через полчаса... Да, Коробейников! Вас, разумеется, это тоже касается, хоть я и понимаю прекрасно, что Вы не послушаетесь, а у меня, как назло, нет сейчас времени ещё и Вам морали читать.
Аполлон Артамонович развернулся и первым побрёл прочь с поляны — старый, ссутулившийся, в своём бесцветном костюме удивительно скучный на фоне зелёного леса. Волшебники переглядывались — вид у них был растерянный.
— Ну, и что теперь делать?.. — произнёс чей-то голос. — Может быть, такси вскладчину?
Я сидел, продолжая прижимать к себе Димеону, и не решался проверить в то, что произошло. Василиса опустилась на корточки рядом и дружески ткнула меня кулаком в бок.
— Ну и втянул же ты нас в историю, чудик! — сказала она, не скрывая восторга. — Такси будет ждать через пять минут на углу Бермешева и Бокута.
— ...Такси? — спросил я тупо.
— Я вызвала, — кивнула моя напарница. — Мы в старом парке, если что.
— Спасибо... — теперь, когда всё закончилось, я чувствовал себя выжатым: хотелось закрыть глаза и уснуть.
— Максим, — Осадько стояла над нами и смотрела на меня сверху вниз. — Я правильно понимаю, что ты не идёшь?
Я отрицательно покачал головой.
— Что ж... — магистр вздохнула. — Заставить тебя я, к сожалению, не могу, но учти, что в таком случае ты мне отвечаешь за девочку головой.
Я только пожал плечами — разве мне в голову пришло бы иное?..
— Я позвоню, — сказала Эмма Борисовна. — Позвоню, едва мы что-либо решим.
— Ну, Максим, — Ерёмин стоял рядом с Осадько и взирал на меня угрюмо, без всякой симпатии. — Никогда не думал, что ты вот так вот...
— В тихом омуте черти водятся, — подошедший Крымов хлопнул его по плечу. — Макс, это твоё, — он бросил в траву сумку, которую я этим утром стащил из запасников Управления. — Найдено около тела Даффи, явно не из его экипировки.
— Спасибо, — сказал я, думая о своём.
Ерёмин стоял и смотрел на меня, теребя подбородок.
— Я отдам вам пиджак, — пообещал я. — Потом. Пришлю. Когда будет время...
Оперативник вздохнул и, покачав головой, двинулся за остальными. Василисы и Эммы Борисовны уже не было рядом — от этого сразу сделалось как-то спокойнее.
Они уходили, оглядываясь и споря о том, кто будет расплачиваться с таксистом и кто платил в прошлый раз. Произошедшее было столь неправдоподобным, что я всё смотрел и смотрел им вслед, пока они, наконец, не ушли. Только тогда я переключил внимание на друидку, из-за которой и заварился весь этот сыр-бор: девочка сидела, прижавшись ко мне, — худая, маленькая, напуганная — куталась в ерёминский пиджак и дрожала.
— Димеона, ты как?.. — спросил я осторожно. — Как ты себя чувствуешь? Ты дрожишь... Тебе холодно?
Нимфа медленно повернула голову и посмотрела мне прямо в глаза долгим взглядом. Лицо её было скуластым и бледным.
— Мне холодно, — наконец, сказала она. — И ещё очень страшно. И я не знаю, где мы.
— Не бойся, я здесь, — я обнял её чуть плотнее. — Они все ушли, ты же видишь? Сейчас мы поедем домой. Не бойся.
Пристальный взгляд Димеоны был грустным-грустным.
— Ты не понимаешь? — спросила она. — Я не их боюсь.
— Тогда, э-м-м, чего же?..
— Здесь нету Фериссии, — сказала друидка. — Понимаешь? Здесь нету Фериссии!
Глава девятнадцатая, в которой Максим пытается сохранить Димеону
Маги ушли, предоставив нам с друидкой самим разбираться со своими проблемами. Так в этой истории начался новый период — самый спокойный и одновременно самый печальный. Печальный не потому, что жизнь в городе стала для Димеоны, а с нею и для меня, тяжёлым испытанием, и не потому даже, что именно тогда Управление обвинило меня во всех смертных грехах, а коллеги по цеху затравили бесстыдными комментариями. Просто на этом этапе я отчётливо осознал, что, как бы я ни старался, Димеоне суждено навеки остаться мечтой, и, сколь бы сильно я ни желал удержать фею из волшебной страны в своих ладонях, у меня для этого чересчур грубые пальцы.
Впрочем, обо всём по порядку.
Машина, вызванная Василисой, отвезла нас домой. Я даже порадовался, что живу в этой лачуге, а не в многоэтажке — не представляю, как бы отреагировала моя внезапная гостья на человеческий муравейник. Введя нимфу в дом, я пулей сгонял в магазин и приготовил нам поздний обед, затем обмерил Димеону рулеткой (где одинокий мужчина возьмёт швейный метр?) и отправился на вещевой рынок за очередным платьем. После этого мы пошли смотреть город.
Посвящение дикаря в реалии современного мира — приключение отнюдь не такое захватывающее, как об этом принято думать. Во-первых, друидка оставалась погружённой в какие-то свои тяжёлые мысли, лишь иногда оглядываясь вокруг и задавая вопросы — даже невиданные доселе городские пейзажи не больно-то помогли ей развеяться. Во-вторых, её внимание привлекали не столько технические новинки, сколько вещи гораздо более прозаические: куда люди идут, что едят, во что одеваются, о чём разговаривают, а единственным, что её по-настоящему заинтересовало, стала обычная свалка — нимфа, по её словам, никогда раньше не видела столько интересных вещей в одном месте. Наконец, давать
