - Виктор Поротников - Историческая проза

Оставить комментарий